Выучившись на курсах, Гейбл какое-то время работал в труппе одного из портлендских театров, после чего Жозефина пригласила его к себе в Лос-Анджелес, прислав ему почтой 50 долларов на дорогу. Когда Гейбл примчался туда, женщина купила ему за 60 долларов автомобиль, чтобы тот имел возможность объезжать на нем агентов, могущих пристроить его в Голливуд. Но Гейбла не приглашали даже на эпизодические роли.
Тем временем 18 декабря 1924 года Гейбл и Жозефина поженились. Это позволило Гейблу переехать жить к своей жене в ее уютный домик, хотя сами они везде утверждали, что этот брак чисто формальный. Но в это мало кто верил, видя, как ревнует Жозефина своего мужа на светских вечеринках, куда она его специально выводила, чтобы дать толчок его кинокарьере. И старания Жозефины возымели успех: Гейбл наконец-то получил роль в немом фильме «Белый человек за пятнадцать долларов» (1925). Однако, несмотря на хорошие внешние данные — Гейбл был красавцем с ростом в 185 сантиметров, — режиссер определил его лишь на эпизодическую роль. Естественно, она так и осталась незамеченной.
Не лучшим образом складывались дела Гейбла и в театре, где он тоже играл исключительно в эпизодах. Зато имел возможность спать с первыми актрисами и режиссершами. Например, играя копьеносца в пьесе «Ромео и Джульетта», он оказался в постели 41-летней примы театра Джейн Коул. В другом театре Гейбл получил роль в пьесе «Сколько стоит слава?» благодаря сексу с режиссером Лилиан Маклун. Видимо, Гейбл вполне устраивал последнюю в постели, поскольку когда из труппы ушел ведущий актер, она пристроила на его место именно своего любовника. Еще одной любовницей Гейбла стала 44-летняя актриса Полин Фредерик. Из этой связи Гейбл тоже поимел свою выгоду: любовница оплатила ему услуги дантиста, который исправил Гейблу его плохие зубы.
Поговаривали, что Гейбл в осуществлении своих честолюбивых помыслов не чурался и гомосексуальных связей. В качестве его любовника чаще всего называли актера Билли Хейнза, который пристроил Гейбла на роли в фильмах «Лидер» и «Северная звезда». Кстати, самому Хейнзу его нетрадиционные наклонности дорого стоили. Женившись по требованию студии «МГМ» на известной актрисе Поле Негри, он так и не сумел перебороть свое естество: вскоре его застукали в постели с молодым моряком, и газеты раструбили об этом на всю Америку. Карьера Хейнза в кино на этом завершилась. Но вернемся к Кларку Гейблу.
В конце 20-х годов он снялся еще в ряде немых картин: «Мокасиновая змея», «Чикаго» и др. На гонорары от них Гейбл купил себе собственную квартиру (собственный дом будет чуть позже). Но затем приглашения сниматься вдруг прекратились. Гейбл обратился за помощью к Жозефине, и та опять помогла — устроила его в труппу техасского театра. Там Гейбл быстро выбился в ведущие актеры и получал недельное жалованье в размере 200 долларов. Однако, когда Жозефина попыталась переехать к мужу, тот эту просьбу тактично отклонил. Что вполне объяснимо: зачем ему нужна была под боком жена, если каждый вечер после спектакля его поджидали толпы юных поклонниц? И жена ему отомстила. Когда к ней в Лос-Анджелес пришло сообщение о том, что Гейбла собираются пригласить на главную роль в одну из картин, Жозефина, якобы от лица мужа, заявила, что тот занят в театре. Гейбла это взбесило и он подал на развод.
Расставшись с Жозефиной, Гейбл начал поиски новой выгодной для себя супружеской партии. Поклонницы поклонницами, но от них ничего, кроме секса, взять было нельзя, а Гейбла в первую очередь всегда заботила его карьера. Поиски увенчались успехом. Вскоре на любовном горизонте Гейбла появляется новая пассия — богатая вдова нефтяного магната Риа Лангхэм. И вновь она была намного старше своего возлюбленного — ей было 46 лет. Сам Гейбл свою любовь к зрелым женщинам позднее объяснял так: «Зрелая женщина больше видела, больше слышала и больше знает, чем юная девушка…»
Благодаря обширным связям и, главное, денежкам своей женушки, Гейбл проникает на Бродвей — он получает роль заключенного в пьесе «Последняя миля». Спектакль имеет шумный успех (жалованье Гейбла подскочило до 300 долларов), который достигает ушей кинематографистов. Вскоре Гейблу предлагают первую роль в кино — в ковбойском фильме «Нарисованная пустыня» (1930). Во время съемок в нем Гейблу определили жалованье в 750 долларов в неделю. Затем он намеревался сыграть гангстера в фильме «Маленький Цезарь» (1931), но актера подвели… его большие уши. Увидев их, режиссер замахал руками: «Забудьте про этого парня! Посмотрите на эти ужасные огромные уши!» Говорят, услышав об этом, Гейбл приклеил уши скотчем, но это не помогло — гангстера сыграл другой артист. Это была единственная досадная неудача, поскольку в других случаях уши своего хозяина не подвели. Предложения сниматься посыпались на Гейбла со всех сторон, и он принял практически все. Достаточно сказать, что в одном 1931 году актер умудрился сняться в 11 (!) фильмах. В те годы его гонорар равнялся 650 долларам в неделю.
Тем временем, сделав ставку на Гейбла, студия «МГМ» была заинтересована в том, чтобы его внеэкранный имидж соответствовал тогдашним голливудским канонам. Например, то, что он был женат на безвестной женщине, да еще старше себя, «МГМ» не устраивало. Хорошо бы, рассуждали на студии, чтобы Гейбл женился на какой-нибудь звезде. Ему стали подбирать достойных кандидаток, но Гейбл с каждой из них поступал хитро: затаскивал в постель, но жениться категорически отказывался. Он даже проигнорировал свою первую девушку — Франц Дорфлер. Она приехала в Голливуд, мечтая сделать карьеру и воссоединиться с Гейблом, но тот удостоил ее всего лишь нескольких интимных встреч, после чего охладел к ней. А вот свою первую жену — Жозефину — Гейблу «кинуть» не удалось. Она оказалась женщиной ушлой и, когда звезда ее бывшего муженька резко пошла вверх, дала ему знать, что расскажет газетчикам об интимных подробностях его биографии, если он не будет платить ей отступные. И Гейблу не оставалось ничего другого, как ежемесячно выплачивать бывшей жене по 200 долларов.
В 1931 году, на съемках фильма «Танцуйте, дураки, танцуйте», Гейбл закрутил любовь с актрисой Джоан Кроуфорд, которая была бисексуалкой (даже ее горничная запирала на ночь дверь на замок, опасаясь приставаний хозяйки). Джоан всегда отличалась тем, что резко проводила грань между любовью на съемочной площадке и в жизни, предпочитая не влюбляться в своих партнеров. Но в случае с Гейблом Кроуфорд не смогла устоять, хотя на тот момент была замужем за Дугласом Фербенксом-младшим (впрочем, наличие семьи никогда не служило препятствием для актеров и актрис, чтобы заводить романы на стороне). Их бурный роман продолжался практически весь съемочный период. Потом Гейбл переключился на другую звезду — Норму Ширер, с которой судьба свела его на съемках фильма «Свободная душа». Причем Гейбла не остановило даже то, что Норма была тогда женой одного из боссов «МГМ» Ирвина Талберга. Затем в его постель угодила известная сценаристка Адела Роджерс Сент-Джон, которая даже родила ребенка, и все полагали, что без участия Гейбла здесь не обошлось.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});