ей хоть какую-то надежду.
На самом деле я примерно знал, что это будет рабство. Не формальное, но пока я полезен, иску не дадут ход. Будь я на месте Гноева, то так и поступил бы — выжал досуха и избавился. Жестоко? Такова реальность. Сильный жрёт слабого.
— Что сказал Ян? — спросила девушка.
— Пустили все силы, чтобы отыскать пацана, — старший Громов вписался за сына, но это в будущем ставило меня в позицию должника.
Да, он защищал родную кровь, но я сам не люблю быть кому-то обязанным, так что придётся потом отработать. Пока у нас некий симбиоз с семейством — клан работает на меня, я работаю на клан. Вот только нужна существенная победа. Что-то, что принесёт пользу Громовым. Тогда и я не буду чувствовать себя паразитом и в глазах других членов семьи завоюю доверие.
Вот только где отыскать такую победу в условиях давления?
Отец, конечно, старался, но разгрёбывать это дерьмо мне. Одна маленькая лазейка в законе и всё — ты изгой. Впрочем, и в старом мире было также просто там я понимал правила игры. Здесь же только учусь и познаю местные реалии.
Мы закончили разговор на том, что Кристина займётся сбором информации внутри рода — вдруг что-то всплывёт или она разнюхает сроки моей выдачи. Зная их заранее, я подготовлюсь к побегу. Регалии, конечно, хорошо, но благородно помирать не в моих правилах. Эти руки ещё недостаточно приласкали грудей…
В смысле свершения, свершения меня ждут и собственный клан.
Я отправился в город с Ларлом, но мы разделились. Тот поехал поднимать старые связи. Беспризорники могли что-то видеть, а я шёл в гноевское логово. Весь в чёрненьком, вкусно пахнущий и готовый дорого разменять свою жизнь.
Ян подсказал, где его найти — у Гноевых был не только клуб извращенцев, но и представительство в городе. Наподобие купеческой торговой палаты. Там глава и руководящие члены клана назначали встречи, пили дорогой алкоголь и решали чужие судьбы.
Меня проводили внутрь здания с белыми круглыми колоннами и внушительной четырёхметровой дверью — на понты эта семейка не скупилась. Впрочем, в этой огромной двери была встроена маленькая, специально для гостей, как на воротах гаражей.
Нога сразу же ступила на ковёр. Мы со слугой прошли длинный коридор с вазами, картинами, бюстами и прочей лабудой, считающейся тут высоким искусством, и оказались перед Вальдемаровским кабинетом. Меня жестом пропустили вперёд.
Толкнув дверь, я попал в логово своего врага. Не скажу, что это заблёванная берлога, как я представлял, глядя на лицо Гноева. Формально Вальдемар не глава семьи, но был один из тех наследников, что подбираются к власти окольными путями. В кланах, бывает, случаются перевороты, как раз таки, по таким причинам — нынешний лидер становится слишком слаб и снизу его выталкивает подросший хищник.
Вальдемар был тёмной лошадкой, и его мало кто любил. Ян рассказал, что частыми метаморфозами тот испортил себе лицо. А я-то думал это синька, но жалеть его больше не стал. Трусливый ублюдок он и в Африке трусливый ублюдок. Мне хватило понять, что это за человек во время нашего недавнего боя.
Слишком аккуратен, считает себя расчётливым. В моëм понимании скорее подлым. Однако сейчас в его руках скопилось слишком много власти как внутри, так и вне клана. А всё, потому что у него были ресурсы и сильная команда.
Когда-нибудь и я себе соберу состав. Ларл это первый винтик в будущей системе. Кристину тоже не собирался оставлять у Громовых — да и она им даром не сдалась. А вот мне пригодится, ведь помимо сшибания голов нужно делать кучу административной работы, а для меня это скукотища. Хоть на стенку лезь.
— Как быстро мы увиделись вновь, — не вставая, маг-алкаш кивнул мне на кресло с другой стороны от себя.
Я присел и положил руку на стол.
— Ну? — спросил он меня со своей характерной хрипотцой и бросая ехидные взгляды. — Снова пришёл договариваться?
— В общем-то, да, — не стал ёрничать и ответил максимально кратко.
— Ага, — он налил себе из графина воды и, шумно сглатывая, опорожнил стакан. — Что же такого мне может предложить изгой рода? Может быть, деньги? Ах да — у тебя же их нет… Силу? С твоими-то данными, только ошиваться на переднем крае. Тогда влияние, связи? Но ты ж никто, — он рассмеялся, как довольный удав.
Так смешно, обхохочешься просто.
— Чего ты хочешь? — в лоб спросил я его, настроения шутить с ним не было, да и незачем. Потом попрыгаю на его трупе, сейчас важно дело.
Воздух наполнился дымом от зажжённой сигареты. Я поморщился — никогда не любил эту гадость, но по долгу службы приходилось мимикрировать под курильщика. Ведь за разговорами в курилках решались самые важные вопросы.
— Какой торопыга, — сбросил он пепел в стеклянную пепельницу в форме мутировавшего Выродка. Помесь собаки и гусеницы. Судя по всему, Вальдемар тащился по химерам — вся живопись, что я видел по пути сюда, была на эту тематику.
— А чего тянуть?
— Все сначала хорохоритесь, а потом вот так сидите, мычите, — важно сказал он. — Ладно, — потушил сигарету и помахал рукой, развеивая дым. — Я хочу, чтобы ты убил Альбину Плесницкую.
Чего-то такого я и ждал, но не ожидал, что целью станет именно взбалмошная девка.
— И чем она тебе не угодила?
— Не твоё дело, — сказал Вальдемар, но потом, немного подумав, добавил. — Впрочем, хорошо, всё равно ты об этом узнаешь сам — она опозорила моего сына. Хочу, чтоб эта сучка подохла. Думаю, этого многие желают. Характер у Плесницкой не сахар.
«Это уж точно», — подумал я, — «но это не повод её убивать».
— Сколько у меня времени?
— До конца недели, — ответил аристократ и медленно запустил слюну в пепельницу. Хотел потушить сигарету, но та оказалась такой вязкой, что притянула к себе пепел, и Вальдемар нечаянно вдохнул её назад. — Бл***.
Я смотрел, как он подносит платок ко рту и избавляется от попавшей в рот дряни. Что-то тут даже не пахло лидером клана — жалкое зрелище.
— Я не успею, — попробовал выторговать побольше времени, но тот был так раздосадован, что не произвёл должного впечатления и резко рявкнул.
— Да мне по хер! Не справишься, значит, порешим тебя и твою семейку! Всё, вали.
Когда я вышел, Вальдемар заорал что-то на древнематюгском и послышался треск древесины.
Я вышел на улицу и решил пройтись пешком. Альбина не была мне дорогим человеком. Да мы… Сотрудничали, назовём этот так, но ничего больше. К тому же впечатление она производила не очень: наглая