Вместо слов Оливер поцеловал Ларк и нежно обнял ее.Потом помог ей надеть рубашку и встать с кровати. Они умылись водой из тазика. Расчесывая волосы, Ларк спросила:
– Как ты думаешь, что случится? Неужели она не знает? Может быть, нося егоребенка, она бессознательно защищает себя отправды?
Он легонько поцеловал ее в кончик носа.
–Мне зададут несколько вопросов, – ответил он. – При моем положении и положениимоего отца они не осмелятся долго держать меня под стражей. И я опять буду дома с моей беременной женой.
– Конечно, – прошептала Ларк и, подойдя к Оливеру, обняла с такой силой, которую он в ней не подозревал.
Он поцеловал ее еще раз, долго, томительно, поручая своей памяти навечно сохранить ощущение ее тела, нежность губ, ритм ее дыхания и стука сердца.
Она поцеловала его в ответ, и Оливер подумал, почувствовала ли она его любовь, его сожаление о прошлой жизни, слезы, которые он не пролил. Услышала ли она то единственное слово, которое он отказывался произнести.
Прощай.
–Предупреждаю тебя, дружище, – раздался из темноты камеры лондонского Тауэра голос Оливера. – Я сижу здесь в полном одиночестве уже шесть недель.
Новый заключенный отпрянул к противоположной стене.
– Сэр, я порядочный человек... Оливер расхохотался.
–Господи, это совсем не то, о чем ты подумал. Со мной твоя добродетель в безопасности. – Он откинул рукой прядь спутанных волос. – Но от моих разговоров у тебя заложит уши.
Мужчина бросился вперед, шаркая ногами по заваленному соломой полу.
– Черт возьми! – воскликнул он, откидывая с головы капюшон. – Это ты, Оливер!
– Финеас!
Снайпс опустился возле Оливера и привалился спиной к стене. Он выставил вперед здоровую руку. Пальцы на ней были безжизненно неподвижны и покрыты гноем.
– Я старался держаться твердо, – с горечью произнес Снайпс. – Видит бог, я старался. Старался до тех пор, пока... пока они не принялись за мой большой палец. – Он с трудом пошевелил искалеченным пальцем.
– У каждого свой предел, – спокойно сказал Оливер.
Он находился в странном состоянии какого-то смирения, как будто уже перешел этот «свой предел», когда его разлучили с Ларк. Сердце его окаменело.
– Как много ты рассказал им? – спросил Оливер Снайпса.
Финеас сгорбился и стал казаться меньше ростом. Старше. Несчастнее.
– Все, что знал.
–Все? – По спине Оливера пробежал холодок.
Старик кивнул.
– Про спасение в Шордитче. Про работу моей несчастной жены в самаритянах.
– Черт тебя побери, Финеас. Даже про свою жену!
– Я не мог вынести эту боль. – Он шевельнул изувеченной рукой. – Как не смог и много лет назад, когда был молод и силен. С тех пор я ношу этот бесполезный обрубок как свидетельство своей трусости. Я вернулся, чтобы помочь спасать заключенных от смерти. Это было для меня искуплением, но бог не принял моей жертвы. Уж лучше бы я умер в их руках, чем предал невиновных людей.
Наступило долгое молчание.
– Продолжай, —произнеснаконецОливер. – Ты выдал свою жену. Еще кого?
– Вас, милорд. Вот почему, я полагаю, вы здесь.
Это было не так, но Оливер не стал его разубеждать.
– Я сказал им, что вы помогли Ричарду Слайду избежать смерти на костре в Смитфилде и уехать из Англии. Я рассказал им, как и когда он отплывает.
Оливер облегченно вздохнул. Хвала богу хоть за эту малость. Его предчувствия не подвели его. Он сообщил Снайпсу неверную дату и подменил шифрованную записку.
– Милорд? – Голос Снайпса дрожал от угрызений совести.
– Что?
– Боюсь, я назвал имя леди Ларк. Ярость и ужас мгновенно охватили Оливера.
– Ты, змеиная душа, – выдавил он. – Впутывать женщин...
Он умолк на полуслове и с силой сцепил руки, заставляя себя оставаться на месте. Финеас будет наказан. Ненависть к самому себе пострашнее, чем то, что может сделать с ним Оливер.
Пока Ларк на свободе. Ему представилась возможность тайно послать семье записку. Они защитят ее. Он должен в это верить.
Внезапно новая мысль ужаснула Оливера. Знал ли Финеас о поездке в Хэтфилд к принцессе Елизавете? Если королева узнает о симпатиях своей сестры к протестантам, она, чего доброго, изменит нынешний порядок престолонаследования.
Елизавета тщательно следила за тем, чтобы не выказать благоволения ни к вере королевы, ни к реформаторской церкви. Королева Мария, желая предоставить сестре самой сделать выбор, тем не менее предпочитала думать, что, заняв трон, Елизавета будет держаться католической веры.
Оливер ворочался несколько часов, пытаясь уснуть, и лишь под утро забылся коротким, не давшим облегчения сном. Его тревожные мысли растворились в черном вихре ночного кошмара. Проснулся он, когда кто-то дергал его за плечо. – Оливер! Это я, Кит!
Оливер заморгал и потер глаза.
– Что ты здесь делаешь, черт возьми?
Кит бросил взгляд на массивную деревянную дверь с крошечным окошком за железной решеткой.
– То же, что и ты, дружище. Оливер сурово посмотрел на Снайпса.
– Полагаю, ты и Кита назвал?
– Милорд, – произнес Финеас упавшим голосом, – вы не знаете, что они делали. Они жгли меня раскаленным железом. Я знаю, что для вас это слабое утешение, но я очень сожалею о том, что случилось.
– Ларк! – прошептал Оливер и, с силой сжав кулаки, стукнул ими по полу. – Кит! Он назвал Ларк!
Кит выругался и пристально посмотрел на Оливера.
–Если тебя это успокоит, с ней сейчас Бе-линда.
–Ларк! Она спасла мне жизнь, Финеас. Ты был с ней в ту ночь. Ты все видел и даже участвовал в этом. А теперь ты ее предал! – заорал он на Снайпса. – Даже если бы ты предал только ее одну, это уже был бы грех, который нельзя искупить. Но она ждет ребенка, Финеас, будь проклята твоя черная душа. Она ждет ребенка!
Тогда она может написать прошение, – сказал Кит. – И отложить исполнение решения суда на несколько месяцев. Я слышал, – он понизил голос, – что королева вряд ли проживет больше года. .
– У Ларк нет нескольких месяцев. – Оливер почувствовал, что страх сжал ему горло. – Счет идет на недели.
Кит изумленно ахнул и некоторое время сиделмолча. Финеас тихо заплакал, но через некоторое время умолк. Его сморил сон.
– Почему меня до сих пор не допрашивали? – спросил Оливер.
– У них свои порядки. Меня тоже пока не трогали. – Кит потер нечесаные волосы. – Оливер, это вряд ли имеет теперь какое-нибудь значение, но я теперь точно знаю, что Спенсер планировал ваш брак задолго до того, как ты появился в Блэкроуз-Прайори.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Как только Спенсер понял, что умирает, он начал искать подходящий способ обеспечить будущее Ларк. Я думаю, он с самого начала знал о праве передачи собственности, но сделал так, чтобы мы сами его «обнаружили».