До сознания Марка с трудом доходило, что говорил Баз Кингслей, бубня в свой микрофон, да он и не старался вникать в смысл его репортажа.
Они приземлились, и, наверное, Баз сумел заранее передать сообщение об их прилете, потому что их встретил армейский «джип» с сидевшим в нем майором. Во втором «джипе», следовавшем за ними, были Ирэн Аппель и Мори Купер. Ирэн, стоя на сиденье, махала рукой Базу.
— Мы тоже сели, Баз! Видимость нулевая. Больше полетов над городом не будет. На подходе самолеты-распылители.
Баз пересел к ней в «джип», и они уехали.
Майор представился. Его звали Том Арлингтон. Он повез их в штаб, который разместился в арсенале. Им дали сухую одежду, а потом накормили горячим супом и кофе, и тут же без всякого перерыва состоялось совещание, посвященное вопросу о том, как можно остановить распространение клона.
— Доктор Кеннистон, вы специалист. Что нам теперь делать? Минут через десять мы ждем появления в воздухе самолетов-распылителей. Каждый из них в состоянии покрыть раствором две тысячи акров. Все самолеты заправлены раствором йода. Так вот, возникает вопрос: откуда лучше всего нанести удар? Откуда самолеты должны начать распылять раствор?
Марк отодвинул тарелку с супом и взглянул на карту, занимавшую всю стену комнаты. На ней был весь город с пригородами. Жирная красная линия охватывала почти весь город. Внутри ее был клон, он рос с каждой минутой и то тут, то там прорывался за черту, появляясь за мили от места его первоначального зарождения.
— Береговую линию нужно всю залить раствором. Нужно во что бы то ни стало не дать проклятой твари попасть в озеро, а если это случится, нас ничего уже не спасет, — сказал Марк.
Самолеты начали опрыскивание со стороны озера, поливая береговую линию сперва полосой в пятьдесят футов шириной, потом во втором заходе полоса увеличилась до ста футов, потом до полумили. Другие самолеты начали операцию опрыскивания за несколько миль к западу, направляясь в глубь пораженного района, с каждым заходом расширяя полосу отравы. Скоро весь город был опоясан кольцом раствора йода шириной в милю. На это потребовалось два часа. Особенно много раствора сбрасывалось в реки.
Клон попытался выдвинуть отростки в тщетных попытках найти источники питания. Центр города уже не мог дать ему достаточное количество питательных веществ для поддержания жизнедеятельности всего организма. Лишенные бетонных оболочек, стальные конструкции вздымались высоко в небо, словно вехи, указывающие на те места, где когда-то стояли самые высокие здания города. А там, внизу, толстые слои клона покрывали буквально все вокруг. Распространяться он больше уже никуда не мог: по всему периметру огромной площади была создана преграда из раствора йода. Город был опустошен. Клон заполнил собой всю канализационную систему, все тоннели метрополитена и все подвалы зданий. Он проник во все сооружения, высасывая последние крупицы солей кальция там, где мог их найти. В лихорадочных поисках питательных веществ вся огромная масса клона пришла в движение и стала пульсировать еще яростнее. Из основной массы вещества вверх взлетали многочисленные ленты и жгуты, вспучивались мощные желваки. Было такое впечатление, будто воздух пронизывают ленты серпантина в новогодний праздник.
Вся колоссальная масса клона, раскинувшаяся на площади в сто квадратных миль, вздымалась, извивалась и взрывалась. Было впечатление, что город представлял собой нечто живое и сейчас бился в предсмертных муках. Насколько позволяла видимость, город представлял собой арену агонии клона. Он пытался перебраться через смертельный для него барьер из раствора йода по омертвевшим участкам своей собственной ткани, но и в этом терпел неудачу. Как только люди замечали уязвимое для прорыва клона место в йодном барьере, они без промедления устремлялись туда с новыми порциями раствора.
И вот настало время, когда клон уже не мог больше расходовать столько энергии, сколько ему требовалось для поддержания своей активности. Он умирал от голода. Перестали взлетать вверх зеленоватые ленты и жгуты, он прекратил метаться. Когда все ресурсы питательных веществ были исчерпаны, в его молекулярной структуре произошли новые изменения. Клон пытался приспособиться к изменившимся условиям.
Повсюду движение вещества клона внезапно прекратилось, и это неожиданное спокойствие производило такое же цепенящее действие, как и зрелище пульсирующей и дергающейся массы. Люди, наблюдавшие за поведением клона с самолетов, поняли, что клон готовится к каким-то новым действиям в изменившихся условиях. По радио полетели во все концы предупреждения быть готовым ко всяким случайностям.
Клону потребовалось всего двадцать секунд для того, чтобы перестроить свою внутреннюю структуру, но внешне на первый взгляд никаких признаков этих перемен обнаружить не удавалось. На этот раз наиболее способные к перестройке и приспособляемости молекулы организма клона нашли выход гибельный для всей массы клона. Эти молекулы начали жить за счет поглощения остальной массы клона, он стал получать необходимую энергию, пожирая самого себя. Вскоре на поверхности массы клона стали появляться провалы и ямы. Их стали заливать и опрыскивать новыми порциями раствора йода, и процесс пошел еще быстрее.
К 22 часам люди поняли, что они укротили клона. Не было новых сообщений о прорывах вещества или его новых появлениях, а он сам уже был не в силах добраться до озера. С пожарами, бушевавшими в городе, вести борьбу было совершенно невозможно, и значительная масса клона погибала вместе с горящими зданиями. Деваться ему было некуда, яростное пламя пожарищ заставляло его метаться и корчиться, выбрасывать свои побеги в поисках спасения, но все было бесполезно, и он погибал в огне. Уцелевшее вещество клона усилило лихорадочные поиски питательных веществ и подбирало абсолютно все, что только могло превратить в свою ткань. Ослабленные предыдущими нападениями клона, здания не выдерживали увеличивавшейся под его весом нагрузки и рушились.
Город был затоплен, разрушен и во власти огня. Марк начал осознавать размеры битвы, ведущейся за город, смертельной битвы против твари, погубившей город. Он чувствовал в своей руке руку Эди. Город погиб, но люди выстояли. Они еще борются.
* * *
Под каждым большим городом и сейчас текут целые реки, в которых в изобилии находятся всевозможные минеральные и органические вещества. Они представляют собой богатый источник энергии, могущей дать толчок к возникновению практически любой химической реакции. В этих потоках содержатся почти все мыслимые измельченные питательные вещества. В них есть различные мыла и моющие средства, остатки медикаментов, специи и ароматические вещества, красители и краски, косметические препараты, помои и отбеливающие средства, смолы и катализаторы, ферменты и отходы жизнедеятельности. Перемешиваясь между собой в самых невероятных комбинациях и концентрациях при самых различных температурах и давлениях, эти химические вещества, текущие в канализационных трубах, представляют собой тот химический реактор, из которого может возникнуть все, что угодно.