Он ожидал, что Мэрилин снова возмутится и скажет ему, чтобы он возвращался к работе и оставил свои грязные мысли вместе с грязным бельем, но вместо этого, она бросила сверток простыней, уперлась руками в бедра и, склонив голову набок, посмотрела на него долгим проницательным взглядом и сказала:
— Не соблазняйте меня.
Губы Эда дрогнули, а улыбка утратила неуверенность.
— А я мог бы?
— Соблазнить меня? — повторила Мэрилин.
Он кивнул.
И вдруг после небольшой паузы она тоже кивнула.
А затем случилось то, что случилось.
— Но я не готова ни к каким отношениям, — краснея, пробормотала Мэрилин. — Все мои мысли заняты этим отелем и… моим сыном.
— Ятоже не хочу никаких отношений. Они либо унижают тебя, либо выводят из равновесия.
— Но хорошие отношения могут сделать вас свободным.
— А хороший мужчина может сделать более полной вашу жизнь и жизнь вашего сына, не нарушая привычного порядка вещей.
— Мы оба несем вздор, так как уже обжигались.
— Глупо обжигались, — согласился Эд.
— И не хотим вступать ни в какие новые отношения.
— Если мы не хотим отношений, что тогда?
— Секс… — прошептала Мэрилин.
— Я против случайного секса.
— Как и я.
— Тогда, может быть, не случайный? — спросил он.
Мэрилин кивнула и повернулась к нему лицом в надежде, что этого жеста будет достаточно, чтобы дать понять Эду, что теперь пришло время поцеловать ее. Иначе она опомнится, убежит и запрется в кладовке, чтобы, умирая от стыда, охладить свои чувства.
Слава Богу, Эд был умным и наблюдательным, он понимал все с полуслова и с радостью принял ее приглашение.
Он просто поцеловал ее. Нежно, но решительно. И именно так, как Мэрилин нравилось, и она забыла всякое смущение и раскрыла губы, отвечая на его поцелуй.
Потом, лежа на груде чистых простыней, он спросил ее о Нике, и она впервые рассказала ему все без малейших колебаний:
— Я ненавидела его, когда он бросил нас. Но сейчас мне кажется, я лучше понимаю, почему он так поступил. Чего я не могу простить, так это его отношения к Алексу. Он оставил меня? Прекрасно! Но зачем оставлять сына? Прерывать всякие контакты? Это не укладывается у меня в голове. Я никогда не запрещала ему видеться с Алексом. Я никогда не лишила бы своего ребенка отца. Алекс для меня на первом месте. Всегда.
— Алекс и Лизель, — дополнил Эд.
Она молча кивнула, словно это было ясно и без слов.
— Получается, что мужчине в вашей семье отведено третье место.
— В моей жизни вообще не было мужчин.
— До сих пор. — Он улыбнулся ей и потянулся, долго, удовлетворенно, затем придвинулся и провел пальцем по изгибам ее бедра. Снял с Мэрилин майку и привлек ее к себе. Поцеловал в лоб, затем в губы и в шею, а потом прошептал с вожделением: — И что мы будем теперь делать?
Несколько мгновений Мэрилин смотрела на него, утопая в мягкой синеве его глаз, такого цвета бывает море в холодное облачное утро. Наслаждаясь мощью его тела, надежного и безопасного, и еще теплого и чувственного, она испытывала одно желание — прижаться к нему, вписаться в его изгибы, как недостающий кусочек пазла вписывается в общую картину.
— Займемся стиркой, — сказала она.
И это прозвучало как обещание. Никаких отношений. Друзья днем, любовники в воскресное утро. Оба как сумасшедшие работали в прачечной, начиная рано утром по воскресным дням, чтобы выкроить время для себя.
Единственная перемена в отношениях наступала в тот час, который они проводили вместе за запертой дверью прачечной, и их привязанность укреплялась по мере того, как шло время.
— Мы понимаем друг друга, — говорила Мэрилин, когда после секса приходило знакомое чувство вины.
— Я рад это слышать, — с улыбкой отвечал Эд. — Тем более, я всегда считал, что понять женщину очень трудно.
Как ни была печальна Лизель, она не удивилась, поняв, что ее предчувствие оправдалось. После того поцелуя, когда земля обрушилась под ее ногами, Том исчез. И она понимала почему. Если он испытывал по отношению к ней то же самое, что она по отношению к нему, тогда его все время должно было преследовать чувство вины. Кроме того, она была свободна, а он нет. Но хотя она понимала, почему он столь же стремительно исчез из ее жизни, как и появился, она не могла взять в толк, почему не может с этим примириться? Как она могла скучать по человеку, которого едва знала? И когда в холле слышались чьи-то шаги, ее сердце в волнении начинало стучать и замирало при мысли: а вдруг это Том?
И так как ее мозг и мысли были всецело заняты только им, она решила отвлечься и устроить еще одну вечеринку. Дегустация вин прошла великолепно, но на этот раз она решила организовать что-то менее рискованное, например ночную рыбалку. С помощью Эда и Эрика она составила грандиозное меню, включающее блюда из местной рыбы, а затем Джимми и Девид разослали приглашения по всему Пирану, Пиран-Бею и Пиран-Коуву. В результате, хотя отель пустовал, в ресторане собралось много народу.
— Молва бежит быстрее, чем мы думаем. Посмотри, сколько здесь людей.
Лизель проследила за взглядом Мэрилин.
Она смотрела на мужчину в добротном костюме, который сидел за стойкой бара. Его локоть упирался в стойку, в руке янтарем горел тяжелый стакан виски. Глаза мужчины медленно скользили по залу.
— Шон Саттон! — вздохнула Лизель. — Что он здесь делает?
— Видимо, это как-то связано с тем, что я сказала ему утром, то есть что мы больше не собираемся продавать отель, — ответила Мэрилин, стараясь выглядеть равнодушной.
— Ты это сказала?
— Я думала рассказать тебе сегодня вечером, когда все закончится. Хотела, чтобы ты услышала это от меня, а не от него. Пожалуйста, Лизель, скажи мне, что ты рада. Я знаю, что сначала должна была обсудить это с тобой, но он позвонил и так настаивал… И я вдруг подумала: зачем продавать, почему не остаться, ведь нам хорошо здесь, правда? Я знаю, что в данное время наши дела идут не лучшим образом, но мы привыкли к трудностям. И это лучше, чем то, что мы… — Мэрилин была вынуждена замолчать, так как Лизель зажала ей рот рукой, а другой прижала ее к себе. Когда сестра ее отпустила, Мэрилин спросила: — Значит, ты одобряешь?
Лизель кивнула:
— Конечно! Я об этом и мечтать не могла. Я даже немножко ошарашена. — Она взглянула на Шона и нахмурилась. — Значит, он прибыл сюда в надежде изменить твое решение? Я думала, мы обещали подать морского окуня, а не акулу.
— Хищники опасны, но интригуют, — буркнула Мэрилин.
— Интригуют? — Лизель, которая согласилась с «хищниками» и «опасностью», была удивлена последним словом.