грустно покачала головой:
— Это на экране я обещала хорошее обращение и лечение отказавших рук… А на деле, наши бравые повстанцы, услышав имя-фамилию ненавистной судейской крысы, кинулись с х**ми наперевес вкачать ей справедливости… Сэрью ухмыльнулась: “Меня учитель как раз на такой случай снабдил…” Что меня заставило поверх Лаббока за каменный борт нырнуть — сама не понимаю, инстинкт наверно. Потом бабах! Звон в ушах, по глазам цветные круги, стекла сыплются, а я и не слышу ничего… Вылезаю: всех этих ебунов на мелкий фарш, рыжую тоже в фарш, осколки за двести шагов в домах находили… Лаббок после той операции и обратился, чтобы ему тоже вшили в тело ликвидатор.
* * *
— Ликвидатор сработал! — в полном отчаянии прокричал черный рыцарь. — Сэрью накрылась!
И поехал по мозаичному полу, отброшенный пинком противника.
Эсдес круговым движением шпаги выстроила ледяной щит, куда тотчас врезались алебарда высокого рейдовца и клинок белого рыцаря. Клинок застрял; Эсдес нанесла удар по раскрывшейся фигуре — но шпага заскрежетала о вовремя подставленную алебарду высокого. В начале боя генерал еще успела хлестнуть белого рыцаря облаком ледяных игл — тому пришлось уворачиваться, и Вал использовал момент, подойдя вплотную. Казалось, еще миг — и белый доспех рейдовца не спасет; но тут откуда-то справа вылетел здоровенный вояка с алебардой. Лезвия на обоих концах алебарды чуть светились; глаза нового противника не имели зрачков совсем — Эсдес поняла, что видит воина-тейгу, биологический артефакт. Значит, где-то здесь и его хозяин…
Больше генерал ничего подумать не успела: тейгу с алебардой двигался быстрей ветра, бил неотвратимой тяжестью прибойной волны, а попаданий по себе, казалось, просто не чувствовал. Эсдес никак не могла улучить момент, чтобы атаковать полной силой собственного артефакта. Довольно скоро ей пришлось уже помогать Валу. Где-то под ногами, в подвальном ярусе собора, Куроме сдерживала львицу “Рейда” — но ни Акаме, ни Лаббок в бой пока не вступали. Ран уже погиб, и неизвестно, удалось ли ему вырубить стрелка. Приходилось оставлять резерв еще на щит против Мейн… Даже сил Эсдес на все сразу хватало в обрез.
По собору летали обломки; лезвия выбивали каменную крошку, искрили по стенам. Бойцы шагали взад и вперед, подпрыгивали, уклонялись, рубили с замахом, с разворотом, с подшагом… Сбивали клинок врага собственным, подставляли налокотник доспеха или ледяной щит, скрипели зубами от натуги, уворачивались, отступали, отпрыгивали — чтобы тут же двинуться обратно, поймать врага на противоходе или подловить колющим ударом с выгнутой кисти.
Схватка оказалась равной; ни пара “Охотников”, ни двойка “Рейда” явного преимущества не имела.
Конец наступил внезапно. Из открытой двери в подвал долетел тонкий голос Куроме, призывающей слуг Проклятого Меча. Потом — неожиданно — Призыв повторился!
“Как может быть, чтобы Призыв не сработал?” — изумилась Эсдес, и тут же выругалась: из двери в крипту косматым шаром вылетела голова градоначальника!
А потом камнем из пращи вылетела львица “Рейда”, и чуть не откусила половину ягодицы Эсдес — та едва успела рубануть шпагой; но располосованная щека львицы восстановилась еще до того, как Леона влепилась башкой в колонну! Вал двинулся добить оглушенную — алебардист вынудил черного рыцаря подпрыгнуть, уходя от низкого удара; а по верхнему уровню с потрясающей синхронностью врезал белый рейдовец. Вал закрыться не успевал — Эсдес поставила ледяной щит… И снова синеволосую поразила согласованность движений противника. Поняв, что цель достигнута, белый доспех сгреб Леону за шкирку и безо всякого смущения сбежал в разломанный дверной проем — даже не попытавшись подобрать артефакт убитого Рана.
Тейгу с алебардой, напротив, поклонился врагам — и решительно раскрутил оружие!
— Назовись! — потребовала Эсдес. — Я запомню тебя не как тейгу, а как воина!
Тейгу поклонился еще раз:
— Сусаноо.
— Ученик, разом!
Противник оказался мастером высочайшей пробы: даже имея численный перевес, даже избавившись от необходимости беречь резервы на Мейн с Акаме, “Охотники” целых полчаса гоняли тейгу по остаткам восточной колоннады. Наконец, затиснули между обломков: Вал прижал длинное древко; Эсдес вложила в удар всю злость на очередную неудачу, развалив тейгу-воина от ключицы до паха.
Из крипты на подгибающихся ногах выбралась Куроме. Звероформа не позволила Леоне унести оружие побежденной, так что Яцуфусу та сохранила. Но больше никакого толку от помятой Куроме не ожидалось.
Вал бросился на помощь черноглазой. Эсдес прислонилась к исцарапанной клинками стене:
— Передохну, и к воротам. Одну цель мы проиграли. Но бой ведь не закончен. Еще западные латники…
— Вас прикрыть?
Эсдес повертела расслабленными кистями, встряхнулась, выпрямилась:
— Держитесь здесь…
Зашагала в пролом, поясняя:
— Уцелевшие стражники Сэрью все еще прорываются к собору. Так что место встречи изменять нельзя…
* * *
— Место встречи переменять нельзя… — начальник Виктора снова блистал знанием классики. Правда, с неизбежным иностранным акцентом, так что программист поправил гостя:
— Место встречи изменить нельзя. Знаменитый фильм. Что там с местом встречи моего приятеля, удалось ли выяснить?
Начальник прошел к мягкому креслу, с удовольствием уселся, вытянул ноги.
— Сплошным поиском по базе удалось установить почти десять человек. Про двух знаем точно. Местный крупный полицейский чин, убитый каким-то бродягой в ходе мятежа, и вот этот самый ваш Павел Быстров… Еще нескольких установили в других Ойкуменах. Подвели к ним наших сотрудников, и те аккуратно, не вызывая подозрений, задали вопросы.
— И как? — Виктор даже не пытался скрыть интерес. Начальник ухмыльнулся:
— Они реально уверены, что все вокруг взаправду. Пока что мы им тоже не говорим. Какой великолепный эксперимент!
— А потом?
— А потом все-таки скажем, нельзя обманывать. Ну и — неужели вам неинтересно, как отреагируют?
— А если от подобных новостей сердце прихватит?
Начальник отмахнулся:
— У нас тут матрица, или что? Запись мозга в базе уцелеет при любом раскладе. Реанимируем — и живи себе дальше… Ладно, — гость встал, потянулся, вытащил из нагрудного кармана горсть кристаллов памяти:
— Перейдем к делам: на Антарктической базе закончили тему “Санта-Кей”.
Виктор оживился:
— Замысел помню. Насытить ледник, даже толщу воды, микроботами чтобы те понемногу преобразовали воду в лед. Лед в ячейки памяти, чуть ли даже не в процессоры. Мы планировали так расширять банки памяти за счет ледяных астероидов… И что вышло?
Начальник посерьезнел:
— Видно, что у вашей культуры большой опыт в… Некоторых областях. Получилось почему-то снова по вашей поговорке. Хотели, как лучше — а вышло, как всегда. Теперь мы можем бесконечно превращать Мировой Океан в ледник. Так нам расширять ледник или не расширять? Расширять — это в прямом смысле слова наше жизненное пространство, физический носитель памяти под мозги. Но тогда оставшимся землянам куда бежать?