Они одевались молча и так же, без единого слова вышли на улицу и там простились. Харальд исчез за поворотом, а Ара побрела к рынку. На сердце у неё было тяжело.
* * *
– Вай, сколько ты хочешь за эту клячу? – Покупатель, смуглолицый и черноглазый, смотрел на коня с таким презрением, словно перед ним был колченогий мул.
– Это отличный конь, и стоит он не менее пяти десятков золотых! – гордо ответил Харальд.
Цена была несусветной, но отдавать лошадь за бесценок безвестному барышнику из города Вефиль Харальд не хотел. Не для этого он преодолел почти восемь сотен верст.
До устья Пьяной реки, где высится замок Рувима, осталось ещё верст двадцать. Поскольку с лошадью в замок не полезешь, то Харальд решил её продать.
– Вай, ты что, издеваешься? – очень натурально удивился покупатель, вытаращив темные и блестящие глаза. – Три золотых я дам, из уважения к тебе, почтенный! Но не больше!
Он смотрел на светлоглазого и светловолосого путника без страха, в то время как местные крестьяне шептались за спиной Харальда: «Демон, демон!» и шарахались от него, точно от прокаженного.
Сами они все были смуглы и черноволосы, словно специально пачкались в плодородной и темной земле, на которой жили.
Все здесь было чужим. Глинобитные дома, дневная жара, пыль на дорогах, деревья, даже люди. Только деньги оставались теми же самыми.
– Сорок пять, – скинул цену Харальд. Он научился скрывать волосы под повязкой, которую носил по местному обычаю, но зеленые глаза, выдающие северянина, все равно не спрячешь. – Отдаю даром такого прекрасного, сильного коня!
– Ты что, вай? – огорчение появилось на смуглом лице. – Ты обидеть меня хочешь? Он скакал двести, нет, триста верст! Едва дышит! Десять даю!
Слова барышника были правдой. Конь, хоть и хороший, несколько отощал.
– Сорок, – сказал Харальд с непроницаемым выражением лица. – Из уважения к тебе, почтенный, продаю этого коня, годного под седло родовитому, за сорок золотых!
– Вай, да он еле живой, помрет скоро, да! Пятнадцать!
Торговались ещё долго. Харальд весь взмок, а улыбка покупателя становилась все шире. Когда сошлись на двадцати пяти, он довольно усмехнулся и сказал:
– Вот спасибо! Давно так не торговался!
Харальд отдал коня, получил деньги и отправился искать место для ночлега. Лошадиный базар, пахнущий конским потом и навозом, остался позади.
* * *
Река вдавалась в море широким устьем, в котором, словно несколько языков во рту, торчали островки, сплошь заросшие ядовито-зеленым кустарником. Берега же, напротив, были голы, и замок возвышался над правым из них, точно мрачная исполинская гора. Темный камень стен, черный флаг над донжоном – все это смотрелось чужеродно на фоне голубого неба и зеленой морской глади, которая простиралась на юг до самого горизонта.
Харальд наблюдал за крепостью Владетеля, укрывшись в кустарнике на ближнем из островков, куда переплыл ночью. Замок стоял на мысу между рекой и морем, и с двух сторон его прикрывала вода. Берег был укреплен каменными плитами, они отвесно возносились над волнами на несколько саженей. Никакой пристани не было.
Вчерашний день Харальд посвятил наблюдениям со стороны ворот. Пришлось засесть на краю вырубки, в небольшой рощице, почти в ста саженях от замка. Разглядеть удалось немногое. Стену прикрывал ров, а подъемный мост был постоянно поднят и опускался только в случае необходимости.
Слабых мест найти не удалось.
Наверняка есть тут подземный ход, а может, и не один. Но, учитывая то, как Рувим заботится о безопасности, этот ход, безусловно, охраняют, и очень бдительно. Да и искать вход в подземелье можно очень долго. Лучше про этот вариант забыть.
Солнце немилосердно палило голову, а Харальд смотрел и ждал.
К вечеру с моря набежали облака, повисли серой пеленой. Жара несколько спала. А когда, словно секира из вороненой стали, рухнула темная ночь, стало совсем прохладно.
Харальд разделся, сверток с одеждой и оружие спрятал в кустах и ступил в воду. Течение сильно тянуло влево, в открытое море, а луна силилась прорваться сквозь завесу из туч. Харальд искренне надеялся, что она не сможет этого сделать.
Где-то за рекой кричала ночная птица, мерно плескали волны.
Подплыв к берегу, Харальд двинулся вдоль него, высматривая место, где можно подняться к крепости. Две соседние плиты чуть разошлись, образовав широкую щель. Неровные края её могли послужить своеобразной лестницей.
Ухватившись за шершавый камень, Харальд тут же ободрал руки. Выдернул тело из воды и полез вверх, не обращая внимания на ссадины. Когда выбрался наверх, ободранные в кровь ступни горели огнем.
Сдержав ругательство, он сделал пару шагов и оказался у подножия стены. И вовремя. Луна все же разорвала тряпочную преграду туч и щедро плеснула на мир серебристым сиянием. Волны заиграли бликами, берега и река осветились, и только островки лежали на водной глади, темные и мохнатые, будто громадные морские чудовища.
Но прореха в небе быстро затянулась, и луна скрылась, словно устыдившись своего белого, покрытого оспинами лица. Харальд бесшумно двинулся вдоль стены, осматривая её. Умение видеть в темноте очень помогало ему.
Вблизи стена не казалась такой неприступной, как издалека. Она явно была построена несколько десятилетий назад и за это время покрылась выбоинами и трещинами. При соответствующей ловкости на неё можно было взобраться. Препятствием оставались высота и стража наверху, откуда время от времени доносились обрывки разговоров и позвякивание оружия.
Харальд прошел вдоль стены. На южном конце её путь преградила башня, стены которой обрывались прямо в воду. Она была не так высока, как другие (осадные лестницы с моря не подведешь) и основательно изъедена временем.
Именно стык этой башни со стеной и решил выбрать Харальд для подъема, если придется пробираться в замок с моря.
Он вернулся к тому месту, где выбирался из воды, и тут луна вновь преодолела цепкие объятия облаков, уставившись любопытным глазом на землю. Пришлось пережидать.
И вновь сомкнулась тьма. Харальд осторожно спустился к воде и поплыл.
Когда он, преодолев реку, выбирался на противоположный берег, над речным устьем уже занималась заря. Зверски болели ободранные конечности, очень хотелось есть, но Харальд был доволен. Ночь прошла не зря.
Уходя, он оглянулся. Замок плыл над поднявшимся с воды туманом, словно темная туча, по прихоти ветра снабженная зубцами и башнями. Это было красиво и почему-то страшно.
* * *
Харчевня «Веселая коза» стояла на пересечении двух торных дорог. Одна вела с севера, от далекого Бабиля, на юг, к замку Владетеля и морскому побережью, а вторая – с запада, от границ Владения, на восток, к Рудному кряжу. Каждый день мимо харчевни проходили обозы, и часто они останавливались – напоить животных и накормить людей. Кое-кто оставался ночевать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});