то что ты там себе надумала. Банальна дрожь выше коленок — это все понятно и свойство неопытных девчонок, которые не получали в жизни ничего слаще чем поцелуй в шею. Я спрашиваю про самый настоящий срыв, про небо в алмазах и потерю своего ментального тела, когда ты уже себе не хозяйка. — скрестив кисти в рук в замок, она склонила голову на бок и улыбнулась, обнажая свои белоснежные зубы по которым спустя секунду проведёт острым язычком.
— Ты, видать, перечитала на ночь Мопассана и решила сама стать мастером непредсказуемых концовок. — засмеялась я отпив глоток кофе из ее стакана.
— Я беру планку гораздо выше, сладенькая, — на секунду ее темно-карие глаза практически почернели. — предпочитаю первые издание Маркиза де Сада еще без цензуры. — усмехнулась Николь. — сомневаюсь, если честно, что кроме дешевых журнальчиков с местными сплетнями ты вообще втыкаешься глазами.
— Каки журналов? — не сдержала смешка я.
— Для тебя, Нинок, кажется, умных. — Николь сжала пальцами края стаканчика и вальяжно вылила содержимое в цветочный горшок стоящий у самого изголовья столика. — одна наша клиентка узнала про небо в алмазах в свои пятьдесят, и не будем уточнять сколько мужчин ей для этого понадобилось, кстати, у нас в «Пандоре» мужское пополнение. — ехидно заметила Николь. — не понимаю, зачем нужен этот сыр-бор, ибо функция у них весьма скучная, а если нужны несерьёзные отношение на один раз, то найти для этого партнёра — плёвое дело.
— Сомневаюсь, что ей потребовалось две футбольные команды. — засмеялась я.
— Ага, там еще был тренер, пресс-секретарь и возможно болельщики. — вздохнула Николь устало запрокидывая голову назад.
Я представила, как открывая от пробуждения свои темно-карие глаза Николь видит себя в отражении огромного зеркала показывающего ее лежащую на кровати совершенно обнажённую, укрытой одной только тонкой простынкой, которой она укрылась, но она съехала во сне и теперь прикрывает только живот и часть лобка. Потягиваясь сладко она вспоминает свой яркий сон, и только ладонь натыкается на стеклянный фалоимитатор, что укатился после страстной мастурбации под подушку. Она провела нежными руками по своей упругой груди и по всему телу прошла волна теплоты, будто чьи-то ласковые руки окутывают ее в самый нежный шелк. Николь любила это чувство, иногда ей казалось, что оно нравится ей гораздо больше любого яркого оргазма. Массируя твёрдые соски, она потянула руки вниз и откинула шелковую простынь, что покорно лежала на ее мягком животе. Проводя по нему рукой, и видя каждый изгиб в отражении, она в который раз восхищалась своим телом….упругим…мягким…горячим. Николь провела руками по бедрам, одновременно проводя ногой по другой ноге, что вызывало очередную волную приятного, окутывающего все ее тело тепла, распространяющего по каждой клеточке, по каждой частичке ее нежной кожи начиная с чувственных пальчиков ножек. Всем своим чувственным телом она чувствовала шелковую простынь под собой. Ей нравилось чувствовать, как шелковые ткани скользили по ее молодому телу, доставляя передаваемое наслаждение. Согнув изящные ноги в коленях и проводя ладонями по их задней стороне Николь облизнулась чувствуя прикосновения мизинчиков краями своих упругих ягодиц. Да…она гордилась всем своим телом, оно было похоже на работу гениального мастера из которого она вынула душу во имя создания тела, которое досталось именно ей. Наконец ее пальчики добрались до лобка. Массируя его гладкую кожу, она разводит ножки чуть в стороны и ее горячая ладонь скользит дальше…дальше…где уже влажно и горячо. От первого же прикосновения к клитору по ее чувственному телу проходит электрический разряд, что заканчивается на пальчиках ее ног и они содрогнулись. Николь нежно провела двумя пальцами вокруг клитора и снова прикоснулась к нему раскрытой ладонью. Она почувствовала, как ей становится все жарче и жарче. Как же она обожает эти ощущения. Николь с удовольствием проводила бы в этом состоянии все дни…но пик блаженства, растворялся в ее теле сладким оргазмом при котором она издавала сладкие стоны, что скрывались с ее губ не спрашивая разрешения. Обеими ладонями она гладила свои большие половые губки, которые были раскрыты от такого сильного возбуждения…она чувствовала каждое прикосновение своих пальцев и это было чем-то потрясающим. Николь очень нравилось чувствовать влагу на своих пальчиках…немного помассировав губки, она резко ввела внутрь своей промежности два пальца на три фаланги не прекращая ласкать клитор. С ее губ срываются тихие, но такие сладкие стоны. Не имея сил сдерживаться она сильнее трахает свою дырочку и вот оно…ощущение настоящей пропасти, внизу которой страстный оргазм уже протянул ладони, чтобы поймать ее содрогающееся тело. С ее чувственных губ уже срывали не стоны, а самые настоящие крики блаженного наслаждения. На пальчиках чувствуя то, как сильно сжимаются стенки влагалища…она просто сходит ума и начинает двигать бёдрами по постели, дополняя ощущения оргазма приятными ощущениями скользящей по постели попки…
— Рита прозвала его Аресом. — улыбнулась Николь.
— Оу, это его имя или прозвище? — стараясь сдержать улыбки спросила я. — что это за этакий Бог войны объявился в нашем пантеоне?
— Честно? — Николь облизнулась. — меня это мало волнует.
— Но только во всех своих войнах я выхожу всегда победителем. — прозвучал мужской голос за моей спиной и я резко обернулась. — привет, кошечка. — он склонился над щекой Николь и поцеловав ее смутился от обильного количества пудры. Сильная мужская лапа обвила ее приподнятую руку и скользнула к нежному запястью на котором красовался тяжелый браслет с разными звенящими фигурками.
— Боже, помесь ковбоя и мушкетера. — покачала головой Николь. — лёгок на помине, какими судьбами?
— Знаете, дамочки, не слишком ли это эгоистично? Вы вдвоём за четырехместном столиком, а это уже наглость. — мужчина сел рядом с Николь сделав неудачную попытку приобнять ее за плечи. — а у меня здесь встреча с клиентом. Так что, с минуты на минуту мы будем обсуждать его бракоразводный процесс. Я ведь знаю свое дело, правда же, Нин? — он улыбнулся. — а вы какими судьбами здесь? Смотрю, меню вам уже принесли, но где же сам официант?
— Ширпотреб сидит напротив тебя. — улыбнулась Николь кивая в мою сторону. — а мне хотелось выпить кофе, но каждый раз, я обжигаюсь, ибо кофе здесь просто отвратный, но не такой отвратный, как работающий персонал, правда, Нин? — девушка облизнулась. — что у тебя за дело, Вадим? Очередной муж оказался редкостной сволочью? Ему изменила жена и теперь она последняя сука, которая заслуживает развод? Ты ведь занимаешься только такими делами, где дискриминация жен приводит их в твою