— Привет, — миролюбиво сказа Меломан. — Вы — те, кто нас похитил. Верно? А мы соскучились на Островах, пришли к вам в гости…
— Верните нас домой, — вдруг выкрикнул Малек. — Слышите?
Я искоса взглянул на Игорька. Его трясло, на лбу выступили капельки пота. Даже в оранжевом свете кожа казалась бледной.
— Думаете, я вас боюсь? — снова заговорил Малек. — Думаете, если шпионил для вас, значит испугался? Вы сами трусы!
Он медленно подошел к неподвижным инопланетянам. Одна из фигур качнула прикрытой капюшоном головой, издала тонкий, шипящий звук. Малек вздрогнул, но продолжал идти. Он был ростом почти с пришельцев, вот только тоньше раза в три.
— Осторожно! — окликнул я его.
— Они трусы, они нас боятся, — тонким, срывающимся голосом ответил Игорек. — Сними свою накидку! Не прячься!
Он протянул руку к ближайшей фигуре. В другой руке Игорек сжимал меч, у инопланетянина не было никаких признаков оружия.
Зато у него были руки, гнущиеся так, как никогда не смогут сгибаться человеческие.
Тонкая кисть скользнула по лицу Игорька, спряталась в плаще. Но я успел заметить изогнутые когти на гибких пальцах.
Малек упал. А я бросился к пришельцам.
Он попытался отскочить, точнее, даже отскочил, взвившись в невозможном для человека прыжке… И опустился на меч Меломана. Мы действовали не сговариваясь, с навыком, вколоченным нам Островами… А страховка напарника всегда была неизменным правилом боя. Меломан упал, пытаясь вытащить меч из грузно осевшего тела. Вскочил, вынимая кинжал, бросился ко мне.
Держа острие меча у темного провала капюшона, я оттеснял второго инопланетянина в угол. Тот отступал мелкими семенящими шажками.
— Руби его, — ненавидящим голосом сказал Меломан. — Руби его, Димка.
— Что с Мальком? — спросил я сквозь зубы.
— Кровь хлещет. Он по сонной артерии бил…
Я вскинул меч. Противник мой отличался нечеловеческой ловкостью, но когда в руке зажат метровый клинок, это уравнивает шансы, если не сказать более…
Капюшон качнулся, и тонкий, шипящий голос произнес:
— Прошу передумать… Ваше решение неверно…
Меч сделался тяжелым, словно отлитый из свинца. Запинаясь, глотая слова, я спросил:
— Вы… ты… умеешь? Говорить?
— Я старший знаток речи. Ваш товарищ убит не мной…
Плащ раздвинулся, тонкая… нет, не рука, лапа, обтянутая сухой морщинистой кожей, с когтями на длинных гибких пальцах, указала на неподвижное тело убитого Меломаном пришельца.
— Он механик. Неспособен менять поведение. Погиб. Низший уровень приспособления.
— А ты способен? — задыхаясь от ненависти, спросил я. Отступил на пару шагов, наклонился над Мальком…
Глубокая рваная рана шла по лицу. Еще две раны, узкие, словно от ударов кинжалом, были на шее — слева и справа. Я подумал, что нанести такую тройную рану можно только имея два противостоящих пальца на руке. А крови оказалось совсем мало. Сквозь решетчатый пол она стекла вниз.
— Сними капюшон, мразь! — закричал я. Для меня вдруг стали очень важными эти последние слова Игорька. — Сними!
— Не возмущайтесь, — без всяких эмоций сказал инопланетянин. — Я снимаю.
Плотная материя зашуршала, когда он развел руки, сбрасывая накидку. Меломан охнул и, присев на корточки, с такой энергией рванул свой меч, что сразу вытащил его из убитого.
На человека инопланетянин походил лишь отдаленно. Ноги у него были тощие, перевитые буграми сухожилий. Коленки сгибались назад! Тело покрывало что-то похожее на сбитую клочьями шерсть. Маленькую, выступающую прямо из плеч голову покрывали такие же космы… И вдруг я понял. Это не шерсть.
Это перья.
Круглые, покрытые дрожащей студенистой пленкой глаза следили за моими движениями. Вертикальная щель посреди лица инопланетянина разошлась на несколько сантиметров, выступающие из-под перьев роговые пластинки задергались вверх-вниз. Это не было угрозой — жалкий, рудиментальный клюв не мог служить оружием. «Знаток речи» готовился говорить.
— Я выполнил ваше желание. Можно одеть обратно? Холодно.
Я кивнул. На разговор не было сил. Кошмарный облик человеко-птицы лишал меня последних ее остатков. Хорошо, что он не понимал этого. Инопланетянин. Человек-птица… Птица?
— Ты умеешь летать? — спросил я.
— Нет. Утраченное умение.
— Игорь, — сказал я, не отрывая глаз от пришельца. — Позови ребят, они должны быть внизу.
Меломан понял, прошел к открывающемуся на замерзшее море отверстию туннеля. Встал рядом с прожектором, нагнулся вниз. Махнул рукой, крикнул:
— Ребята, сюда!
— Далеко до них, Меломан?
— Прямо под нами, метрах в двадцати. Сейчас залезут.
Я продолжал следить за пришельцем, снова завернувшимся в свою накидку. Он, видимо, чувствовал мой взгляд. Шевельнулся, сказал:
— Я буду полезен. Хорошо для вас и для меня. Буду проводником по кораблю, помогу найти остальных. Вы сохраните жизнь. Вам нужен специалист.
— Проводником на корабле?
— Да. Вы захватили полигон и уничтожили энергоцентр. Но техники способны подключиться к резервным источникам энергии. Ненадолго, но вас уничтожат.
Указав рукой на проем туннеля, где в снежной каше темнели пятнышки островов, я спросил:
— Это полигон?
— Да.
— А корабль?
Пришелец обвел рукой вокруг себя.
— Это корабль. На корабле шестнадцать разумных. Было шестнадцать, теперь четырнадцать и я. Без меня вы их не найдете. Предлагаю договор.
Послышался шорох, и в туннель, щурясь от бьющего в глаза света, вскарабкался Крис. Увидел рядом со мной пришельца — и застыл, сжав ладонь на рукояти меча.
— Познакомься, Крис, — тихо сказал я. — Это один из тех шестнадцати ублюдков, что держали нас на Островах. Теперь он изменил поведение и готов служить нашим проводником. Экскурсоводом. Готов быть предателем.
Капюшон развернулся в мою сторону. Нечеловеческий голос равнодушно произнес:
— Предательство — понятие человеческого разума. Мы меняем поведение. Одно из странных свойств человеческого разума — неприятие смены поведения.
Но Крис уже не слушал его. Он шел к Мальку — медленно, словно решил дать ему время, чтобы тот перестал притворяться.
— Очень жаль, Крис, но мы, действительно, не можем убить… этого, — сказал я.
Капюшон качнулся.
— Очень разумно. Вы — начальник людей?
Стоящий на коленях возле Игорька Крис повернулся к пришельцу. Помолчал секунду. И сказал:
— Да, он наш командир.
Когда на площадку выбрались все наши ребята, места там стало совсем мало. Вокруг пришельцев — и живого, и мертвого — образовалось свободное пространство. Меломан начал рассказывать, что произошло, а я отошел к краю площадки. Пришелец проводил меня настороженным взглядом — кажется, он боялся оставаться среди возбужденных, ненавидящих мальчишек без меня. Рассчитывал, что я, командир людей, сумею его защитить… Я — командир людей?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});