а Альбина даже рассмеялась и сказала, что в дождь выезжать не стала бы, а в ураган — особенно. Виктор довольно блеснул ямочкой на щеке и ответил, что девушки существа более хрупкие, и им в плохую погоду полагается беречь себя и пить горячий какао в гостиных у камина.
От его слов, а особенно от улыбки, у Альбины стало горячо внутри, и что-то мягкое больно и сладко одновременно зашевелилось в груди. Она слегка прикрыла глаза, пытаясь справиться с собой. Стоило наконец признаться себе, что в обществе Виктора не просто приятно и легко. Всё серьезнее — он ей нравится. Он такой милый, такой деликатный, симпатичный. И эта его улыбка… И ещё, то что заставило замирать от восторга, — они удивительно легко понимают друг друга. Вот и в той беседе он намекнул, а она без труда его поняла. Да они почти мысли друг друга читают! Это так славно…
И накануне, во вторник, Альбина поинтересовалась у матушки, что та думает о прогулке в Вышечках.
Фёкла Фроловна в последнее время изменилась. Не то, чтобы расцвела, все же годы не те, но ожила, словно политый цветок, который долго был без воды. Дочь теперь редко видела в глазах матери панику и тихо радовалась, что у той появились интересы, помимо кухни и хозяйства.
Например, Фёкла Фроловна обсуждала с дочерью платья для дам солидного возраста, чего раньше не было, и всё больше склонялась к мысли, что, пожалуй, ей нужно новое утреннее платье. Она рассуждала, какой фасон ей пойдет больше, вспоминала советы своих приятельниц и особенно — кто во что был одет на каком приеме, и как каждая из них выглядела в своем наряде. Украшения тоже стали темой их обычных бесед за чаем — что уместно носить после пятидесяти, а что нет, и будет ли гармонировать новая брошь с тем или иным платьем. Даже посуда теперь рассматривалась не просто как емкость для еды, но и с точки зрения эстетики — красивы ли тарелки, хорошо ли сочетаются со скатертью и не стоит ли поменять последнюю.
Нельзя сказать, то эти изменения были очень уж существенны. Но они были, и Альбина теперь сомневалась, согласится ли мама на прогулку в Вышечки, если там не будет знакомых дам. Может, у неё другие планы или нет настроения? Или, пока не готово утреннее платье, испугается и откажется ехать в старом?
Но Фёкла Фроловна, которая раньше соглашалась на подобные предложения дочери с тщательно спрятанной мукой — уж очень она неловко и неуютно чувствовала себя в таких местах, — теперь закивала обрадованно.
— Алечка, ну конечно! Это хорошее место, и там приятно. — Потом смутилась и добавила чуть тише: — И там много достойных молодых людей.
Альбина едва не рассмеялась в голос, обняла матушку и поцеловала в теплую щеку.
— Мама, я о другом, — сказала, улыбаясь. — Не будет ли вам скучно сидеть и ждать меня?
— Ну что ты такое говоришь, Алечка? — искренне возмутилась Фёкла Фроловна и нахмурила брови. — Да и зачем мне скучать? Если не с кем будет поговорить, я займусь кружевом. Ты вот не знаешь, а мои знакомые дамы считают, что плетение кружев нынче в моде.
— Мама, ты у меня чудо! — Альбина снова обняла матушку, сжала её крепко-крепко и опять чмокнула в щеку.
И быстро ушла в другую комнату, пряча мокрые ресницы. Она никогда не бросит маму, и когда будет выбирать себе мужа, обязательно посмотрит, как он относится к матери, и к своей, и к её. Кружева… Подумать только! Да она над этим рукоделием уже полгода корпит — там такое мелкое плетение на шпильке, что и пять лет не очень большой срок. А дамы тут, оказывается, не все, как мадам Ромашканд. Альбина улыбнулась — почему-то это так её растрогало…
…Люба вздохнула. Улыбнулась. В душе мешались жалость и нежность — только в юности думаешь, что есть люди хорошие и плохие. И лишь спустя много лет, не однажды ударившись о твердые углы жизни, понимаешь, что иногда другому человеку выгодно тебя поддержать, а иногда — нет, и это никак не связано с тем, хороший он или плохой. Он, этот человек, может даже себе не признаваться в этой выгоде, иногда — даже вообще не понимать мотивов своих поступков.
Люба чуть сморщилась, вспомнив Варю. Ей выгодно поддерживать таких, как Люба. Просто рядом с женой алкоголика, живущей в провонявшей коммуналке, любая в чуть более лучшей ситуации кажется себе благополучной и счастливой женщиной. Не будь рядом с Варей такой подруги, чувствовала бы она, что все хорошо? Вряд ли. А так пожалела дуру, и чудесно всё: и дело доброе сделала, и сама на её фоне ого-го.
Горький вздох, тяжесть в груди и гадкое ощущение на душе — неприятно. Зачем она о таком думает? Так, прочь дурные мысли! Люба взялась за спицы, пересчитала петли. Лучше про Альбину, у неё проблемы такие забавные, смешные даже. Вот о них и подумает…
…Давая матушке время позаниматься кружевами, а себе спокойно, без суеты выбрать лошадку, а потом так же спокойно, не боясь столкновения, с удовольствием промчаться по пустынным дорожкам парка, Альбина снова приехала в Вышечки к самому открытию.
К Виктору она относилась хорошо, и даже замечательно, но не хотелось упустить возможность насладиться свежим воздухом и солнцем, почувствовать единение с животным, ухватить общий с ним ритм и ощущение полета, свободы, парения. А всё, что придумывали люди помимо этого — вежливые приветствия, маски высокомерия, показ своих нарядов и оценка нарядов окружающих, — можно отложить на потом.
Альбина успела сделать два круга по самой длинной дорожке, радостно захлебнуться ветром и азартом, раскраснеться и наполниться восторгом, когда наконец заметила Виктора. Мужчина выехал с боковой дорожки и сияя раскланялся. Его улыбка была такой счастливой, что у Альбины замерло сердце. Как остаться равнодушной, когда на тебя так смотрят и так улыбаются? И в душе снова зашевелилось теплое и пушистое.
Улыбка, приветственный кивок, подобрать повод и придержать лошадь, чтобы она подстроилась под шаг лошади Виктора. И ни к чему не обязывающая болтовня о событиях в городе, о конюшне и выборе животных, о погоде под мерный стук копыт. А в душе у каждого тихая радость от встречи, которая подпитывает хорошее настроение, раскрашивая мир в удивительно яркие цвета, делая простые обыденные вещи чем-то прекрасным и волшебным.
Светских развлечений в разговоре тоже коснулись. И когда речь зашла о самых необычных приемах, на которых молодому человеку пришлось бывать, Альбина