с собой, сжала кулачки, рывком отлепилась от стены.
– Так ты пришла предупредить? Спасибо тебе! Я не пущу Бориса домой, поживет пока у нас.
– Стоп, почему это? Скажи, что за неприятности такие у его родителей?
Удивленный, отчасти враждебный взгляд в ответ.
– Нелюбина, почему не на уроке?! – вклинился в их странный разговор еще один голос. К ним спешил директор, кажется, настоящий, но все равно пугающе грозный, заранее чем-то раздраженный. Подошел, с высоты своего роста глянул на обеих.
– А это кто еще? Здесь не учишься? Так, пойдешь со мной, разберемся.
И схватил Вету за предплечье так грубо, что она пискнула от боли. В прежнем мире директор Антон Петрович всегда держался корректно и к старшеклассникам обращался только на «вы».
– Это моя двоюродная сестра! – бросилась ей на помощь Тея. – Я забыла дома ключи, она принесла. И уже уходит.
Руку директор убрал, Тея глазами показала Вете: «Уходи как можно скорее». Кажется, этим советом не следовало пренебрегать. К лестнице Громова неслась бегом, пока за ее спиной директор орал на бедняжку Тею, распекал за забывчивость и головотяпство.
Кубарем скатилась по лестнице, схватила в раздевалке куртку, выскочила на школьный двор. Не глядя шагнула с каменного порога и сразу по щиколотку провалилась в лужу там, где привыкла ступать на надежную плитку. Да еще ногу, кажется, подвернула. Охнула, сложилась пополам, ощупывая лодыжку и одновременно отжимая брючину. В этот самый момент над головой прозвучал сердитый голос:
– Ну, Ветка, и что ты на этот раз натворила?
Она вскинула голову и не поверила своим глазам: по бокам от нее стояли настоящие Боря Шварц и Инга Нелюбина. На девушке был болотного цвета плащ до земли, с узором из мелких соцветий вдоль широких рукавов, и Вете от приступа невероятного счастья захотелось уткнуться в этот весьма грязный, мокрый по подолу плащ лицом, от души порыдать. Она не сошла с ума, и мир троллей по-прежнему существует!
Но Борис, одетый в привычную куртку и джинсы, уже схватил ее за руку почти так же грубо, как прежде директор, повлек прочь от школы. Инга безмолвно следовала за ними. Громова иногда оглядывалась: ей казалось, что Нелюбина движется как-то неровно и правую руку на весу поддерживает левой.
– Куда мы?! – крикнула Вета в спину Бориса.
– Нужно найти тихое место и нормально поговорить! – через плечо уронил Шварц.
– Так почему не в парк? Это ближе всего.
– Нет, там опасно, – чуточку задыхаясь, сказала Инга. – Боря прав, лучше в городе.
Ладно, все неважно, лишь бы ей разузнать у друзей, что происходит.
Дождь, сперва мелкий и колючий, все усиливался и перерос в ливень как раз в тот момент, когда ребята один за другим нырнули в детский домик на площадке, ветхий, скособоченный. Но внутри уцелела одна скамеечка и было относительно чисто, разве что окурков целая гора. Вета и Инга сели рядом, Боря напротив них устроился на корточках и все равно головой почти задевал крышу. Раньше Вета как-то не замечала, какой он высокий.
– У тебя хобби такое, что ли: все разрушать? – по новой накинулся Шварц на Вету, от еле сдерживаемой злости он сжимал и разжимал кулаки.
– Остынь, Борька! – повысила голос Инга. Вета же так была растеряна, что даже не отреагировала на грубость. Да и какое это сейчас имело значение! Она воспользовалась паузой и спросила:
– Вы откуда здесь взялись? Мне вот говорили, что с переходами дело дрянь и вернуться из Донного мира сюда почти нереально. Но при этом все только и делают, что шастают туда и сюда.
– Чем-то недовольна? – снова взвился Шварц. – Ради тебя рисковали, между прочим!
Этого выпада Громова спустить не могла:
– Не помню, чтобы просила ради меня рисковать…
Горячая ладонь легла ей на запястье, Инга сказала, перебив:
– Вета, не сердись, Борька всегда такой злой, если не выспится. Давай лучше я все расскажу.
Вета кивнула и постаралась устроиться на узкой жердочке поудобнее, а Нелюбина начала свой рассказ:
– В общем, мы в Донном мире проходили нечто вроде практики в замке старейшин. Мы с Борей оба решили стать дипломатами, ну, советник Эвалонг нас и пристроил поработать, чтобы втянулись. В подвалах замка полно всяких древних книг и манускриптов, нам поручили составить полный список. А потом Боря случайно услышал разговор советника с некоторыми из старейшин.
– Давай я сам, – перебил нетерпеливо парень уже не таким свирепым голосом. – В общем, они о тебе говорили, Ветка. Эвалонг был очень огорчен и сказал такие слова, цитирую дословно: «Ведь по совести она парнишку спасла, однако фактически подстроила обстоятельства его гибели. Боюсь, с ее возвращением сюда могут возникнуть проблемы, хотя мы, конечно, сделаем все возможное. Но удастся ли уломать хоть один из существующих переходов пропустить девочку?» Кого ты там угробила, а, Ветка? Надеюсь, Артурчика?
– Борис-с, – шикнула Инга. А Вета посмотрела приятелю в лицо и четко по слогам проговорила:
– Да, я убила Артура Гарина. Сделала все, чтобы он погиб, утонул.
Рядом слабо ахнула и закрыла ладонью рот Нелюбина. Шварц стремительно побледнел, губы его жалобно приоткрылись. Через пару мгновений произнес совсем другим голосом, подсевшим и виноватым:
– Прости, Вет. Я даже подумать не мог. Ты ведь в него…
И заткнулся на полуслове под взглядом Инги.
– Да, я была в него влюблена, и ничего не изменилось, даже сейчас, – сказала Вета, и сама удивилась своему спокойствию. – Но Артур встал на путь зла, на моих глазах убил человека. Ему грозила вечная служба в Мертвом воинстве. Я снова вернулась в тот день на озере, когда его и Ингу загнала в воду Дикая охота. Но на этот раз спасла только Ингу.
Нелюбина тихо всхлипнула. Борис все еще выглядел потрясенным, кажется, напрочь забыл, о чем рассказывал. Пришлось напомнить:
– И что же старейшины?
– Чего? А-а, ну да. Старейшины сказали, что будут думать. А лично я сразу решил повидаться с тобой и узнать, что произошло.
– Как же тебе это удалось?
Шварц растянул губы в довольной улыбке.
– А у кого отец главный в Донном мире смотритель переходов? Несколько ночей без сна, порылся хорошенько в его записях. И нашел один переход, действующий постоянно, хотя и под вопросом. Инга вон тоже захотела с тобой встретиться. Я бы не взял, но в тот переход войти могут с этой стороны только два человека, так что пришлось…
– Попробовал бы не взять, – себе под нос шепнула Нелюбина.
– Кажется, я знаю, что это за переход, – медленно проговорила Вета. – Там еще о любви нужно говорить, да?
Ответа не последовало, только какое-то