— Стенд с историей училища на втором этаже помнишь? — почти впихнул маленького начальника курса, в его же собственный кабинет здоровый «Терминатор».
— Так точно. — развернулся и поправил съехавшую фуражку тот, весьма озадаченный подобным наездом и способом попадания в собственный кабинет.
— Стекло от него где?
— ?! — вылезли из орбит глаза Орлова.
— А я догадываюсь где. В помойке скорее всего, в виде осколков.
— Будем разбираться товарищ полковник. — потрясенно отвечает Орлов.
— Показал историю школы я Шиловой. А она: «Как миленько! И фотографии такие розовые. Ой это стекло такое, словно специально! Это же ретроспекция, да?! Как здорово! У вас такие креативные решения, очень неожиданно. Я в восторге!» Я не понял сначала, ты же знаешь у меня глаза, вынужден носить затемняющий очки специальные, не пойму, что эта чудная женщина мне толкует, слова какие-то незнакомые. Снимаю очки и не верю глазам и правда розовые фотографии. Стекло стоит на стенде розовое! Ты понимаешь?!
— Да. — кивнул начальник, переваривая и прикидывая кучу вариантов, как и когда и главное, кто?!
— Я думаю много кто сегодня будет фотографии смотреть на втором этаже. Григорьев наверняка будет показывать этот стенд. Новый начальник ГУВД области может приехать лично. Это может потянуть на выговор, тебе, майор. Когда это стекло кокнули? Может конечно и ранее, но думается мне что вчера ночью, где наряд был? Лучших говоришь поставил в наряд? Какие же у тебя худшие тогда?
— Я разберусь товарищ полковник. — потрясенно говорит Орлов.
— Разбирайся, хочу знать, как было дело.
— Дежурный! — вылетел Орлов из кабинета как укушенный. — Посмотрел на меня, на дядю. Я уже оперативно слетал до оружейки. — Дежурный офицер! — уточнил он адресата.
— Я товарищ майор! — вышел из канцелярии бледный как мел Иванов.
— Ко мне в кабинет!
— Стекло на стенде с историей школы?
— Представляю. — кивает Иванов.
— Где оно?
— На месте, — подумав младлей добавляет, — наверное.
— На месте да, но оно розовое!
— ?!
— Что об этом знаете товарищ младший лейтенант? Дело серьезное выговорами и иными взысканиями пахнет. — Ну?!
В голове Иванова крутился хоровод мыслей, желанная вторая звезда на погон должна была упасть вот-вот. Год назад он ученик четвертого курса этой же школы стал мамлеем, в мае выпуск, короткая стажировка в ОВД, и затем должность в школе. Возможно даже приказ о присвоении очередного звания уже подписан или где-то на столе. Выговор отложит звездочку на три месяца минимум, строгач на шесть, неполняк на целый год. А он как ни крути по уши влип в эту историю со стеклом. Даже первоначальный доклад о косяке, не делал бы его крайним. С точки зрения субординации, дежурный по курсу доложил, ему дежурному офицеру. Потом конечно этот же Борзович и втравил его в авантюру. Но скажут то что крайний он, дежурный офицер. Как он вообще пошел на поводу?! И ради чего?!
— Ну?!
— Мне об этом ничего не известно. — сменив цвет лица со смертельно бледного, на болотно-зеленый произнес он.
— Пишите объяснительную сами и берите объяснительные со всего наряда. С тех, кто вчера там стекла бил. Офицеры пусть все пишут объяснительные, все кто вчера в корпусе был старшими. Кто на втором этаже работал, каждый курсант пусть пишет объяснительные. Кто-то что-то да видел, не мог не видеть. Это же стекло, такого размера.
— Может не в этот день? Может оно там уже с весны или еще когда?
— Идиота из меня не делайте товарищ, пока еще младший или все еще младший лейтенант. — процедил Орлов. — Вспоминайте чей взвод вчера получил больше стекла? Кто может ускорился и закончил раньше прочих? Не могли просто взять и снять стекло кто-то же должен видеть? Где был наряд по корпусу?
* * *
А далее случилась присяга. На часок отложив разбирательство по ЧП. Более того почти одновременно с этим событием происходило гораздо более великое событие. Перешедшие на четвертый курс курсанты, получали первое офицерское звание. Звание младших лейтенантов и даже их должность теперь была не курсант, а слушатель. Никаких нарядов, минимальный распорядок дня. Всем нам было дико завидно, все хотели того же.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сначала мы послушали речь нового начальника ГУВД. Тот или хорошо играл, или и впрямь был полон какого-то энтузиазма и заражал им окружающих. Очень искренне звучала его речь о новом поколении сотрудников. О том, что мы должны покончить с беспределом на улицах, взять преступность под контроль, ну собственно мы именно этого и хотели.
— К торжественному маршу! — гремит голос, словно диктора на параде Победы. — Повзводно!
Шествие возглавляет один из офицеров Б-ешников, у него высочайший рост и широчайший шаг, при нем сабля или еще какой торжественный клинок, рука приложена к фуражке. Позади тройка подобранных высоченных курсантов у среднего флаг школы у крайних так же холодное оружие, только рука делает размашистое движение. У всех аксельбанты, ленты через шею, очень нарядно. Мы и сами репетировали свои прохождения и видели их репетиции не раз, но все равно это впечатляет. Гремит оркестр.
Прошедшие строем мимо трибун новоиспеченные мамлеи, кричат ура и подкидывают фуражки вверх! Ловят как попало, и скрываются за поворотом. Там, скидывают свои кителя с пока еще нашитыми буквами «К», в момент огибания второго корпуса, так же меняются фуражками, ловили как попало лишь бы не держать движение. Все это уже вне плаца и вне зрителей и появляются вновь в белых парадных рубашках с белыми парадными погонами младших лейтенантов. Для сегодняшних нас это самые красивые и заветные погоны в наших жизнях. Слышно было как хлопнула пара бутылок шампанского! Где-то там за поворотом. Вот же кто-то может влететь! Или на это посмотрят сквозь пальцы сегодня? В общем четвертый курс отпускают, до завтра.
Теперь наше время. Зрителей становится только больше, их выпускают частью на плац, у каждого взвода офицер принимает присягу у курсантов. Слова, которые заканчивают присягу звучат так: — Служа закону — служу народу! Зрителей снова загоняют к трибуне, частично в первый корпус в большое фойе. Так же проходим торжественным маршем и на сей раз уже отправляемся в подразделение. Уже почти все знают, что случилось ЧП. Но некоторые пока без подробностей. Истинный расклад пока знает всего несколько человек. Секрет конечно долго хранить не удастся, кто-нибудь наверняка даст слабину и расколется.
— Витек! Шилов! — махаю ему головой. — Слышал, что буря поднялась.
— Стекло?
— Оно самое. Да я в курсе дела.
— А я нет.
— В смысле?
— Ну мы его сняли конечно, но кто вместо него розовое вставил я не знаю.
— То есть ты не причем, типа?
— Причем конечно.
— Зачем ты вообще полез? Тебе что за радость была стекло снимать. Стасик понятно просто кретин, а тебе зачем?
— Я помочь взводу хотел.
— Взводу?
— Ну да…
— А хочешь сейчас вообще всем помочь?
— На себя все взять?
— Не все, зачем брать. Ты это маме своей скажи, что такую глупость учудил, только Стасяна не называй, а то его крайним нарисуют. Ну и попроси поговорить ее с Термитовым, он что-то ее очень прям слушает. Кстати почему?
— Ее председателем гор суда назначили.
— Ну, честно говоря я не понимаю, как это особо сильно влияет, не начальником же ГУВД. Я понимаю, когда мой дядя начальник ОВД, напрягается от судейских звонков. Но к школе то какое отношение это имеет? — посмотрел я на Шилова рассчитывая чуть улучшить понимание странных и неочевидных связей, но тот лишь плечами пожал. — Ладно, короче, надо как-то замять.
— Тебе проще дядю попросить.
— Стекло-то ты снимал, не я.
— А я догадываюсь кто розовое поставил.
— Догадки к делу не пришить. И это вместо спасибо да?
— Ладно я скажу, спрошу, чего делать.
Казарма тем не менее бурлила, уже сорок минут все висели в неизвестности, то ли будут отпускать в увалы то ли нет. Первоначально планировали дать увольнительную минимум до вечера всем, к кому приехали родители на присягу. Многие надеялись на «до утра». В связи с ЧП, периодически кого-то дергают на беседу, в канцелярию. Увольнения попали под вопрос. Все зависло, все волнуются.