Вернувшись, адептка застала Шардаша в том же положении: раненая нога вытянута, здоровая подогнута под себя. Руки лежали на коленях, глаза закрыты. Дыхание тяжёлое и неровное.
- Мэтр? - встревожено окликнула Мериам. - Вам хуже?
Была или нет до этого складка у рта? И кожа синевой отдавала. Или это из-за пробивавшейся щетины?
Шардаш мотнул головой и открыл глаза. Они испугали адептку не меньше, чем ритм дыхания - потускнели. И взгляд туманный.
- Так, - Мериам деловито воткнула палку-ствол в землю, - какие ещё травы на оборотней не действуют?
- Что вы задумали? - настороженно поинтересовался профессор.
- Хочу облегчить ваши муки. Вы же от боли сознание потеряете!
- Что за фантазии, Ики? Я не баба!
Ухватившись за ствол, Шардаш попытался встать, но с руганью рухнул на землю. Мериам кинулась к нему, помогла сесть, начала ощупывать насчёт ушибов - и замерла, почувствовав взгляд профессора. Стушевавшись, адептка убрала руки и предложила опереться о её плечо.
- Ничего, сейчас пройдёт, - пробормотал Шардаш. Он всё ещё пристально смотрел на Мериам. - А плечо поберегите, и так раны вскрылись: кровь чувствую. Немного, но зачем себя калечить? Дома гляну. Да, Ики, я собираюсь привести в порядок ваши руки. Не спорьте! И тащить меня не вздумайте: двести фунтов! В вас хорошо, если сто пятнадцать наберётся.
Отдохнув, профессор принял вертикальное положение и вцепился в палку. Сделав неуклюжий шаг, он констатировал, что сам в облике человека вряд ли доберётся до дома, так что придётся либо перекидываться, либо мучить Мериам.
- Мне первый вариант больше нравится, - заметил Шардаш.
- А мне второй, - возразила адептка и скороговоркой добавила: - Ещё раз раздевать вас не буду.
- Придётся, - хмыкнул профессор. - Не здесь, так дома. Ладно, идите сюда.
Одной рукой Шардаш опирался о палку, другой - о плечо Мериам, стараясь, чтобы пальцы не соскальзывали к ране, а лежали ближе к шее. Разумеется, адептке всё равно было больно, но она молчала: профессору ещё хуже. Двигались медленно, с частыми остановками, так что до дома добрались затемно. Крыльцо едва не стало непреодолимым препятствием. В сердцах Шардаш даже разрешил набросить на себя аркан и затащить в сени, но Мериам отказалась от столь радикального решения проблемы. Преодолевали же они косогоры - и с крыльцом справятся.
Усевшись на пороге, Шардаш вспомнил о мешке с одеждой. Глянув на адептку, пожалел, что не забросил за плечи. Впрочем, Мериам не выдержала бы дополнительного груза: и так вся взмокла. Рубашка вспотела, юбка из платья стала короче некуда: коленки видны и ссадины на них. Гусиная кожа...
- Я кое-что купил, но не донёс, - пробормотал Шардаш, разглядывая ноги Мериам. Та забыла, что оборотни видят в темноте, и не прятала их. - Вы милостиво сэкономили мне силы, самое время расплатиться. Переодеться вам всё равно во что-то надо, поэтому вставайте. Долго не удержу, минутки две. Где валялся мешок, помните?
Адептка недоуменно уставилась на профессора и переспросила, что он намерен держать:
- Нечто, что сойдёт за пространственный коридор. Палочка мне в помощь! - тяжело вздохнул Шардаш.
Мериам возразила, что разумнее потратить магию на себя, раз уж немного накопилось, но профессор отрезал, что не ей решать. Помолчал и добавил, что только неблагодарная скотина не отблагодарит спасительницу. Адептка стушевалась и промямлила нечто невразумительное.
- Жаль, только на закате сила возвращаться начала! - посетовал Шардаш. - Все ноги и плечи себе в этом лесу отбили!
Мериам заверила, что ей это было не в тягость, и предложила забрать вещи с утра. Вряд ли кто на них ночью позарится. А то угробит себя профессор благородными поступками. После короткого спора Шардаш уступил, признав, что решение адептки разумно. Завтра и магия к нему вернётся, и светлее будет. Места же и вправду дикие, люди не забредают. Разве что охотник капкан проверит.
- Покажите руку, - первым делом попросил Шардаш, когда Мериам усадила его на кровать. - Сильно досталось? Меня нюх подводит, запахи перемешались.
Адептка закатала рукав и показала. Профессор нахмурился, аккуратно провёл пальцем по краям рваной ранки. Попросив не возмущаться, Шардаш наклонился и коснулся кожи губами, слизав запёкшуюся кровь и вычистив языком рану. Мериам сидела с открытым ртом, даже не морщилась от боли. Странно, но когда профессор отстранился, вытерев губы тыльной стороной ладони, ранка будто немного затянулась. Наверное, у оборотней слюна особенная.
- Теперь жир подогрейте, - попросил Шардаш. - Нам обоим не помешает. И будем вправлять кости. Сделаю сам, чтобы правильно срослись. Так что давайте нож, приготовьте чистый кусок ткани, заткните уши и займитесь жиром.
- Зачем заткнуть? - не поняла Мериам.
- Потому что учитель таких слов в обществе учеников употреблять не должен. Простите за то, что цапнул. Шрамов не останется - лично позабочусь. И плечи ваши заживут: раз не ходите забирать вещи, потрачу силы на лечебную магию.
- Не надо, - смущённо пробормотала адептка. - Вы... вы хороший, но не надо. Вам нужнее, чтобы демона найти, от погони скрываться.
Шардаш обхватил её за талию и развернул к себе:
- Почему? По моей же вине. Не понимаете вы, Ики, что в лесу сделали!
Мерам промолчала, и профессор отпустил её. Убрал руку медленно, скользнув по рубашке, будто погладив.
Уши адептка не заткнулась, но уловила ни слова, только шуршание. Подумав, что Шардаш, наверное, ещё только готовил ногу к болезненной процедуре, Мериам обернулась и поняла, почему было так тихо. Помня, как адептка принимала близко к сердцу его стоны, профессор засунул в рот кляп и, молчаливо корчась, вправлял переломы. Зрелище произвело на Мериам неизгладимое впечатление. Она ещё никогда так не волновалась за другое существо, не ощущала его боль. Каждая судорога - будто ножом по горлу.
Адептка не только нагрела жир, помогла смазать и перевязать профессору ногу, но и приготовила ужин. Налив в миску бульона, она взяла ложку и присела на краешек кровати. Шардаш лежал, глядя в потолок. Даже головы не повернул. Однако Мериам не собиралась отступать. Она перебралась к изголовью, взбила под профессором подушку и, зачерпнув ложечку бульона, поднесла ко рту Шардаша:
- Не упрямьтесь, мэтр. Вам нужно поесть и поспать.
- Я способен поесть сам, - устало протянул профессор, - но если это доставит вам удовольствие... Всё-таки я ваш должник. А после займёмся руками.
- А после вы заснёте, - возразила Мериам, ловко скормив ему первую ложку. - У меня всё само прекрасно заживёт.