Читать интересную книгу Бес и Шаман - Ио Меркушин

Молодой шаман ускорил шаг. Стая подгоняла его. До захода солнца они должны были успеть как можно больше сократить расстояние. Шутин и «монолитовцы» идут медленнее. Их треплют припять-кабаны и крысиные волки. На них набрасываются впавшие было в кратковременную спячку бюрреры, как лесные, так и болотные, но когда отряд ведет безумец, отчего-то отступают даже самые ожесточенные противники.

— Мы обязательно должны добраться до точки загрузки, — вещал Владимир Петрович.

У костра, разведенного в вырытом углублении, пытались согреться его последние солдаты, они же ассистенты, не побоявшиеся идти за Шутиным к сердцу Зоны — монолиту. Сектанты не боялись встретиться со своей судьбой лицом к лицу, собственно, все время, что они провели за кордоном, их готовили именно к этой минуте.

Никто из «монолитовцев» на самом деле не знал, когда и при каких обстоятельствах состоится инициация, но все они свято верили в то, что дойти до монолита стоит любой ценой.

Возможно, они не оставили Владимира Петровича одного по этой причине, а возможно, все было до банального просто. В случае удачного прорыва и подключения к резервам местной сети им были обещаны неплохие денежные компенсации. Пока дорога была довольно тяжелой, мутанты как взбесились. Не то гон у них внеплановый начался, не то просто порождения Зоны были враждебно настроены именно к ним, и именно сегодня.

Маклер и Седой притихли, в то время как молодежь даже до конца не осознавала, сколь тяжело дадутся им завтра последние километры. Жажда наживы у салаг от «монолита» была никак ни меньше, чем у любого наемника, а вот ветераны своего движения не разделяли их уверенности в том, что дойти удастся, но знали и другое — дойти нужно. Во-первых, для того, чтобы быть инициированными, право дело, сколько можно верить, надеяться, ждать, бороться за идеи Монолита, и так ни разу и не побывать в святая-святых. Может, Владимиру Петровичу, а, между ними — сталкерами, просто Шуту, туда и не нужно, ему бы только к какому-то там разъему подключиться, а им, старым воякам, не помешало бы хоть на исходе дней приобщиться, так сказать, к святыне.

Нести на себе приходилось порядочно. Экзоскелеты наверняка не только из-за повреждений, нанесенных мутантами, столь быстро выходили из строя. Предельно допустимая нагрузка сейчас была превышена на порядок у всех, без исключения «монолитовцев». Никто, конечно, не ощущал этого, поскольку доспех, а иначе назвать экзоскелет и язык не повернется, делал самую тяжелую работу вместо человека, которому оставалось только рулить, или же указывать направление.

Один только старенький модуль перехода весил, казалось, целую тонну, это не считая портативной установки S-поля, и бесконечных контейнеров с необходимый артефактами.

У одного только Седого контейнеров с артефактом «пленка» было едва ли не больше, чем рожков с патронами. Этот артефакт являлся довольно ценным сам по себе, поскольку аномалия «лифт» в Зоне встречается не чаще вежливых сталкеров, а разряженный «лифт» и подавно.

Пленка оттого и получила свое название, что выглядит, как тончайшая пленка стекловидного вещества с необычными преломляющими свойствами. Говорят, что артефакт дает его обладателю практически полное отсутствие усталости. При этом ее можно активировать нажатием, после чего в течение нескольких секунд артефакт генерит аномалию лифт.

Проверить это на практике Седому так и не довелось, хотя порою хотелось. Все новое и необычное вызывало у него, живой, почти научный интерес, несмотря на возраст и опыт.

— И на кой черт мы все это прем? — возмутился Маклер, обращаясь к командиру, но Шутин не отвечал, он отгородился от мира звуконепроницаемым шлемом, и производил расчеты для завершающего этапа своего выдающегося эксперимента. Как никогда он был близок к успеху.

Седой пожал плечами, доставая сухпаек, мол, нечего шефа напрягать, человек науки знает, что делает. Сегодня дежурить молодым не доверили, слишком опасно. Ночью всякая тварь может подобраться.

— Слышь, Седой, как думаешь, чего на нас монстры прут всю дорогу, как оглашенные? Мы же, можно сказать, все свое пребывание здесь защищаем Монолит, а значит, и их от человеческой твари. Конечно, я понимаю, животные не могут быть благодарны, но хоть те, что менталы, почему же нет?

— Не знаю, Маклер, но думаю, испытание это такое. Вроде как, людей мы много на своем веку положили, а путь к Цели не может быть легким, иначе, какая это тогда Цель? У Монолита ведь только для самых достойных есть Путь.

— А может, и нет никакого Пути?

— Может, и нет, — подперев подбородок рукой, согласился Седой, — но тогда, это будет уже не важно.

— Не понимаю…

— Я ведь тоже не прорицатель, но вот смотри, мне уж скоро сорок пять, а что я понял в этой жизни? Да ни черта я не понял. В чем смысл, Маклер? Зачем это всё? Какая у меня Цель? Для чего я рожден? Для чего я убивал людей, сперва на Кавказе, а затем здесь? Мне кажется, я достоин узнать, хоть бы и перед смертью свой Путь. Свое предназначение. Поэтому из всего, что есть в Зоне, я пришел к «Монолиту», поэтому столь фанатично шел под его цветами до сего дня. И теперь я не намерен упускать эту возможность.

— Бред какой-то, — заключил Маклер, снимая противогаз, дабы поужинать, и принять таблетку антирада.

— У каждого есть своя Цель, — заключил Седой, всматриваясь в прибор ночного видения. Очень уж не нравились ему красные силуэты, то и дело снующие в сотни метров от их стоянки. Вроде бы некрупные с псевдоовцу особи, но там, черт их знает. Нужно быть начеку.

Дисциплина у «монолитовцев» была едва ли не такая же строгая, как у военсталов. Но сейчас в отряде Шутина остались не лучшие из лучших, а везучие из везучих. Молодые не проявляли должной почтительности к Зоне и ее подлинным хозяевам. Седой не переставал удивляться их безразличию.

Когда все только-только начиналось, даже в глазах двадцати — двадцатидвухлетних солдат монолита горел другой огонь. Их не интересовали артефакты и денежное довольствие, главным в их жизни был Монолит.

Собственно «монолитовцы» в некотором роде являлись антиподами «долговцев», которые считали Зону и все ее порождение безусловным злом. Нельзя сказать, что сектанты, как их именовали все чаще, считали Зону безусловным добром, но меж ними и «долговцами» все чаще вспыхивали ожесточенные схватки за сферы влияния за кордоном.

Седому процесс борьбы казался естественным. У него не было вопросов, потому что Цель он видел перед собой довольно четко. Руководитель «монолита» всегда оставался в тени, но вызывал у «адептов» уважение и гордость, как ему это удавалось, наверное, лишь Черному сталкеру известно. Философия была проста. Для вояки ничего больше не требовать, чтобы знать, что он находится на своем месте, и каждый день — это тяжелая работа по выживанию собственному и защите Монолита, которая на шажок приближает его к пониманию. И он искренне верил в то, что Путь его не напрасен.

Все-таки вера необходима человеку. Не столько важно, во что он верит, сколько качество этой самой веры. Седой верил искренне, можно сказать, что, кроме «монолита», в его жизни больше ничего не осталось.

По мнению Седого именно деньги «ВЕСКа», а значит его, Шутина, ассигнования столь тлетворно повлияли на молодежь, лишили их главного — идеи, за которую стоит бороться. Но теперь, именно этой безлунной ночью, Зона расставит всех на свои места. Не зря, ох не зря на них столь истово лезло все местное зверье. Что это, если не испытание веры?

Тем временем, Шутин закончил сверку с генеральным планом и присоединился к своим людям, подсев поближе к общему костру.

— Я знаю, — начал он, — сейчас наш отчаянный прорыв выглядит самоубийством и полным безрассудством, но если у нас все получится, запомните — вы все впишите свои имена в историю не только Зоны, но, и, помяните мое слово, в мировую историю! Я начал свои исследования очень давно, это вам известно. Но вам неизвестно главное, к чему привели все эти годы напряженного труда!

Что-что, а говорить Владимир Петрович умел, и делал это виртуозно, его хотелось слушать, особенно молодым, ведь он обещал главное: деньги и известность. А где известность и деньги, там и власть.

— Представьте себе недалекое будущее, где с помощью аномальной энергии, генерируемой здесь, мы сможем пересылать какие угодно товары или другие грузы куда угодно, в любую точку земли! Но! Это еще не все! Побочный продукт исследований не менее интересен, не зря же вы несете на себе все эти артефакты, только подумайте, мгновенная передача огромных объемов информации! Вот что вы несете в контейнерах.

В ходе ряда экспериментов лаборатории «ВЕСКа» удалось получить уникальный продукт. При воздействии S-поля на артефакт, известный здесь как «пленка», он превращается в огромный информационный накопитель, и более того, он же и ретранслятор! Стоит только применить полную «батарейку», и «пленка» откликается на этот своеобразный позывной. Происходит, по сути, снятие ранее записанной информации и трансляция ее с помощью немного доработанного WI-FI канала. Скорость и объемы огромны. Представьте себе, что необходимость в огромных серверах и обслуживающем персонале просто отпадет. Это петабайты, да что там, зеттабиты информации за две-три секунды!