трудящихся, — иллюзии некой «общности интересов» предпринимателя и рабочего, иллюзии «общей выгоды» и соответственно иллюзии эффективности так называемого «социального партнерства».
Эта иллюзия в значительной степени определяет политическую и социальную пассивность значительных слоев трудящихся в развитых капиталистических странах, способствует распространению и закреплению антикоммунистических взглядов, стимулирует реформистские иллюзии.
В классово-антагонистическом обществе интересы классов не могут быть надклассовыми или внеклассовыми. Однако правящая буржуазия стремится представить свой классовый интерес как интерес «общенародный» и более того, «общечеловеческий». И это не случайно: ««Идея» неизменно посрамляла себя, как только она отделялась от «интереса». С другой стороны, нетрудно понять, что всякий массовый, добивающийся исторического признания «интерес», когда он впервые появляется на мировой сцене, далеко выходит в «идее» или «представлении», за свои действительные границы и легко смешивает себя с человеческим интересом вообще. Эта иллюзия образует то, что Фурье называет тоном каждой исторической эпохи...»121
И действительно, каждый правящий класс, для того чтобы привлечь на свою сторону массы, всегда стремился убедить их в том, что его интересы — это «общенародные интересы». В «Манифесте Коммунистической партии» К. Маркс и Ф. Энгельс писали: «Чтобы возбудить сочувствие, аристократия должна была сделать вид, что она уже не заботится о своих собственных интересах и составляет свой обвинительный акт против буржуазии только в интересах эксплуатируемого рабочего класса... Аристократия размахивала нищенской сумой пролетариата как знаменем, чтобы повести за собою народ. Но всякий раз, когда он следовал за него, он замечал на ее заду старые феодальные гербы и разбегался с громким и непочтительным хохотом»122.
Современная буржуазия действует несравненно искушеннее аристократии. Сломав сословные перегородки, провозгласив «свободу», «равенство» и «братство», культивируя деятельность своих институтов внешне демократической власти, создавая видимость реальности контроля масс за деятельностью этих институтов, правящая буржуазия стремится убедить трудящихся в единстве буржуазного общества и соответственно в единстве его интересов, в необходимости осознания «равной ответственности» за социально-экономическую ситуацию и вместе с тем снять вопрос о классовой борьбе. «Не классовая борьба, а классовый мир!» — провозглашает сегодня буржуазия. «Социальное партнерство» преподносится как альтернатива классовой борьбе, как превращение ее в «плюралистически» вырабатываемые и служащие «общему благу» решения.
Президент компании «Дженерал моторс» как-то заявил: «Свободное предпринимательство — это система сотрудничества, а не классовая борьба» и «Выигрыш одного — не проигрыш другого. Выигрывают оба». Приводя эти заявления, Генеральный секретарь Компартии США Гэс Холл замечает: «Для президента «Дженерал моторс» его «выигрыш» начинается с годичного жалованья в миллион долларов». Можно привести и другие цифры, свидетельствующие, например, о том, что нефтяной магнат Поль Гетти «зарабатывал» в день столько же, сколько американский рабочий зарабатывает за всю жизнь.
Ф. Энгельс более ста лет назад предупреждал против обольщения иллюзией «общности интересов труда и капитала». Он писал: «Факты все с большей и большей наглядностью показывали всю лживость учения буржуазной политической экономии о тождестве интересов капитала и труда, о всеобщей гармонии и о всеобщем благоденствии народа как следствии свободной конкуренции»123.
Тяжести кризиса — на плечи трудящихся
В кризисных ситуациях с особой очевидностью проявляется сущность «социального партнерства» и «классового сотрудничества — стремление приспособить капитализм к неблагоприятным обстоятельствам, вызванным экономическим кризисом, и переложить его бремя на плечи трудящихся.
Толкуя об «общей выгоде» и «общих проблемах», популяризируя такие сентенции, как «мы все сидим на одном суку», «мы все плывем в одной лодке», буржуазия приглашает трудящихся «разделить бремя» монополий, которое эти монополии несут, якобы «ради всеобщего блага». Как утверждают пропагандисты буржуазного общества, «рабочему может быть хорошо только в том случае, если хорошо предпринимателю, а следовательно, и предприятию». Ради сохранения «социального мира» буржуазия призывает рабочих к жертвам, в первую очередь к отказу от борьбы за повышение заработной платы на том основании, что рост заработной платы «увеличивает инфляцию». Пропаганда ханжески утверждает, что эти жертвы приносятся не ради блага предпринимателей, а ради блага рабочих и даже тех, кто находится за воротами предприятия.
Иллюзии «социального партнерства» и «классового сотрудничества» направлены прежде всего на то, чтобы парализовать социальную и политическую деятельность рабочего класса, увести его с революционного пути, ведущего к радикальному преобразованию буржуазного общества, и затянуть в вязкое болото реформизма и оппортунизма. «Идеи классового сотрудничества или классового партнерства наряду с антикоммунизмом и расизмом служат основным идеологическим средством подчинения рабочего класса капитализму», — писал Джеймс Уэст. Такой же точки зрения придерживаются руководители и других коммунистических и рабочих партий.
Тем не менее определенная часть рабочего класса в развитых капиталистических странах разделяет социальные иллюзии, способствующие стабилизации капиталистической системы. Это — реальный факт, объективное явление. В. И. Ленин писал: «...как ни странно звучат эти слова, а в капиталистическом обществе буржуазную политику может вести и рабочий класс, если он забывает о своих освободительных целях, мирится с наемным рабством и ограничивается заботами о союзах то с одной, то с другой буржуазной партией ради мнимых «улучшений» своего рабского положения»124.
В связи с кризисами последнего времени материальная база политики социального маневрирования и, следовательно, «социального партнерства», которую правящий класс проводил в предыдущие десятилетия, значительно сократилась. Но иллюзии «равнопартнерских отношений» хотя и ослабли, но не исчезли.
«Мы все — средний класс!»
И еще об одной иллюзии — иллюзии социального равенства в Америке.
Провозглашенный в свое время буржуазией лозунг «Свобода, равенство и братство!» в эпоху великих революций собрал под знамена буржуазии значительные народные массы. Победив феодализм в исторической битве, капитализм устранил сословные привилегии. Устранение сословных границ и сословных привилегий питало и продолжает питать иллюзии о «независимой» и «свободной» личности.
Мы уже говорили о том, что в современном капиталистическом мире внешние атрибуты власти, столь пышно демонстрировавшиеся во времена феодализма, ныне в основном сведены к минимуму. Подлинные владыки капиталистического мира в определенных ситуациях стараются выглядеть обыкновенными людьми, богатство не выставляется напоказ, прибыли не рекламируются.
Конечно, социальные различия невозможно спрятать, замаскировать настолько, чтобы массы не могли не видеть разницы между имущими и неимущими. Но разница эта внешне не столь значительна, как раньше. И характерно, что в периоды предвыборных кампаний в капиталистических странах кандидаты на политические посты стремятся прежде всего представить себя «людьми из народа», «своими парнями», чтобы поддержать иллюзию «подлинного народовластия» в этих странах.
Провозглашаемые буржуазной пропагандой и поддерживаемые определенными предпосылками обещания «равных возможностей» подразумевают возможность каждого повысить свой социальный статус, уровень своего благополучия. В эпоху развития капитализма Соединенные Штаты действительно представляли собой страну со значительной социальной мобильностью. Ф. Энгельс писал, что США — это страна, «где переход из рядов рабочего класса в ряды фермеров, торговцев или