предполагаю я.
– Изгнания? – чуть ли не по слогам интересуется Новак, склонив голову. – Это так тут презентуется?
Похоже, теперь моя очередь делиться с ним общественным мнением.
– Вы подставили Мельхиора, так говорят.
Анджей издает неоднозначный смешок и только раздраженно поводит длинным, птичьим носом.
– Я ушел сам. Но это неважно. Ты права, Санда. «Туннель» потерял очень много клиентов. У нас с Мельхиором… возникли непримиримые разногласия, после которых он решил почти полностью отказаться от оккультных сделок. Но некоторые двери вроде Вальденбруха остались открытыми. Я наладил механизм, дальше он работал сам… И пока эта корова не сдохнет, «Туннель» свое слупит.
– Но Вальденбрух накрылся, – сощурился Джей Пи.
Новак отрицательно покачал головой и, воспользовавшись короткой паузой, прикурил.
– Пропал главврач и пациенты. То есть неудачные подкидыши, которых Крупке изучал ради своего научного интереса. Он не убивал подменышей, хотя следовало бы.
Мое сердце замирает. Это то, что я пытаюсь узнать.
– Портал все еще существует и ждет новых желаний. И поверь мне, Санда, – Анджей склоняется, врастая в меня исподлобья глазами. – Ни Мельхиор, ни твоя Шимицу, которая курирует клинику после меня, не откажутся от этого портала. Что бы ни произошло с Крупке… они все еще контролируют это место и извлекают выгоду. Да и ты продолжала ловить крысят даже после пропажи персонала. Если останется спрос, все пойдет дальше. Одни дети будут рождаться. Другие пропадать.
Новак говорит страшные вещи с ласковой улыбкой. Он пугает меня до чертиков, хотя в нем на первый взгляд нет ничего необычного.
– Говорят, у тебя там сестра, так? – спрашивает он, проницательно вглядываясь в мое лицо.
– Она может быть жива? – сухо интересуюсь я.
– Может, – разводит он руками и зашвыривает окурок в бокал. – Я не слежу за ними. Разбирайтесь сами.
– Как убить Мать? – всполошенно спрашивает Джей Пи. – Это получится сделать без вас?
– Я могу сказать вам только одно, – насмешливо он обводит нас водянистым взглядом и произносит с жутковатой вкрадчивостью: – В конце этой истории не будет воссоединившихся влюбленных или храбрых детей, поборовших зло. В конце этой истории останутся только заклятые враги. – С этими словами он поднимается и берет висящее на спинке стула пальто. – Прошу извинить, но мне пора. А то сейчас понабегут… Дальше вы сами. Желаю удачи…
Его слова отдают необратимостью. Говорят, Новак мог видеть будущее.
– Э, стоять, – возмущается Джей Пи. – Что за предсказание из китайской печеньки? А с культом как?!
– Сами узнаете, – бросает Новак через плечо. – Ну, пока… искатели приключений.
С этими словами он выходит, пряча усмешку под длинный, тонкий нос, и мы чувствуем себя одураченными. Минута проходит в тишине, затем Джей Пи раздосадовано заявляет:
– Какой-то он мутный… И на гуся похож.
Я тоже пребываю в сомнениях. Новак аккуратно разложил по полочкам всю историю, но на вопросы так и не ответил. Его спешный уход наводит на мысль, что и нам пора.
Внезапно дверь кабинета открывается, и к нам забегает взмыленный Вертекс.
– У меня перерыв, могу вас вывести. Как поговорили?
– Мы поняли, что нам ничего не ясно, – ворчит Джей Пи. – Новак только намекнул, что ритуал надо закрыть как-то… символически. Понять бы еще, как работают все эти двери и ключи. Это и есть механизм.
Вертекс тревожно переводит взгляд с меня на него.
– И… каков план?
– Мы переждем ночь в Адлерсхофе, там есть один заброшенный дом, – машинально отвечаю я. – Надо забрать Зверя. Хорошо бы поймать Новака снова, но у нас нет времени.
– Скажу тебе по секрету, он тоже к нам не каждый день забредает, – хмыкает Вертекс. – Вам повезло сегодня. Странно, что он так шустро слился. Обычно сидит тут с какими-то темными типами до часу ночи.
Внутри меня начинает завывать знакомая сирена. Мои локаторы страха безупречные и оглушительно громкие, хотя звучат только внутри меня. Но из-за них я не могу воспринимать окружающий мир.
Я слышу, что кто-то идет сюда, прямо к нам. Ощущение возникает раньше, чем дверь открылась.
Мы оборачиваемся и видим незнакомых мужчин. Один из них постарше, с живыми темными глазами и вьющимися волосами с проседью, другой – молодой блондин с наглой физиономией.
– Все в сборе, молодцы, – довольно крякает первый. – Лука, закрой дверь.
Он извлекает удостоверение, и мы замираем как пришпиленные.
– Ионеску, отдел по борьбе с организованной преступностью, – приятным ровным голосом сообщает мужчина. – И мы как раз вас всех ищем. Джей Пи, твоя мать оборвала телефон в нашем управлении. Вы, молодой человек, подозреваю, являетесь барменом, а также коммуникатором между дилерами. Если наши данные верны, вас зовут Александр Полетаев, и вы находитесь в этой стране нелегально. И еще есть одна давно пропавшая дама, – его насмешливые черные глаза утыкаются в мое лицо. – Добрый вечер, Санда.
Мариус
Теперь перед ним карты с перевернутыми рубашками.
Блудный Джей Пи, недоуменно сдувающий волнистую прядь со своей нежной мордахи.
Разукрашенный как на Пасху русский нелегал, скрывающийся в «Туннеле» от миграционной службы.
И Санда Эдлер, урожденная Андронеску. Вживую она выглядела, конечно, намного старше, чем на детском фото. Длинное темное каре, заостренные скулы и вдовьи вещи. В глазах горел знакомый по снимкам неутихающий голод, какой бывает у людей с дырой в душе. Мариус испытал странное ощущение, что рад ее видеть. Как будто повстречал давнюю знакомую.
– Вы не против, если я позову менеджера? – елейным голосом осведомился Александр. – Не уверен, что он в курсе.
– Нам нужны только вы, – сухо отрезал Мариус.
– Я отказываюсь говорить без Мельхиора! – крикнул русский. – По какому праву вы вообще нас задерживаете?!
Мариус обменялся коротким взглядом с Лукой, и тот внаглую прислонился к двери и извлек пистолет. Это не походило на официальный визит полиции, но они решили действовать по-своему. Мариус обдумал положение и на свой страх и риск продолжил. Только доказательства отправятся не к Оксенкнехту, а прямиком в федеральное ведомство уголовной полиции в Висбаден. Это была рулетка. Если в Висбадене действительно в курсе, то Мариусу в лучшем случае грозило увольнение.
Но он решился на самовольный мини-рейд в этот гадюшник, потому что не доверял Оксенкнехту. Лука тут же предложил помощь, и они навели справки у парочки «туннельцев» прямо на Варшавской. Под угрозой привлечения к ответственности те сообщили имя – Александр Полетаев, известный как Вертекс. Местный бармен.
«Он знает всех дилеров. Считайте, что он – их телефон».
На всякий случай Мариус пробил его по базе и получил информацию, правда, из данных миграционной службы. Мальчик прибыл из Новосибирска и успешно отучился два года менеджменту, пока его не выкинули за постоянные прогулы. Продление визы без разрешения университета он не