– Ленка, она явно там, где ты была. Ты здесь, значит она – там, – сказал ей с сарказмом Артем.
– Что? Она у Гриши? – выпалила Ленка.
– И ты к нему хочешь? – спросил Виктор.
– Хочу! Вот хочу и все! Да, я хочу к нему, но он меня не хочет, а теперь у него еще и певица Алина! – раскричалась, наконец, Ленка.
– Ленка, мы тебя можем отвезти на морском трамвайчике, он туда через день ходит, – сказал ей Артем, с издевательскими нотками в голосе.
– Сама уеду! – крикнула Ленка.
– Вот до чего дошла любовь! Женщина к мужику собралась ехать, а у него другая! – заговорил опять Артем.
– Не язви! Не трави душу! Денег нет, а то бы поехала.
– Ленка, так мы тебе наскребем на дорожку, – сказал Виктор, – мы и до трамвайчика проводим, а хозяйкой станешь, авось про нас не забудешь.
– О, редиски! Вот издеваются! – Ленка вздрогнула и ушла с террасы.
– Ирина, а ты куда хочешь? Ты явно хочешь пойти к Чаркину в сторожку в домино поиграть, – заговорил с ней Виктор.
– А почему бы и нет, он надо мной не издевался, как вы, а ты Виктор ко мне больше не подходи, не пущу, считай, что я отработала санаторий, – сказала Ирина и пошла, догонять Ленку.
Серж всех четверых выслушал и незаметно покинул свой наблюдательный пункт в кустах. Мысль о причастности Витьку и Артема к побегу певицы, была полностью подтверждена. Он понял, что певица вернется, не сразу, как Ленка, но вернется от князя. Белая яхта в этих местах была только у Гриши.
Серж пошел докладывать о событиях директору санатория, у каждого свой в жизни начальник. Директор должен знать все, а его почти никто не знал и не видел.
Директором санатория был Гриша, он спокойно сидел в кабинете, как простой чиновник. Но то, что директор и князь одно лицо, мало кто знал. Этого не знал и сам Серж, рассказывая ему все, что сам знал. Его могла узнать Ленка, но Артем его не видел, когда они были у него во дворце. За ними Гриша наблюдал сквозь хитрое зеркало, он их видел, а они его не видели. А кто Ленку пустит к директору?
Никто! Но о желаниях Ленки, Серж сообщил директору.
Директор выдал Сержу премию, и тот счастливый пошел в свою сторожку играть в домино.
Гриша задумался. Оказывается, Ленка его не забыла. Мало того, она его ревнует к певице Алине! Это было полной неожиданностью. Это было приятной неожиданностью! 'Ох, как скучно', – подумал директор, – ' все знаю, везде успеваю, нет серьезного противника'.
– Есть! – сказал вслух директор, – надо, чтобы Ирина следила за смотрителем, когда ему передадут порошок.
Он набрал сам телефон Чаркина.
– Серж, Гриша тебя беспокоит, сделай так, чтобы твоя мудрая Ирина проследила за музыкантом-директором, когда тот будет передавать порошок смотрителю. Не упусти момент. Пусть она ведет этот порошок до самого князя!
– Будет сделано, сейчас все на обеде, я их у столовой встречу.
– Бери машину, важно, чтобы она видела момент передачи товара, оторви ее от сопровождающих ее лиц под любым предлогом! На карте честь санатория 'Павлин'!
– Я понял, иду.
Серж заглянул в столовую, музыканты ели, пили. На коленях у музыканта-директора лежал пакет, товар был на месте. Вся четверка тоже была в сборе.
Направился он к служебному столику, быстро поел, пошел наперерез Ирине.
Виктор сделал недовольное лицо. Ирина подошла к Сержу.
– Ирина, быстро идем со мной, есть важное дело, поедем на маяк, сидеть в засаде.
– Что? Это интересно, поехали Серж, – сказала Ирина и помахала остальным.
Ирина с Сержем, не оглядываясь, пошли к центральному входу в санаторий, там стояла служебная машина, для разъездов. Серж сам сел за руль.
– Ирина, я тебя подвезу, но рядом с тобой, при передаче товара, меня быть не должно, ты будешь следить за входом в маяк. Есть предположение, что сегодня будет передана контрабанда смотрителю. Ты следи, кто передаст ему пакет, постарайся увидеть того, кому смотритель потом передаст пакет. Вот кисточки, бумага сиди, рисуй, на тебя не будут обращать внимание. Ты говорила смотрителю, что художница, так вот и рисуй с натуры морские волны.
Серж отвез Ирину к маяку и исчез в сторону городского рынка, она села рисовать.
Смотритель сам к ней подошел:
– Ну, голуба, что памяти нет? Решила волны рисовать? Рисуй, а мне не мешай.
Если бы ты еще немного в сторонку села от маяка, вон там, на валуне, и мне бы не мешала.
– Хорошо, я пересяду. Какие сегодня волны красивые!
– Чего ты в них нашла? А, все художники убогие, что на них обижаться, – проговорил смотритель и пошел к маяку.
Минут через двадцать показался музыкант – директор. Он подсел к смотрителю, потом поднялся на смотровую площадку, а вниз спустился без пакета. Ирина пакет заметила, и заметила, что его в руках, возвращающего домой музыканта – смотрителя, не было.
Смотритель после ухода музыканта, заметно повеселел, и подошел к Ирине.
– О, рисует. Смотри ты, а волны, как живые. Ну, голуба, а ты и впрямь художница!
Мне бы волны свои подарила, я их на стенку повешу.
– Один рисунок я Вам подарю, а сегодня и, правда, волны хорошо получились, но мне еще надо немного их дорисовать.
– Ладно, рисуй, голуба, раз мне рисуешь.
У нее возникло ощущение, что смотритель принял на душу грамм сто или больше, он был навеселе и взволнован. Ирина сидела, рисовала, и не поворачивала голову в сторону смотрителя. Прошло полчаса, на волнах перед маяком появилась яхта. Она тут же стала ее набрасывать на лист бумаги. Смотритель с пакетиком пошел к берегу, взял лодку…
– Ой, подождите! Я с Вами хочу прокатиться! – закричала Ирина.
– Ну, ты, голуба, чего сегодня ко мне привязалась? – недовольно спросил смотритель маяка.
– Я не к Вам, я к волнам привязалась, – сказала она и полезла в лодку смотрителя.
Рисунок я под валуном оставила.
– Ладно, поплыли, голуба на яхту.
На яхте поняли, что им смотритель везет товар, но что рядом с ним делает девушка?
– Бабу, зачем привез? – спросил матрос.
– Это не баба, а художница, волны все рисует, а теперь явно с вами захочет прокатиться.
– А можно?! – прокричала Ирина свой вопрос.
– Садись и не мешай, но мы сегодня сюда только к вечеру вернемся.
– А я не голодная.
Пакет с белым порошком исчез в трюме яхты. Она села на корме. Мужчины разговаривали. Смотритель сел в свою шлюпку и поплыл к берегу. Яхта взяла курс к князю Грише. Этот путь ей был уже знаком по морскому трамвайчику, она сидела, смотрела, молчала. Последнее, что она заметила, так это машину Чаркина.
Смотритель ему что-то сказал. Серж пошел и взял рисунок под валуном. Яхта набрала скорость, и маяк исчез из поля зрения Ирины.
К ней мужчины относились на редкость равнодушно, они ее воспринимали, как убогую личность, рисующую волны. С виду она напоминала серую мышь, весьма невзрачную.