И, естественно, что-либо делать с самим Гленом, чтобы скрыть свои преступления, они тем более не могли. Карой за покушение на жизнь дворянина была смертная казнь без права на помилование.
Теперь мне было даже интересно посмотреть, как они будут выкручиваться из этой ситуации. Однако, пока они не начали оправдываться, мне нужно было узнать кое-что.
— Как вы нас нашли?
Лошадиное лицо хотел выдать очередную высокопарную хрень, но суровый взгляд Глена из-за моего плеча явно отрезвил мага.
— Заклинание обнаружения. Мы начали преследование через три дня после того, как вы покинули Вирсавию и собирались нагнать вас за двое суток. Но в какой-то момент заклинание дало сбой и мы не смогли заново найти след. Так что пришлось остановиться и ждать, когда вы будете возвращаться.
Так, это логично. Зона, в которой находился тайник, должна была экранировать любые поисковые чары, в ней даже Вегвизир прекратил нормально работать. Так что не удивительно, что мы пропали с радаров, как только вошли в заветную область. Дальше.
— Что там с Валентайном? Он пришёл в себя?
— Последний раз мы связывались с особняком позавчера, — скривившись, будто жрал целиком лимон, ответил лошаделицый. Ему явно было отвратительно отвечать на мои вопросы, но угроза в лице Глена не давала ему держать язык за зубами. Тем более что я на самом деле не спрашивал ничего прямо секретного. — Молодой господин всё ещё был без сознания, но его состояние с каждым днём улучшается.
Ну, это была хорошая новость. После того, как Валентайн придёт в себя, старейшины наверняка смогут получить от него информацию о том, где и как он встретился с неведомой хренью из-за Края.
— Вы правда не знаете, что от меня хочет Его Светлость?
— Не знаем, — покачал головой лошаделицый. — Нам было приказано найти тебя и привести к Его Светлости, по максимуму избегая применения силы.
Я нахмурился. Вот это уже было странно.
Одно дело — привести живым и в относительно целом состоянии, чтобы получить от меня какие-то сведения или запытать с нуля самому. Но “по максимуму”? Зачем я нужен был герцогу Фериа в идеальной форме без синяков и шрамиков?
Как бы я ни относился к аристократии, но даже я сам был готов признать: если из-за какого-нибудь парня мой сын оказался бы на две с лишним недели прикован к кровати, я бы вряд ли стал думать о безопасности этого парня, когда разыскивал бы его для разборок. Меня будто хотели видеть в качестве дорогого гостя, а не в допросной или на разделочной доске.
И тем более странно это было с учётом разницы в наших с Его Светлостью статусах. Я, конечно, хотел видеть адекватную аристократию, не думающую о простых людях, как о муравьях, но это уже было просто неправдоподобно.
Если только Его Светлости требовались не месть и не правдивые ответы на вопросы, а я сам. Моё, Алистера, тело, целое и невредимое.
По спине пробежали мурашки. Нет, разумеется ни о каких извращениях речь скорее всего не шла. Если у Его Светлости и были какие-то такие наклонности, удовлетворить их можно было и без привлечения к делу отряда из семи старших магов.
Куда более вероятным казался вариант, при котором герцога заинтересовали уже явно далеко распространившиеся новости о снизошедшем на меня благословении Агура.
Правда, это всё равно было слишком притянуто за уши. Ну не верилось мне, что человек вроде Его Светлости, даже ради благословения царя мудрости, всерьёз отправит за мной отряд магов, рискуя испортить отношения с Башней Магии и тем более с Одуванчиком.
Куда логичнее для него было в первую очередь испробовать все более-менее адекватные официальные пути. Как минимум — прислать ко мне в Башню Магии кого-то типа вербовщика, чтобы попытаться переманить свою сторону, извинившись за ситуацию с Валентайном и пообещав компенсацию. Это и то было бы и дешевле, и не так било бы по репутации герцога, чем эта втайне высланная семёрка.
Только если…
В мыслях Его Светлости изначально не было вариантов идти по официальным путям. А самой логичной причиной для герцога Фериа использовать незаконные методы для моей поимки, была неведомая хрень, отправившая его сына в кому.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сделав шаг вперёд, я встал ровно между семью магами и Гленом с Линдой.
— А вам что-нибудь известно о том, как именно Валентайн впал в беспамятство? К примеру о том, что перед этим он обезумел, попытался убить меня, и при этом его мана резко выросла почти на круг, а кожа посерела, как у покойника?
Шестеро магов с недоумением начали переглядываться между собой, их явно сбили с толку мой резко изменившийся тон и довольно странная постановка вопроса. И от того в образовавшейся тишине стал только отчётливее и жутче тихий, булькающий смех растрёпанного мага, того самого, что до сих пор не произнёс ни слова.
— Ты уже обо всём догадалось, дитя? — проговори он низким, рычащим голосом, и, когда поднял голову, на меня уставились два полностью красных, будто налитых кровью, глаза на пепельно-сером лице.
И в ту же секунду остальные шестеро магов задрожали, будто в лихорадке, а их ауры начали стремительно разрастаться.
— Хватай Линду и бегите отсюда! — рявкнул я Глену, разряжая в магов обойму правого револьвера. — Иначе мы все сдохнем!
Глава 25
Пистолеты из ориалха, в полтора раза более прочного и вдвое более тугоплавкого, чем сталь, металла. Взрывное дыхание плюс Телекинез, усиленные накачкой, а после зафиксированные зачарованием внутри гильз из особой серебряной латуни. На свинцовых пулях — Взрывное дыхание, закреплённое, а также “раздутое” Младшим зачарованием четвёртого круга.
В моих руках, искусно замаскированная под револьверы, таилась пара самых настоящих гранатомётов, каждый выстрел из которых оборачивался огромной, диаметром в пару метров, огненной вспышкой. Однако для того, чтобы справиться с отрядом старших магов этого всё-таки оказалось мало.
Когда пламя опало, я увидел только трещины в широком ледяном щите, выросшем на пути пуль. А потом они атаковали в ответ.
На меня обрушился шквал из заострённых до бритвенной остроты сосулек; посреди тёплого, несмотря на осень, дня, поднялся самый настоящий буран; по земле в мою сторону рванулась ледяная дорожка, из которой вырастали длинные иглы инея, одно соприкосновение с которыми сулило разорванное в лоскуты мясо и обморожение неслабой степени…
Похоже, водные и ледяные заклинания были профилем семьи Фериа. И при этом они определённо не впали в безумие, как Валентайн, потому как продолжали держать щит и атаковать из-за него. Я использовал Телекинез и Взрывное дыхание, которые теперь мог делать куда сильнее накачкой, чтобы уворачиваться и обороняться от большинства атак, продолжая отстреливаться.
Но при этом понимал, что этого было мало. Я своими выстрелами мало что мог сделать с их защитой, тогда как сам танцевал на грани жизни и смерти, на считанные сантиметры уворачиваясь от некоторых заклинаний. Только благодаря жизненной энергии, пропитавшей моё тело, ускорившей реакцию и обострившей чувства, я до сих пор оставался жив.
У меня, конечно, ещё были козыри в рукаве. Но и у моих врагов они тоже наверняка были. И для начала я должен был дождаться, когда их количество уменьшится.
Две с хвостиком недели назад я убегал от Валентайна, понимая, что не смогу ничего ему противопоставить. Тогда разница между нами была в три круга. Сейчас даже сильнейший из моих врагов превосходил меня “всего лишь” на два круга. Но их было семеро.
А ещё я не мог просто развернуться и дать дёру.
В радиусе нескольких десятков километров от этого места не было ни единого жилья. И с учётом того, что теперь эти ребята умели нормально думать, они бы точно прочухали, что куда проще не гнаться за мной, а поймать Глена с Линдой и шантажировать меня их жизнями.
Однако с другой стороны, и оставлять ребят рядом было нельзя. Если бы Линда была в нормальном состоянии, Глен бы ещё мог мне помочь. Но пока девушка оставалась так слаба, её защита стала бы для меня, да и для него, якорем, не дающим разгуляться по-настоящему.