Дверь не открывается. Ручка не двигается. Он тянет ее на себя, тянет сильнее. Безрезультатно. Заблокирована, должно быть, дверь заблокирована. Он дергает ручку вправо-влево, вверх-вниз, ничего не выходит.
Женщина на водительском сиденье приходит в себя от изумления, что-то говорит, но мальчик не может понять, о чем она ведет речь, потому что в ушах грохочут удары сердца, а слова женщины, которые прорываются между ударами, никак не связываются между собой.
Кертис и дверь, сила воли против материи, на микроуровне сила воли вроде бы должна победить, но замок держится, дверь не желает открываться. Магический замок, задвижка, которую заклинание колдуна спаяло с пазом, не поддаются ни его мышцам, ни его мысленному напору.
Киллерша нажимает на кнопку, отщелкивая замок ремня безопасности и отбрасывает ремень в сторону.
О господи, всего-то одна дверь, которая держится непонятно чем, а он бессилен, пойман в западне этой бойни на колесах с психами-пенсионерами, которые съедят его вместе с чипсами, а зубы положат в ящик прикроватной тумбочки.
С яростью, которую она никогда не демонстрировала, Желтый Бок бросается к женщине. Скалит зубы, рычит, плюется слюной. Словно говорит: «Зубы? Тебе нужны зубы? Так посмотри на ЭТИ зубы, полюбуйся моими клыками и подумай, будут ли тебе нравиться зубы после того, как я тобой займусь?»
Собака не пытается укусить женщину, но одной угрозы больше чем достаточно. Женщина больше не пробует подняться с водительского кресла. Прижимается к дверце, лицо перекашивается от ужаса. Мальчик не сомневается, что такое же выражение она видела на лицах своих жертв, которых безжалостно убивала.
Дерганье ручки-рычага вверх-вниз не дает результата, а вот стоило потянуть ее на себя, как дверь легко открылась, то есть не была заблокирована. Никто не накладывал заклятья на стопорный механизм. И Кертис не мог открыть дверь не потому, что его подвели разум или мышцы. Просто страх лишил его здравомыслия.
Это открытие приводит мальчика в ужас, но пока ему никак не удается обуздать охватившую его панику. Он распахивает дверь, сбегает по ступенькам, на асфальте спотыкается и со всего маха врезается в борт «Лексуса», стоящего на соседней полосе.
Лицом к стеклу, едва не разбив нос, он всматривается в окно, словно за ним – аквариум с необычными рыбами. Рыбы, в действительности мужчина с короткой стрижкой за рулем и брюнетка на пассажирском сиденье, таращатся на него округлившимися от изумления глазами, а раскрытыми ртами напоминают настоящих рыб.
Кертис отталкивается от борта и, обернувшись, видит, как Желтый Бок, уже не лая, выпрыгивает из «Уиндчейзера». Раскрыв пасть, виляя хвостом, понимая, что именно ее героические усилия позволили отразить нападение киллерши, она поворачивает налево и гордо трусит дальше.
Собака следует белой линии, разделяющей полосы движения, точнее, два ряда остановившихся автомобилей. Мальчик спешит за ней. Он больше не кричит, но страх все еще не отпустил его, поэтому он смиряется с тем, что временно лидерство в их команде перешло к собаке.
Обернувшись на море зажженных фар, он видит седовласую женщину, которая смотрит на него сквозь ветровое стекло «Уиндчейзера». Схватившись за руль, она приподнялась над сиденьем, чтобы получше его разглядеть. С такого расстояния ее можно принять за милую, добрую старушку… возможно, библиотекаршу, особенно с учетом того, что библиотекарша знает, как легко книгу о монстрах выдать за сладенькую романтическую историю. Поменять пыльные обложки – и все дела.
В пустыню вдруг пришел город. Теплый воздух стал горьким от выхлопных газов двигателей, работающих на холостых оборотах.
Некоторые водители, оценив масштабы пробки, выключили двигатели и выбрались из кабин, чтобы размять ноги. Далеко не все стали свидетелями боевых действий на стоянке грузовиков, а потому, потирая шеи, поводя плечами, выгибая спины, разминая кисти рук, они спрашивают друг друга: что происходит и почему стоим?
Эти люди образуют лабиринт, по которому пробираются Кертис и Желтый Бок. Обходя, протискиваясь мимо, Кертис предельно вежлив со всеми, хотя понимает, что среди них могут быть священники и убийцы, и даже священники-убийцы, святые и грешники, банковские клерки и грабители банков, скромники и наглецы, щедрые и жадные, нормальные люди и вдрызг сумасшедшие. «Извините, сэр. Спасибо, мэм. Извините, сэр. Извините, мэм. Благодарю вас, сэр».
Но в конце концов Кертиса останавливает высокий мужчина с серым лицом и глубокими морщинами, свидетельствующими о хронических запорах. Он заступает Кертису дорогу между фордовским минивэном и красным «Кадиллаком» и упирается рукой ему в грудь.
– Так что ты здесь делаешь, сынок? – любопытствует он.
– Серийные убийцы, – выдыхает Кертис, указывая на дом на колесах, отделенный от него уже двадцатью автомобилями. – Вон в том «Уиндчейзере». Они хранят части тел в спальне.
В недоумении незнакомец опускает руку, морщины на его сухощавом лице становятся глубже, он пристально смотрит на шестнадцатитонный моторизованный дом ужасов.
Кертис протискивается мимо, прибавляет шагу, хотя уже понимает, что собака ведет его на запад. До импровизированного блокпоста ФБР еще далеко, он где-то за вершиной холма, так что его и не видно, но им определенно не следует держаться этого направления.
Между пикапом «шеви» и «Фольксвагеном» мужчина с веснушчатым лицом и торчащими во все стороны рыжими волосами вдруг хватает Кертиса за рубашку, едва не сбив с ног.
– Эй, эй, эй! – весело восклицает он. – От кого бежишь, мальчик?
Чувствуя, что этого парня не отвлечешь басенкой о серийных убийцах, да и, похоже, любой другой, Кертис решает воспользоваться словами Берта Хупера, дальнобойщика, заказавшего в ресторане курицу с картофелем фри, словами, которыми тот пытался защитить его от наскоков Донеллы. Он не совсем уверен в том, что эти слова означают, но один раз они точно помогли.
– Я не совсем в порядке, сэр.
– Черт, меня это не удивляет, – заявляет рыжеволосый, но рубашка Кертиса по-прежнему крепко зажата в его кулаке. – Ты что-то украл, мальчик?
Ни одному здравомыслящему человеку не пришло бы в голову, что десятилетний мальчишка может слоняться по автостраде, дожидаясь, пока ее перекроет ФБР и предоставит ему возможность украсть что-нибудь у водителей. Поэтому Кертис предполагает, что этот веснушчатый следователь намекает на кражу, совершенную в доме Хэммондов в Колорадо. Возможно, этот человек – экстрасенс и, отсканировав память мальчика, знает и о пятерках, и о сосисках, украденных на долгом пути Кертиса к свободе.
Или, Кертис не может знать наверняка, но… этот хватающийся за рубашку незнакомец не экстрасенс, а псих. Безумец с давно съехавшей крышей. Таких ведь полным-полно. В сандалиях, шортах из хлопчатобумажной ткани и футболке с надписью на груди «ЛЮБОВЬ – ВОТ ОТВЕТ» этот мужчина с веселым, веснушчатым лицом не похож на психа, но в этом мире далеко не всегда внешность соответствует внутреннему содержанию. В конце концов, и сам Кертис не простой десятилетний мальчик.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});