Набери его сейчас. У тебя ведь целая коллекция разных номеров. Ну и вряд ли Амир начнёт так глубоко копать. Подумаешь, случайный звонок.
- Поправь, если ошибусь. Ты просишь меня набрать Дудаева и послушать его голос. Помолчать в трубку.
- Да, - киваю. - Мне мобильный не давай. Боюсь сорваться. Беременная женщина, гормоны бушуют. Сам понимаешь угрозу. Я плохо себя сейчас контролирую.
Татарин молчит. Смотрит на меня как на чокнутую, однако ничего не говорит, только головой качает. Беззвучно двигает губами. Видно, все же ругается. Его челюсти ходуном ходят, желваки напрягаются.
- Ребёнок чувствует негативную ауру, - замечаю я.
И этого оказывается достаточно, чтобы Татарин вылетел из комнаты пулей. Хорошо, что в период беременности любые капризы считаются нормой. Но обычно это неожиданные вкусовые сочетания. Вроде арбуза с горчицей в три часа ночи. Или селедки со взбитыми сливками в качестве десерта. Что же, кто-то хочет покушать, а я хочу Амира. Хочу понять, как он, все ли нормально, ведь мне приснился тревожный сон.
Черт. Татарин пошлёт меня куда подальше и будет прав.
Я потираю взмокшие виски, стараюсь угомонить взбесившийся пульс. Встаю и направляюсь в туалет. Ещё раз проверяю, все ли в порядке, прислушиваюсь к собственным ощущениям.
Малыш опять толкается. Совсем слегка. Улыбаюсь.
Глупо переживать, будто с Амиром могла приключиться беда. С чего бы вдруг? Он горя не знает. Развлекается с какой-нибудь горячей красоткой. С двумя красотками. Или даже больше? У моего супруга бешеный темперамент. Такой мужчина не станет хранить обет воздержания. Готова поспорить, он наверстает упущенное. Пока был со мной, не изменял. Зато сейчас имеет полное право пуститься во все тяжкие. Хотя откуда я могу знать наверняка? Может, и раньше каких-то женщин брал в постель? Про жену молчал. Зачем тогда вспоминать любовниц?
Меня тошнит. Очень сильно. Муторно представлять такие картины. Зажимаю рот ладонью, еле успеваю склониться над унитазом. Сгибаюсь пополам и выпускаю содержимое желудка на волю.
Воображение меня погубит. Слишком чётко вижу Амира с другими женщинами. Вижу, как он обнимает их, ласкает, целует, как подминает под себя и накрывает громадным мускулистым телом, одержимо вдалбливается вглубь. Вижу то, что жажду забыть раз и навсегда. Это удар под дых.
Я умываюсь и привожу себя в порядок. Выхожу из ванной комнаты и прямо на пороге сталкиваюсь с Татарином. Ощущаю мстительное удовлетворение, осознав, что тоже не остаюсь в долгу. Амир изменяет мне направо и налево, а я живу под одной крышей с посторонним мужчиной.
Впрочем, Тимур уже и не посторонний. Мой близкий друг. Единственный человек, которому могу доверять. Сначала я приглядывала за ним, пока он болел, теперь он отвечает взаимностью, опекает, не выпускает из виду. Вот и живем в одной квартире. Удобно выходит.
Только Амир бы такого удобства не оценил. Ох и разъярился бы он. Даже вообразить жутко.
- Прости, - роняю глухо. - Это дурацкая идея. Не нужно никому звонить. У меня помутнение рассудка. Само пройдёт.
- Поздно, - бросает мрачно. - Я уже набрал.
- И как он? - на автомате вцепляюсь пальцами в его рубашку. - Все хорошо? Ответил на звонок?
- Да, - выдаёт после короткой паузы. - Голос бодрый.
- Он не спал? Ночь...
Замолкаю. Вдруг отчетливо понимаю, по какой причине Амир мог не спать в столь позднее время.
- У него работы куча, - продолжает Татарин, хлопая меня по плечу. - Какой там сон? Враги не дремлют, вот и приходится шевелиться.
- Что за враги? Амир влез в новые разборки?
- Такая у нас жизнь, - отмахивается. - Кругом враги. Обычный ритм. Да и будь у Дудаева серьезный замес, он бы сбавил темп твоих поисков. Но нет, только наращивает обороты. Землю роет.
- Спасибо, - рассеянно киваю и возвращаюсь в постель. - Извини, что загружаю просьбами.
- Отдыхай, - говорит Татарин, гасит свет. - И это... как его там? Держи позитивную ауру.
+++
Я изучаю очень много книг про беременность и роды, перечитываю кучу информации относительно воспитания ребёнка. Страх накрывает, едва представлю, как стану матерью в полном смысле этого слова. Кажется, совершенно к подобному не готова.
Я свою жизнь наладить не смогла. Убежала от супруга. Как буду теперь заниматься сыном? Чему его научу? Лгать нельзя, но я постоянно лгу, вынуждена выдавать себя за другого человека.
Чужое имя. Чужая роль. Чужая судьба.
Я должна стать другой. Измениться кардинально. Достичь такого образа, который Амир никогда не найдёт и не узнает.
Рисую в мыслях новую внешность, придумываю стиль. Признаю, в этом есть особая прелесть. Абсолютная свобода выбора.
Здесь я могу быть кем угодно. Могу начать с чистого листа.
Но кто я на самом деле? Во что верю? Чего хочу? Какая у меня религия? Ориентиры напрочь размыты.
Лишь одно знаю чётко - я до безумия люблю своего ребёнка. И ради сына пойду на любые жертвы. Все сделаю, но его сохраню, окружу заботой, закрою собой от безжалостного мира.
Я постепенно успокаиваюсь. Думаю, будто готова к любым поворотам. Смотрю разные видео с информацией о том, как подготовиться к родам, исследую статьи в Интернете.
Но самое важное событие случается неожиданно.
- Резник, - выдаю сквозь стон. - Звони Резнику... у меня отошли воды.
- Так быстро? - поражается Татарин. - Уже?
- Тимур, - буквально взвываю.
Больше никаких вопросов. Только действия. Смотрю на свои ноги. Воды не так много, точно кто-то стакан на мои бёдра опрокинул, вот вниз и потекло. Но ощущения чудовищные. Сперва схватки казались довольно терпимыми. Я делала дыхательную гимнастику, привыкла расслабляться. Но тут меня реально скрутило пополам. Крик разодрал горло.
- Ты говорила, должно быть больно, - бросает Татарин, подхватывая на руки и относя на выход. - Ты вроде готовилась.
- И это больно, - шиплю. - Просто чертовски больно. Поверь на слово. К такому дьявол