– Плохо, – кивнул Слава. – «Бабы – дуры», слышал такую модную поговорку?
– Слышал, – отпер шкаф и задумчиво посмотрел на полки с револьверами, – и даже знаю, кто ее запустил в народ. Но Лигу явно собираются гасить. Всерьез гасить, навсегда, она в Форте лишняя. То есть они проблема временная, надо просто перетерпеть. – Потянувшись на верхнюю полку, я достал один, с трехдюймовым стволом и длинным барабаном. – Семере, я думаю, уже после вчерашнего не до меня станет, тем более что в глубине души все понимают тот факт, что покойные нарвались сами.
– Среди ведьм отношения всякие бывают… друг с другом, – сказал Хмель. – Если там подружка вовлечена, а подружка эмоциональная, то тебе личную вендетту объявят.
– Могут, – согласился я. – Я это буду учитывать. Еще у меня проблема с Темой Жилиным возможна, знаешь такого?
– Тему все знают. – Хмель скосил глаза на револьвер у меня в руках. – Это что?
– Это тебе. Можно заряжать гладкими четыреста десятого калибра. Метров с пяти – семи, условно, все картечины прилетят в силуэт. Можно с пулей. Можно стрелять револьверными сорок пятого. – Я протянул револьвер ему.
– «Таурус», – прочитал Хмель надпись на стволе. – Нормальный?
– Даю гарантию. Патроны сам выбери, ты ассортимент знаешь мой. Для каких оказий там он тебе нужен.
– А лучше какие, гладкие или револьверные?
– Если лупить сблизи – гладкие. Револьверные точнее, ствол все же нарезной.
– Кобура под него есть? – Хмель задумчиво крутил довольно крупный револьвер в руках.
Я полез в другой шкаф, вытащил оттуда формованную кобуру из толстой кожи и подвесную под нее.
– Смотри, – взялся я показывать, – вот так можешь надеть на грудь, сверху тулуп – и прямо так достанешь, понял? А если без тулупа, то просто снимаешь ее и вот этим зажимом цепляешь за ремень. Два в одном.
– А это под патроны? – Хмель показал на шесть кожаных петелек на подвесной.
– Точно. Но в барабане пять, ты учитывай.
– Когда рассчитаться надо? – спросил он озабоченно.
– Когда сможешь, не горит, – успокоил я его. – Только обещай, что сначала запишешь в военкомате, а уже потом понесешь.
– А как?
– Я сейчас трансфер выпишу. Заныкай в сумку, дойди до военкомата, зарегистрируй и носи. Не подведи только, а то лицензии лишусь, я его тебе не должен сразу отдавать.
Клондайк. Самые события
Понедельник. День
Вечером «сабербен» придется дозаправлять. Сейчас он ближе к воротам стоит, так что на нем покатаюсь, лень рокировку машин проводить. Впрочем, тут рукой подать до штаба Патруля, так что можно и не дозаправлять. Можно было даже пешком дойти, но неохота – холодно.
Хотя сегодня вроде бы теплее чуть-чуть на улице. Солнца нет, облака, пасмурно с утра. Кстати, тут и Лазурное Солнце на носу, и Новый год, пора о подарках думать. Но это после возвращения, а пока у меня задача номер один – повидаться с командиром резерва. Ну вообще-то по уставу уже положено представиться по случаю назначения, а во-вторых… ну не зря же ко мне Кузьминок подкатывался, так?
Патруль в это желтое трехэтажное здание, выстроенное в форме буквы П, въехал с год назад, чуть больше, примерно перед моим появлением в Приграничье. Там еще довольно долго шли всякие ремонты, но на сейчас они закончились. Вокруг здания образовалась высокая металлическая ограда с «егозой» поверху, внутри в рядок стояли машины – «буханки», несколько военных «уралов» и довольно пестрый зоопарк всего снегоходящего, от снегоходов на прицепах до всяких чуд на гусеничном ходу. Патруль, по ходу, от наступления «новых времен» выиграл больше всех, а то они все больше пешие маршруты топтали.
Табличка «Штаб резерва» со стрелкой привела меня в правое крыло здания, в отдельный подъезд. Места выделили резерву немного – тесноватый вестибюльчик, пара кабинетов и довольно большой зал с рядами стульев – класс. Класс, похоже, остался от фазанки, что размещалась в этом здании раньше, только парт убавилось, а стульев прибавилось.
В одной комнате я обнаружил узел связи, в котором две женщины сидели у дикой смеси радиостанций и магических средств связи, а во второй я нашел двух мужиков за столами. Один был возрастом около сорока, светловолосый и бородатый, крепкий и плечистый, второй – его ровесник, но тощий, с растрепанной бородой и пробивающейся лысиной. На вешалке я увидел две куртки в расцветке зимнего камуфляжа.
– Я Лихачева ищу, – сказал я с порога.
Плечистый поднялся из-за стола, одернув зеленый форменный свитер.
– Я Лихачев, по какому вопросу?
– Гордеев, представляюсь по случаю назначения на должность старшего инструктора учебного центра, – отрапортовал я. – Здравия желаю.
Во время представления Лихачев подтянулся, из чего я сделал вывод, что прошлое у него тоже уставное.
– Рад видеть, – протянул он руку. – Присаживайтесь, – показал на стулья. – Чай будете?
– Только что пил и замерзнуть не успел. Я больше с кругом обязанностей пришел определиться и с организацией службы.
Где-то я его видел раньше. Тощего не встречал, а этого Лихачева точно видел.
– Вот отсюда и до обеда, то есть до Стены, – будет учебный центр. – Мстислав подошел к окну. – Ближе – тактика, дальше – стрельбище. Вас как стрелка и инструктора рекомендовали… Может, на «ты»? – Мстиславу обращение на «вы» было заметно не по нраву.
– Без проблем.
– В общем, программы стрелковой подготовки у нас нет, составлять ее некому, а мы и резерв патруля, и одновременно городской патруль. То есть все нужно в комплексе, правильно?
– И составляет план стрелковой подготовки…
– Правильно, – широко заулыбался Мстислав. – Старший инструктор. И предоставляет мне в недельный срок.
– И все же пока на что упор делать?
– На город.
– Сколько людей в резерве?
– Пока сорок три человека, на вчера было. Если сегодня кто-то в резерв вступал – до нас еще не дошли бумаги.
– Пятеро вступило, тех, что я знаю.
– Еще лучше. Пока набираем двести, дальше посмотрим.
– Стрельбище готово? – Как-то его из окна разглядеть не получается.
– Почти. Вал есть, площадки разровняли, мишеней пока не ставили. Да, если нормально начнем, то вообще учебный центр для всех организуем, будут сюда людей на обучение присылать.
– Я уже слышал.
– От кого? – Мстислав заметно удивился.
– От Кузьминка из Дружины.
Фамилия Кузьминка Мстислава в восторг не привела как-то. Он лишь спросил:
– Знакомы?
– Почти нет. Вербовать пытался.
Мстислав хмыкнул иронически, потом спросил неожиданно:
– Сам где служил?
– Двенадцатая бригада[6], в запас заместителем начальника разведки вышел.
– Я в погранвойсках, а потом дальше… в структуре, – отрекомендовался он в ответ. – Это Олег, кстати, – представил он тощего, который встал со стула и протянул мне руку. – У нас будет главным по «застенным операциям».
«Дальше в структуре» после погранцов – это понятно где. Лично мне понятно. Где я его встречал?
– Ты с Диего не знаком случайно? – что-то такое мелькнуло в голове. – Который «Следопыт».
– Точно! – Мстислав уставился на меня. – Все думаю, где встречались. У Диего. Ты зашел тогда к нему, а я выходил.
Ну да, теперь и я вспомнил. Месяца три назад было, как раз при описанных обстоятельствах. Интересно, что между ними общего? У Диего потом уточнить попробую.
– По самому стрельбищу, – вернулся к теме обсуждения Лихачев. – Нужен еще и нормальный его проект. Займись. А то, что тут сам Патруль предложил, мне вообще не понравилось, убедил их немного подождать. Если сможешь предложить что-то толковое, то…
– Посмотреть бы надо. И план существующего есть?
– Все есть, и смотреть никто не мешает. Пошли, – Мстислав потянулся за курткой. – Олег, пройдешься с нами?
– Поработаю, – откликнулся тот.
– Тоже план мероприятий составляет, – ехидно ухмыльнулся Мстислав. – Служба идет. А то появится старшее воинское начальство, спросит где планы – что ответим? А оно и скажет: как же ты вообще без плана служишь? Как до сих пор Родина не погибла?
– А что, ожидается начальство?
– Пока нет, но оно бдит, естественно, и за нами приглядывает. Чтобы не расслаблялись. Пошли.
Хмель. Самые события
Понедельник. Утро
Я люблю утро. Люблю спокойно посидеть за стойкой пустого бара, выпить чаю, полистать газету. Я люблю утро, но на следующий день утра просто не было.
Встал поздно, потом избавился от окровавленной одежды, проверил сохшие у батареи ботинки и спустился в бар, морщась от боли в простреленном боку. «Лазарь» заживил рану, но последствия ее теперь будут ощущаться как минимум несколько дней. И это нисколько не радовало.