Я тихонько приоткрыла дверь, как будто могла прокрасться, сесть и притвориться, что давно жду ее. «Ну, хотя бы можно попробовать пошутить таким образом», — я улыбнулась про себя.
Дверь приоткрылась без скрипа, а вот из кухни послышался приглушенный стон. Я не сразу поняла, что именно увидела, но красные подвязки на черных чулках, торчащие из— под задранной юбки, намертво врезались мне в память. Раздался еще один мужской стон.
Незнакомая девушка стояла на коленях спиной к двери, а перед ней облокотившись на стол, возвышался мужчина с расстегнутой рубашкой и запрокинутой назад головой. Его руки судорожно сжимали голову девушки.
Меня окатила волна смущения, я подавилась воздухом. Несколько секунд я приходила в себя при виде неожиданной сцены из Камасутры, пока до меня не дошло, что надо бы аккуратненько выйти и закрыть дверь с другой стороны. Не в силах оторвать взгляд от откровенной сцены, я потянулась к дверной ручке, медленно делая шаг назад, стараясь не шуметь.
Мужчина дернулся и резко вернул голову в вертикальное положение. По лицу прошла судорога наслаждения, одновременно вырвался еще один стон, он открыл глаза и наши взгляды встретились. Я беззвучно прикрыла дверь.
Не в силах разжать пальцы, намертво сомкнувшиеся на дверной ручке, и сделать хоть шаг назад, я словно видела сквозь дверь это лицо, исказившееся в экстазе –лицо Бориса.
Глава 37
Сердце пропустило удар, дыхание сбилось, кровь пульсировала у висков, все тело словно онемело, не позволяя мне пошевелиться. Рваные вспышки шакти метались вокруг, ослепляя и мешая сосредоточиться. Моя рука приросла к дверной ручке, шакти бесконтрольно вытягивалась из пространства и закручивалась в неуправляемый вихрь, напоминающий маленькое торнадо.
Из притолоки начали расти тонкие упругие ветви, туго оплетая дверной проем. Громкий стук с обратной стороны двери вывел меня из ступора, я опустила взгляд на руку, сжимающую ручку. Кто-то дергал за нее, пытаясь открыть из кухни. Мне было необходимо взять шакти под контроль, я пыталась выровнять дыхание. Рука по— прежнему не слушалась, светлые потоки буйствовали, ветви заблокировали проход и начали расползаться в разные стороны на стены и потолок.
Истошный женский вопль из кухни немного привел меня в чувство, видимо, молодая поросль вылезла и на той стороне. Следом гаркнул Борис:
— Замолкни, я сказал! — он продолжил колотить в дверь и звать меня, — Дара! Перестань, открой.
Я пыталась остановить произвольные вытягивания и выбросы энергии. Внезапно меня охватила слабость, ноги подкосились, и я осела на пол, все еще не в силах отпустить ручку.
— Я люблю тебя, Дара, — надрывался Борис, — открой, мы поговорим.
Рука тоже ослабла и скользнула на пол. Мне не хватало воздуха. Я хотела уйти, но не было сил. Борис пытался расшатать и выбить заклинившую дверь. Она поддавалась с большим трудом. Он на минуту остановился, загремела посуда и сквозь щель в дверном проеме показался наш огромный кухонный нож, он начал пилить ветки. Мне резко стало хуже, закружилась голова.
Наконец, Борис выбил дверь и бросился ко мне на пол. Глаза слипались, меня тянуло в сон.
— Не спи, малыш, слышишь? Сейчас, — он вскочил и вернулся через несколько секунд с накопителем, распечатал его, но у меня не было сил даже просто пошевелить пальцем.
— Дара, борись. Ты сможешь, — испарина покрыла его лоб.
Мне хотелось попрощаться с ним, сказать, что все хорошо, пожелать ему счастья и уснуть уже насовсем.
На этой мысли мое запястье слегка обожгло, и я почувствовала тяжесть металла на руке. Это проснулся браслет. Он принял материальную форму и начал опустошать накопитель, передавая мне жизненную энергию шакти. Я судорожно глотнула воздух и распахнула глаза. Шакти проникала под кожу и струилась по венам, быстро восстанавливая мой баланс.
Борис с удивлением рассматривал украшение, появившееся на моей руке из ниоткуда. Я вполне уверенно села, облокотилась о стену, а потом и вовсе начала подниматься. Мой парень бросился помочь, я резко отдернула руку, увернувшись от его прикосновения.
С кухни доносились всхлипы, затем послышались быстрые шаги и в полу открытую дверь, опутанную распиленными и поломанными ветвями, шмыгнула девушка. Она пробежала мимо, размазывая слезы по лицу, испуганно косясь в нашу сторону, схватила шубу и поспешила на выход, не потрудившись закрыть за собой входную дверь.
Я попыталась последовать ее примеру, только мне пришлось пятиться задом, наблюдая за Борисом. Он просчитал мои маневры и упал на колени:
— Ты забрала мою душу. Я не смогу без тебя, — вселенская тоска слышалась в его голосе, читалась во взгляде.
Жалость засосала у меня под ложечкой.
— Никто больше не полюбит тебя так, как я!
Осторожный шажок назад. Он немного прополз вперед на коленях, я отошла дальше.
— Секс –это не главное. Дура, — выругался он, — я люблю тебя! Что ты молчишь?
В истеричном порыве он кинулся вперед и, обхватив меня за ноги, растянулся на полу. Я вскрикнула от неожиданности, а браслет выпустил сгусток темной энергии и обжог Борису руки, он отдернул их и отпустил меня. Я выбежала в раскрытую дверь, даже не пытаясь найти пуховик или другие свои вещи.
— Не сжигай мосты! Мне не нужна моя жизнь без тебя… — преследовали его слова с надрывом.
Я не стала вызывать лифт и стремглав понеслась вниз по лестнице. Больно. Я выбежала на улицу в тапках, без верхней одежды, но не чувствовала холода и бежала пока не выбилась из сил. Остановилась отдышаться, затравленно оглянулась, Борис меня не преследовал. Мороз обжигал легкие, проникал под джемпер, ноги начали неметь от холода. До меня дошло, какому глупому порыву я поддалась, и я поняла почему Борис не бежал за мной. Он знал, что я не убегу далеко практически босиком и без одежды, и мне придется вернуться.
Я начала прыгать на месте, растирая деревенеющие пальцы и дыша на них. Единственным желанием было согреться. Внутренним зрением я разглядела потоки шакти, стремящиеся ко мне из пространства. Их прикосновения дарили тепло. Вокруг ладоней образовался энергетический кокон, который согревал лучше варежек.
Я попыталась мысленно растянуть потоки, укутывая тело, но их было мало: собиралась шакти медленно и с трудом. Основную часть пришлось направить на ноги. Стало легче.
Отчаянье не успело охватить меня — подключился браслет. Энергия заструилась из него, как из накопителя. Я удивилась. Видимо, он мог ее аккумулировать и хранить. Я надеялась, что он не вытянул все до последней капли из Борисого накопителя. Шакти была ему необходима, чтобы жить, а мной просто завладела истерика на фоне эмоций.
Я брела по улицам вечернего города. Прохожие поглядывали на меня с недоумением, но не решались подойти и заговорить. Я судорожно пыталась сообразить, куда мне идти. Хотелось к папе, но видеть маму и слушать о том, что она была права, не хотелось. Выяснять отношения с Борисом было слишком больно. Пришла мысль, что Мира знала, но выслушивать ее оправдания тоже не было сил.
Неожиданно перед моим носом сгустился воздух, образуя портал и появился Тарен. Не успев остановиться, я уткнулась ему носом в грудь. Он отстранил меня на расстояние вытянутых рук и внимательно осмотрел:
— Дара, что происходит? –спросил Тарен с тревогой в голосе, — Я почувствовал неладное с браслетом, дозвониться тебе не смог. Вот, — оправдываясь, пожал плечами, — не раздумывая кинулся к вам. С браслетом, — озадаченно закончил он фразу.
Я удивленно моргнула и, отодвинув его руки, потянулась к нему, прижалась и тихонько заплакала. Он стоял в растерянности, боясь пошевелиться. Мои всхлипывания нарушали тишину вечера. Тарен медленно поднял руки и обнял меня, нежно прижимая к себе крепче, погладил по волосам. Я ощутила холод его ладони и, немного отстранившись, разглядела, что на нем не было верхней одежды, посмотрела на его ноги –он был в легкой домашней обуви.
Я сразу попыталась растянуть шакти, чтобы согреть его. Тарен пресек мою попытку неодобрительным цыканьем: