в левое запястье Николаса – и крутанул.
Николас закричал, чувствуя, как все мелкие косточки его кисти дробятся в пыль.
«Как же мне теперь победить? Как побить его – с одной здоровой рукой и одной целой ногой?»
Краем глаза он заметил мелькнувшую неподалеку фигурку в простом муслиновом платье. Она смотрела на него – смотрела полными слез глазами.
«Она видит, как он избивает меня, превращая в ничто.
Ничто. Ничто. Ты – ничто».
В душе поднялась волна, волна, омывшая все красным. Он – не ничто. Он – не никто.
Он выдернул руку из хватки Мясорубки, все еще ворочающегося, лежа на спине, как перевернутая черепаха. Николасу удалось встать на ноги прежде, чем соперник медленно принял сидячее положение. Громила был слишком велик и слишком массивен, чтобы подняться быстро, а долгая схватка явно высосала из него энергию.
Николас пнул Мясорубку в лицо. Башмак его угодил под подбородок, и голова противника запрокинулась. Великан снова рухнул навзничь, и Николас тяжело наступил на левую лапищу упавшего.
Он услышал крик Мясорубки, но крик этот донесся, словно из какого-то далекого далека. Кровь стучала в ушах Николаса, и больше всего на свете он хотел сейчас крови – хотел увидеть кровь Мясорубки, разлитую по всему рингу. Хотел сжимать в руке топор, чтобы порубить соперника на кусочки, но топора у него не было, топор тут, несомненно, запрещен, зато были башмаки и одна здоровая нога. И этой здоровой ногой он раздавил и вторую руку Мясорубки – Мясорубка с перемолотыми руками никого больше не сможет перемалывать, никогда.
Потом кто-то оттащил его, вопя в самое ухо, и застившая глаза красная пелена исчезла. Дэн удерживал Николаса в его углу, все зрители попросту обезумели, повсюду орали, и хлопали, и швыряли в воздух какие-то маленькие белые билетики.
Только теперь он понял, что победил, и эти люди аплодируют ему.
Николас окинул взглядом арену, разыскивая лишь одного человека.
Она смотрела на него, прижав к груди руки, широко-широко, наверное, от потрясения, раскрыв голубые глаза. Рядом с ней стоял Кролик, но Хэтти он словно и не замечал. Кролик тоже смотрел на Николаса, и взгляд его был полон глубочайших размышлений.
* * *
Дэну каким-то образом удалось найти в толпе врача, а может, лекаря просто держали под рукой на тот случай, если Мясорубка жестоко изобьет Николаса, как и всех своих прежних соперников. Врач проследовал за покинувшими арену Николасом и Дэном. Мясорубку, который, кажется, потерял от боли сознание, публика окружила плотной стеной.
«Они, несомненно, пытаются сообразить, как его унести», – подумал Николас. Мясорубке требовалась куда более серьезная медицинская помощь, чем ему, а взгромоздить такого великана на носилки будет определенно нелегко.
Николас придерживал левое запястье правой рукой и скрипел зубами при каждом шаге, но голову оставлял гордо поднятой, потому что каждый встречный так и норовил хлопнуть его по плечу и сказать, какой он молодец, а Николас не собирался позориться перед всеми этими людьми.
Но едва они оказались в коридоре, вдали от толпы, он привалился к стене. Хорошо, что Дэн был рядом и поддержал его.
– Все в порядке, мальчик. Все уже хорошо. Ты можешь отдохнуть. Ты справился. Ты более чем справился.
– На своем веку я повидал немало жестоких драк, – спокойно заметил врач, – но чтобы кто-то задал Мясорубке такую взбучку – такое, признаться, вижу впервые.
– Он заслужил, – слова Николаса звучали невнятно, словно язык его распух и еле ворочался. – Он хотел убить меня.
– Да, думаю, мы все это поняли, – кивнул лекарь. – Молодец, что не позволил ему.
Николас рассмеялся, или по крайней мере попытался, но этот сдавленный смех быстро оборвался. Николас устал. Очень, очень устал.
Он помнил, как Дэн уложил его на кушетку в той комнате, где они ждали перед боем. Потом, позже, кто-то то ли тащил, то ли нес его к карете. Потом он каким-то образом оказался в своей кровати в квартире Дэна. Потом он не помнил уже ничего.
* * *
Два дня спустя Николас играл в шашки с Ли Миллером, одним из старейших клубных прихлебателей. Запястье и нога Николаса были туго забинтованы. Несмотря на постоянно терзавшую его боль, он наотрез отказался от настойки опия, которую навязывал ему Дэн. Николас видел широко раскрытые пустые глаза пристрастившихся к дурманному зелью и не собирался становиться одним из них.
Ли, хихикая, за один ход перепрыгнул своей шашкой через три шашки Николаса.
– Чтобы обскакать меня, надо пораньше вставать!
Николас с обреченным смирением уставился на единственную оставшуюся на доске черную – его – шашку.
– Пожалуй, мое будущее не в шашках.
В зале, как обычно по утрам, было малолюдно – лишь несколько бойцов тренировались в парах, да еще меньше стариков сидело за столиками. Дэн заперся в своем кабинете, хотя чуть раньше, проходя мимо, похлопал Николаса по плечу и широко ухмыльнулся ему – теперь он всегда так делал.
«Небось улов его оказался куда богаче, чем он даже воображал, – подумал Николас. – Никогда еще я не видел Дэна таким счастливым».
Впрочем, и Николаса Дэн не обидел – мягко говоря. Николас получил воистину громадную сумму, хотя и попросил Дэна подержать пока его деньги в сейфе. Ему не хотелось растратить выигрыш на глупые побрякушки.
У него появилась идея, что, возможно, стоит купить себе маленький домик и обустроить его поуютнее.
Но он пытался не думать о том, кто мог бы вместе с ним расставлять в комнатах мебель… или о том, как увидеть ее снова.
Услышав, как открылась и закрылась наружная дверь, Николас обернулся, чтобы посмотреть, кто пришел.
Пришел Кролик. На сей раз один. Если не считать Хэтти. Веревка исчезла, но держалась девушка так близко к Кролику, словно по-прежнему оставалась привязанной. Шла она потупившись, сложив руки перед собой.
Николас поднялся, прихватив костыль, без которого не мог пока толком передвигаться. Кролик остановился в центре зала, наблюдая за ковыляющим к нему Николасом.
– Могу я вам чем-то помочь? – официально осведомился Николас.
– Вообще-то, да, – ответил Кролик. – Можно тут где-нибудь поговорить наедине?
Николас мотнул головой в сторону двери:
– В кабинете Дэна.
Кролик поджал губы:
– У меня, видишь ли, дело не к Дэну, а к тебе.
Николас пристально посмотрел на него:
– Если ты пришел стрясти с меня денег за то, что я уложил твоего бойца, то зря. Он первым нарушил правила.
– Спокойно, мальчик. Я пришел не из-за Мясорубки. Все там, на арене, видели, что ты лишь защищался.
– Так чего же ты хочешь?
Кролик тоже кивнул на дверь кабинета:
– Наедине,