«Этот Мандрагор, — подумал Дамион, — много путешествует. Гобелены — маракитской работы, ларец — каанский, а ковер — шурканский. Мебель, судя по виду, маурийская, и самой тонкой работы: столы с мраморными столешницами и ящичками черного дерева. А украшения, а статуи — некоторые наверняка еще элейские. Тюремщик Лорелин — человек с огромным и тайным богатством. Вряд ли честно заработанным».
Дамион взял подсвечник, вернулся к двери и выглянул в коридор.
— А куда ведет дверь в том конце коридора? — спросил он.
— Не знаю. Она заперта, — ответила Лорелин и вдруг прервалась на середине фразы и застыла неподвижно, склонив голову, будто слушая. Синие глаза смотрели в никуда.
— В чем дело? — спросил Дамион. Он ничего не слышал.
— Да… хорошо, как скажешь. — Слова девушки были обращены не к Дамиону, и ему стало слегка жутко. Она говорила с кем-то, кого он не видел и не слышал. — У меня ведь нет выбора?
Она обернулась к Дамиону — глаза у нее расширились.
— Это Мандрагор! Говорит, что идет сюда. И ведет с собой кого-то, кто составит мне компанию, как он сказал. А потом он нас обоих куда-то увезет.
Он сжал ее руку:
— Лорелин, надо уходить. Сразу!
— Не буду спорить, — ответила она. — Пошли! И побежала в коридор.
Дамион за ней. Остановившись возле ближайших доспехов, он вывернул из стальной руки алебарду и прикинул на ладони. Потом набросился на дверь. Лезвие боевого топора глубоко вгрызлось в старое дерево. Тяжело дыша, Дамион выдернул его и замахнулся снова. После каждого удара он оборачивался, ожидая, что похититель Лорелин ворвется в коридор. Когда он устал, Лорелин взяла оружие у него из рук и стала рубить сама. «Для девушки она необычайно сильна», — подумал он с удивлением.
Казалось, прошли века, пока они вдвоем, сменяясь и тяжело дыша, смогли вырубить замок. Изувеченная дверь отворилась, за ней оказалась каменная лестница.
— Пробились! — победно вскрикнула Лорелин, и Дамион не успел даже слова сказать, как она заключила его в мощных объятиях.
Это было всего лишь детское проявление восторга и нежности, внезапное и искреннее. Но Дамион чуть не потерял сознание, и не только от силы охвативших его крепких рук. Вдруг как-то сразу он ощутил ее тепло, ее прижавшееся тело, слабый аромат ее густых волос. Когда Лорелин его отпустила, он отшатнулся, ошалелый и несколько встревоженный.
— Побежали наверх! — сказала она, снова поднимая свечу.
— Минутку. — Дамион подошел к ближайшим доспехам и разобрал их, надев на себя нагрудник, перчатки и шлем. Подумав, надел также и перевязь с мечом. Одним Небесам ведомо, что может ждать за лестницей: этот Мандрагор мог поставить в развалинах стражу. — Я пойду первым.
Он устремился по каменным ступеням, почти забыв о Лорелин в стремлении скорее оказаться на поверхности. Лестница вывела в арку, а та — в очередной просторный зал. Дамион огляделся, моргая: здесь было совершенно пусто, только осыпающиеся каменные стены. Пол укрыт соломой, и когда он вошел в зал, две лошади подняли головы и уставились на него. Одна из них — огромная, черная как ночь, другая — изящная, под дамское седло, белая с кремовой гривой. На стене висела сбруя обоих коней, а также старинные доспехи, которые Дамион видел на вороном — неужто всего лишь вчера вечером?
«Вороной для Мандрагора, а белая — для Лорелин», — мрачно подумал Дамион. Он оглядел древние стены зала, понял, наконец, где он, какая это часть развалин замка. Подземной тюрьмой Лорелин, как и следовало ожидать, послужили подземелья замка.
Она встала позади:
— Дамион, что будем делать? Отсюда нет выхода.
— Есть, — ответил он. — Смотри!
Перед ним в серой стене не очень отчетливо, но вполне достоверно можно было разглядеть контуры двери — каменной двери без ручки. Дамион стал ощупывать камни, не поддастся ли один из них, как в церкви паладинов. Через несколько минут поиска потайной механизм сработал. Дамион рванулся вперед по очередному коридору. В конце его тоже была лестница уже более поздней работы: ступени очень широкие и низкие, чтобы лошадь могла пройти. Лестница вела вверх, и там виднелись очертания новой двери. Еще один нажатый камень, еще один распахнувшийся проем — и они вышли наружу, в заросли развалин замка.
Дамион остановился первым. Он стянул с себя тяжелый шлем и остался стоять, тяжело дыша, слушая пение птиц, шорох ветра в деревьях. Бледный свет дня, ослепительный поначалу после темноты подземелья, стал слабеть, когда глаза привыкли: густой туман висел возле башен замка и клубился среди деревьев. Дамион наполнил легкие влажным свежим воздухом и обернулся позвать Лорелин.
— Стой, где стоишь! — приказал голос.
Дамион застыл, потом медленно повернулся. В нескольких шагах от него стоял конь, вороной с белой звездочкой во лбу и белым чулком, а на спине коня — темнокожий всадник. Сердце Дамиона упало — он узнал Йомара, полумохарца на службе у зимбурийцев. Одет он был в черную кожу со стальным нагрудником, и на боку у него висела кривая зимбурийская сабля.
— Я тебя знаю, — буркнул темнокожий, разглядывая Дамиона. — Ты тот поп, что всюду суется? Который заварил всю эту кашу еще на Яне. И теперь ты удрал и пристал к этим дуракам в подземельях.
— Что ты о них знаешь? — спросил Дамион.
— Патриарх Норвин получал безымянные письма о них. Сперва он не обращал внимания, но мы уговорили его действовать. Вот он и послал меня и других своих телохранителей постеречь ваши крысиные норы. Мы знали, что кто-нибудь рано или поздно вылезет подышать.
— Я не вхожу в их секту. Я сбежал от них.
Даже самому Дамиону эти утверждения показались не слишком убедительными.
— Как же! — фыркнул Йомар.
— Ты же служишь не патриарху? — с вызовом спросил Дамион. — Ты служишь зимбурийцам.
— Где прячется твой ковен ведьм, святой отец? — отпарировал мохарец, издевательски подчеркнув титулование.
Дамион не ответил. Он развернулся и бросился бежать — но тут же с разгону налетел на Лорелин, которая оказалась сразу над ним. Они споткнулись, цепляясь друг за друга, и свалились в кучу-малу.
— Беги, Лорелин! — крикнул Дамион, поднимаясь и выдергивая ее рывком с земли.
— Лорелин! — повторил мохарец. Искра интереса мелькнула у него в глазах, и он подъехал поближе. — Значит, ты и есть та самая девчонка. Та, о которой говорилось в записках, что колдуны ее называют Трина Лиа.
— Трина Лиа? — повторила Лорелин. — О чем ты?
Дамион схватил ее за руку и поволок в развалины. Но тут же за ними застучали копыта — всадник не отставал. «Нам его не перегнать», — подумал Дамион, но тут вороной споткнулся на выбоине мостовой и упал на колени, бешено заржав. Мохарец, выругавшись, спрыгнул с него и погнался за ними пешком. Послышался скрежет извлекаемой из ножен стали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});