– Чушь какая-то! – не выдержал наемник, и, заметив, что лицо рыцаря вдруг стало очень напряженным, добавил, – зря вы его слушаете!
– Смотри! – рыцарь указал на гнойные язвы, покрывающие руки колдуна, – он болен. И вот и повязки – валяются на земле, из беленного полотна. Кто-то его лечил. Вот бы узнать, кто, да потащить на костер вместе с ним… Чтоб не повадно было лечить сатанинские отродья…
Колдун испуганно замолчал. На его лице отразился ужас.
– Гляди-ка, он понимает! – рыцарь ударил его кулаком, – а ну говори, кто тебя лечил! Не скажешь?
Колдун отрицательно замотал головой и для убедительности зажал руками рот.
– Ну, да ладно, – остыл рыцарь, – наденьте-ка на него цепь и привяжите к моему седлу. Все равно рано или поздно узнаем. Потащим его в город! А заодно и всех остальных.
1413 год, Восточная Европа
По длинному темному коридору тяжело брел дряхлый старик с длинными белыми волосами. Он двигался с трудом, одной рукой крепко держась за стену, а другой постукивая суковатой палкой, на которую уверенно опирался. Выбившись из сил, старик остановился, задыхаясь, и принялся стучать палкой по стене, громко крича хриплым голосом:
– Катерина! Катерина!
В глубине коридора стукнула дверь. Послышались быстрые шаги, и вскоре Катерина подхватила старика. Лицо ее выглядело недовольным, а брови были нахмурены.
– Зачем вы встали? – голос ее прозвучал слишком резко, – вы же знаете, что вам нельзя вставать! С постели не подниматься, пока я не принесу новую порцию отвара! Теперь вам может стать намного хуже!
– Катерина, дочка моя… – старик дышал тяжело, – ух, как тяжело идти… на площади читают указ бургомистра….
– Ну и что?
– Всем велено собраться в церкви!
– В церкви… – глухо повторив, женщина отшатнулась. Лицо ее стало белым, как мел, а в глазах появился ужас.
– Всему населению велено немедленно собраться в церкви. Всем – и богатым, и бедным. Кто не явится, того схватят стражники, и приведут в церковь насильно.
– Но зачем? Для чего?
– В город прибыл специальный посланец Святого Папы, и прямо с дороги он будет служить мессу по случаю своего прибытия. А потом произнесет речь – обращение к населению города.
– По его следам скачут солдаты… – голос женщины прозвучал тревожно и глухо, – солдаты, окружающие город… Уничтожившие деревню… Они будут уничтожать все вокруг…
– О чем ты говоришь, Катерина? Какие солдаты?
– Так, ни о чем! – женщина нервно повела плечами, – я не пойду в церковь!
– Ты сумасшедшая! Ты сошла с ума, женщина! – старик в ужасе замахал на нее руками, – хочешь, чтобы солдаты приволокли тебя за волосы? Ты не можешь поступить так с Мартой и со мной, больным стариком! Вспомни, что говорят о тебе в этом городе!
– Говорят, что я ведьма, – зло сказала женщина, – ну и пусть говорят!
– Ты должна идти! Перед отъездом отсюда нам не нужны неприятности!
– Да, действительно, – женщина мгновенно смягчилась, вспомнив что-то, – перед отъездом… Возможно, он состоится даже раньше… намного раньше. Хорошо, я пойду в церковь вместе с вами! Но пока мне нужно кое-что сделать! Спускайтесь вниз. Я скоро приду.
И бегом помчалась по коридору. Так же быстро поднялась по маленькой винтовой лестнице в конце и забежала в крохотную комнатку под самой крышей, с одним-единственным окном. Там, за окном, была привязана большая клетка с белыми почтовыми голубями. Катерина подтянула клетку к себе и достала одного голубя. Сняла свой медальон и туго повязала голубю на шею, потом проверила узелок. Ласково прошептав что-то на непонятном языке, она поцеловала голубя и подбросила в воздух:
– Лети! Лети скорей, милый!
Взмахнув крыльями, голубь скрылся в лесу. Катерина вернула клетку на место и помчалась обратно, вниз. Сжавшись, старик стоял возле входной двери, по которой кто-то громыхал кулаком, и чудовищной силы удары разносились на весь дом. Женщина и старик тревожно переглянулись.
– Не волнуйтесь. Я открою. В церковь мы пойдем вместе. Я помогу вам идти.
Старик заметно успокоился от ее слов. Бросив на ходу несколько слов пожилой служанке, робко жавшейся в дверях, Катерина распахнула входную дверь.
И едва не упала на усатого толстяка в военной одежде, который колотил в дверь. Одной рукой держа на привязи свою лошадь, другой он бухал кулаком в дубовую дверь трактира, а вокруг уже собралась толпа зевак. Это был офицер средних лет, в форме из личной охраны бургомистра, толстый, неповоротливый, грубый, с тупым лицом, на котором слишком ясно были отпечатаны все его пороки.
– Что надо? – грубо крикнула Катерина, – зачем этот грохот? Трактир сегодня закрыт!
– Всем велено собраться в церкви немедленно! Указ бургомистра! – заорал в ответ офицер.
– Мы слышали указ!
– Если слышали, что ты тут делаешь? А ну немедленно выметайся из дома!
– Потише, ты, пьяница! И так переполошил весь дом! Наверняка по дороге собирался в трактир заглянуть! – Катерина приняла воинственную позу.
– Мне не трактир нужен, а ты, ведьма! Потащить тебя на божий суд!
– Ведьма?! – Катерина уперлась руками в бока, – я ведьма?! А когда ты не смог ублажить служанку молочника, кто ко мне за снадобьем приходил?!
Громовой хохот зевак был ответом на ее слова. Люди хохотали, хлопая себя по бокам, наслаждаясь таким представлением. Лицо офицера стало пунцовым. Сжав кулаки, он заорал изо всех сил:
– Договоришься, ведьма! Получишь свое!
– Тогда я возьму тебя с собой! – Катерина явно потешалась, – скажу, что мы вместе с тобой напились на пиру у дьявола!
Хохот стал громче. Пунцовый офицер вскочил на лошадь и на огромной скорости умчался вперед, едва не передавив зевак. Катерина (весело смеясь) крикнула в толпу:
– Ну будет вам! Все! Посмеялись – и хватит!
Потом захлопнула дверь, все еще смеясь. Но, взглянув на старика, прекратила смеяться. Его лицо было страшным:
– Ты не осторожна, дочь моя! Слишком неосторожна! Нельзя так говорить!
– Ничего, обойдется! – голос ее прозвучал бодро, – всегда ведь обходилось!
Старик печально покачал головой, что-то пробормотав себе под нос. Катерина ласково обняла его за плечи:
– Пойдем. Нам пора идти. Опирайтесь о меня.
Так они переступили порог. Обернувшись к дому, Катерина спросила:
– А где Марта?
Служанка ответила, стоя на пороге:
– Она играет на заднем дворе с другими детьми.
– Скажи ей, что мы пошли в церковь. Пусть пообедает и ложится спать. Надеюсь, что мы скоро придем!
– Скажу-скажу, не беспокойся.
Катерина улыбнулась служанке. Потом отвернулась. Вместе со стариком они медленно пошли по улице, сливаясь с потоком идущих в церковь людей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});