простым, вот только простого ответа я на него дать бы не смог. Точнее, самому себе или Андрюхе Петрову — смог бы. А вот этому капитану — нет.
— Товарищ капитан… Разрешите не по уставу?
— Валяй!
— Понимаете, я как-то и не думал об уходе из армии. Ну, ранение и ранение, все ж заживает, осложнений нет. Чего бросать службу на половине пути? Я же еще на сверхсрочную собрался идти. Да и как я потом отцу в глаза буду смотреть? Мне тут осталось меньше года, а служба сама по себе интересная. Мне на атомной электростанции нравится. Вот хожу по туннелям и понимаю, какая рядом мощь находиться и что ее человек сумел подчинить. Да и чего греха таить, я же отсюда, из Припяти. Мне что дома, что здесь — одно и то же.
По лицу начальника медслужбы сложно было понять, что он обо мне думает. Наверняка посчитал меня сказочным чудаком. Да любой скажет, что солдат срочной службы только и думает о том, чтобы поскорее свалить куда-нибудь, чтобы его никто не трогал и не гонял. Комиссоваться по состоянию здоровья самое правильное, что может выпасть на долю срочника. Это железный вариант халявы.
Естественно, нес я ему всякую чушь, лишь бы звучало правдоподобно. Не знаю, поверил офицер или нет, но с дальнейшими расспросами как-то резко отстал. Постояв немного и покурив, он бросил напоследок:
— Ну, ясно. Документы свои заберешь завтра, а сейчас возвращайся обратно в центр. Никаких физических нагрузок без особой надобности! Спи, ешь. Витамины будешь получать в аптеке, раз в месяц. Рецепт я выпишу. Раз в две недели приходи на осмотр к хирургу. Чем больше находишься в покое, тем быстрее заживет. Вопросы?
— То есть, бегать можно будет начинать только месяца через два? — на всякий случай уточнил я.
— Да. Раньше не стоит.
— Это плохо, я и так разжирел. Разрешите идти?
— Иди, сержант, — капитан проводил меня задумчивым взглядом, затем скрылся в дверях лазарета.
Ну а мне не оставалось ничего другого, как вернуться обратно в свое подразделение и доложиться командиру.
Майор Привалов уже покинул территорию «Чернобыля-2». Я думал, что командир как минимум вызовет меня на личную беседу, чтобы перетереть все шкурные вопросы, но к моему удивлению, этого не произошло. В канцелярии роты оказался только старший лейтенант Озеров, который и принял от меня доклад. Сухо кивнув, он отправил меня обратно в каптерку, вливаться в распорядок дня.
Через полчаса, с занятий вернулся мой взвод. Помимо нашей «семерки» здесь было еще двадцать три человека, оставшиеся от подразделения старлея Паршина, все нормальные ребята. Быдло, вроде Сипкина, благополучно отсеяли несколько месяцев назад.
Опуская подробности, встретили меня горячо. Тот случай, что произошел ночью на ЧАЭС, вмиг разлетелся по всему учебному центру, все благодаря живому свидетелю — Артему Горчакову. Все считали, что это был учебный диверсант, поэтому и отношение было к этому иное. Но все-таки слава меня опережала, хотя по факту, я ничего особого не сделал. Как раз таки-таки наоборот, я сделал все, чтобы выбыть из строя аж на полтора с лишним месяца. Но про это никто и слова не сказал. Сам я себя героем естественно не считал, наоборот, дал уйти потенциальному диверсанту.
— Как так получилось, что ты его не догнал? — удивился я, когда мы с Артемом сели за один стол в столовой.
— Увидев, что ты упал и не поднялся, я потерял драгоценные секунды — тот пропал из виду. Когда я все-таки бросился за ним, тот уже был далеко. Скрылся в одном из служебных выходов из машинного зала. Дальше бежать было бессмысленно — ночь на дворе. Что мне оставалось делать? Он вообще мог спрятаться за любым агрегатом, а я просто пробежать мимо и ничего не заметить.
— Понятно. Жаль, что все было зря, — я потрогал раненое плечо. Сейчас уже ничего не болело, главное не делать каких-то совсем необдуманных движений, вроде сальто назад или переворот с переподвыподвертом.
— Думаешь, мы спугнули диверсанта? — спросил Артем, задумчиво колупая вилкой традиционный армейский бикус. На удивление, он почти не вонял и был относительно вкусным.
— Не знаю. Сложно сказать. Ну вот скажи, кто станет бродить ночью по станции, где все перемещения регламентированы, да еще и с дозиметром в руках? Кстати, а ты не помнишь, а тот «ДП-5в» в развернутом состоянии был?
— Развернут? Да он вообще пропал, как будто его и не было никогда! Леха, я тебе больше скажу! — понизил голос Горчаков, тревожно осмотрелся по сторонам. — Всю эту историю очень ловко замяли. Об истинном происшествии никто из руководства станции не узнал. А тех, кто тебе скорую помощь вызывал, я больше ни разу не видел.
— Как? — опешил я, застыв от изумления. — Не может быть!
— Вот так. Сам додумай, почему все так произошло. Но и это еще не все. Меня, после тех событий, даже ни разу не допросили. Уже утром отправили обратно в центр, без всяких объяснительных. Потом, просто целый месяц вообще не ездил в наряды, тухнул в роте. Думаю, это тоже было сделано не просто так.
Возмущаться на этот счет можно было сколько угодно, только правду все равно не узнать. Кто-то очень умело воспользовался тем, что я в госпитале и по-тихому свел ночной инцидент к тому, что как будто бы ничего не случилось.
А отсюда можно сделать вывод, что Клык точно не один. Помимо него, на электростанции есть и другие люди, которые хорошо вжились в роль.
— Слушай, а за то время пока я в госпитале валялся, что-то еще происходило на АЭС? Что-нибудь подобное.
— Ничего, — отмахнулся Горчаков. — Тишина. Я нашим парням рассказал, те перекинули вводную на соседний взвод. Ребята были в курсе, всем хотелось отличиться и изловить постороннее лицо, которое как-то проникло на станцию. Но ничего подозрительного так и не произошло.
— А вот тут я не удивлен.
Очевидно, тот инцидент с дозиметром — случайность. Человек, которого мы пытались преследовать, просто вышел в технический коридор не в то время, не в том месте. Случайно наткнувшись на нас, он бросил устройство и сбежал.
Несложно понять, что это событие тоже косвенно связано с будущей аварией на ЧАЭС. Черт возьми, я только начал было подозревать, что у Клыка только один помощник, а теперь выясняется, что это не так. Пока один убегал, второй умудрился подобрать дозиметр, как будто его там и не было. Ну а сам Клык, вновь подергав за ниточки, все свел к тому, что никакого инцидента и в помине не было.
Прямо