только то, что он не связан с Тьери. Если бы речь действительно шла об устройстве, которое блокирует системы управления носителя, никакая информационная кампания не была бы нужна. Падение ракеты на территорию другой страны событие само по себе настолько шумное, что способно заглушить что угодно и не требует дополнительной рекламы.
Еще одне. По-видимому, речь идет о чем-то, связанным скорее с политикой, чем технологиями. Поэтому единственный путь для нас — установить всех лиц, причастных к контракту на покупки запусков «Гермеса». Мысль сама по себе хорошая, неясно только, как ее реализовать. Главная и единственная нить — упоминание инвесторов, участвующих в проекте.
Последнее. Хорошо, что Горелов сам узнает все от своего сотрудника. Мне не хотелось бы сейчас находиться рядом с ним.
* * *
Бар авиасалона почти не отличается от любого другого аналогичного заведения. Разница только в том, что он заполнен людьми с пластиковыми карточками-аккредитациями аэрокосмического салона на груди, и говорят они все на абсолютно непонятные для обычных граждан темы, пользуясь диковинными словами. В этом смысле все специалисты в точных и естественных науках похожи на сумасшедших — они могут часами обсуждать темы, о которых средний человек не задумывается ни разу за всю жизнь, и способны дико хохотать над ситуацией, которую можно описать только цифрами и формулами. Это, впрочем, в равной степени относится и к представителям других отраслей знания. Помню одного субъекта — сотрудника научно-исследовательского института, где мне пришлось побывать по делам, — который свалился от смеха со стула, прочтя статью в толстом научном журнале. Пока его отливали водой, я поднял этот журнал. Самое смешное из того, что я увидел, звучало примерно так: «Использование двойной модуляции частоты, когда информация сначала модулируется на довольно низкой частоте, а затем на заметно более высокой частоте, порождает сигнал, не расшифровываемый ни приемником, настроенным на высокую, ни приемником, ориентированным на низкую частоту».
Мы с Гореловым и руководителем проекта «Гермес» сидим за столиком в углу и безуспешно пытаемся найти общий язык. Отчасти этому мешает нервозность Горелова — он не привык, нарушая правила, появляться на людях со своими коллегами. Но представитель космической отрасли наотрез отказался ехать куда-либо, намекнув, что нам встреча нужна гораздо больше, чем ему. После десяти ми нудных телефонных переговоров Горелов шваркнул трубкой по аппарату и буркнул: «Черт с ней, с конспирацией! Придется ехать. Хорошо ты хоть аккредитован на аэрокосмическом салоне, сойдешь за их человека».
Руководитель проекта в четвертый раз излагает нам свою позицию, каждый раз пользуясь одними и теми же выражениями:
— А факты? Безусловно, мы на орбиту ничего сомнительного не запустим. Но и без реальных оснований от контракта не откажемся. Вы что, хотите, чтобы я заплатил несколько миллионов неустойки?
В сказанном нет ничего нового для нас, а выплата неустойки действительно не является нашей целью. Горелов безнадежно отвечает:
— Факты мы ищем. Но мы абсолютно уверены, что против проекта проводится операция.
— И что мне делать с этой вашей уверенностью? Конечно, конкуренты очень недовольны нашим проектом. У нас своя служба безопасности, и мы представляем общую ситуацию. Но пока нет конкретики, я просто не могу ничего поделать.
После паузы, которую мы заполняем кофе и коньяком, Горелов спрашивает:
— Когда вы должны получить последнюю проплату за спутники?
Руководитель проекта пожимает плечами:
— Прежде всего, не за спутники — за первую серию запусков. То есть за места на носителе.
Посмотрев на нас и решив, что требуются пояснения, наш собеседник терпеливо говорит:
— Грубо говоря, билет на поезд и сам пассажир — разные вещи. Сейчас мы продаем билеты. Тс, о ком вы мне рассказали, в некотором роде посредники в продаже билетов. Они перепродают места на нашем носителе и на этом делают деньги. А срок оплаты — через неделю. Если деньги не приходят, запуск откладывается до появления нового поку-. пателя. А если приходят, простите, мы отправляем спутники на орбиту.
Покрутив в руках пустую чашку, Горелов задумчиво спрашивает:
— И вам все равно, что вы отправляете?
Отставив чашку, руководитель проекта жестом показывает официанту, что нам требуется еще три порции коньяка, и отвечает:
— Вы знаете, нам действительно практически все равно. По международным соглашениям, мы не несем ответственности за то, какого характера спутник выводится на орбиту. Наша задача — только вывести его в космос. И ни при каких обстоятельствах мы не имеем права его вскрывать. Так что если деньги приходят вовремя и все условия контракта соблюдены, у нас не будет оснований для переноса запуска. Если вопросов больше нет, позвольте откланяться.
Встав и коротко кивнув нам, руководитель проекта уходит, и Горелов спрашивает:
— Улавливаешь мысль?
Не понять её трудно. Гутманис хотел зарабатывать деньги на перепродаже мест на носителе «Гермес». Но он никогда не вникал в то, какие спутники будут размешены на ракете. По его словам, этим занимался Ковальски, как имеющий больший опыт и связи в этом бизнесе.
— Улавливаю. За спутник несет ответственность его владелец, а не тот, кто запускает его на орбиту. Но это если владелец добросовестный. А если выясняется, что с данным владельцем спутника мы вообще сотрудничать не должны?
Горелов кивает:
— Вот это в принципе меняет ситуацию. Если «Гермес» выведет на орбиту оборонный спутник какого-нибудь государства, скажем, ближневосточного, находящегося под международными санкциями, будет скандал. И в этом скандале главным вопросом станет не что было запущено на орбиту, а кому принадлежал спутник. А Гутманис отследить владельца спутника не мог, особенно если Ковальски использовал цепочку подставных фирм и людей.
— Да, и в случае запуска мы попадем сразу под договоренности о нераспространении ракетных технологий, вооружений и кучу секретных двусторонних договоров, о которых никто не знает.
Видимо, мы нащупали верный путь. Как правило, на подобные нарушения, особенно если они носят разовый характер и подпадают под двусторонние договоренности, стороны смотрят сквозь пальцы или ограничиваются умеренными протестами. Но когда есть потребность, из каждого случая можно раздуть шумный скандал. Особенно если к нему как следует подготовиться. А судя по тому, что я последнее время наблюдал, такая подготовка идет. В средствах массовой информации повились материалы по «Гермесу» почти нейтральные по своему содержанию, но выражающие осторожные сомнения в надежности российской техники. Кроме того, намекается на возможность использования проекта силами, само присутствие которых в космосе создало бы угрозу международной безопасности.
— Я просил Веру Завадскую выяснить кое-какие детали. Вчера она сказала, что в большинстве случаев материалы по «Гермесу» в газетах, на радио и телевидении готовили не те, кто обычно занимается космическими проблемами. Вера полагает, из-за спешки. Думаю,