class="p1">Из леса выходил мех, один из тех, что мы видели на «объектах» «Арматех».
Эта машина шла или, скорее, хромала в нашу сторону, гулко бухая одной ногой и чуть ли не волоча за собой вторую.
Остановилась она метрах в двадцати от нас, передняя бронированная крышка на груди поднялась вверх, и за штурвалом этого шагающего танка я разглядел Кузьму.
– Че пялитесь? – спросил он устало. – Уходить надо!
Еле сдержавшись, чтобы восторженно не заорать, я привел Толяныча в чувство и принялся помогать ему подняться на ноги.
Остальные, те, кто был в экзокостюмах и меньше пострадал от взрывов, помогли врачу и Квартнику.
– Давайте в лес, – крикнул Кузьма, когда мы подошли ближе, – я прикрою!
– Спрячь железяку в лесу, – посоветовал ему Строгов.
– Вас прикрою и уйду, – согласно качнул головой Кузьма.
– Уходи раньше, прикроешь нас оттуда. С этим мехом мы весь Речной разнесем…
Черт, как же я был рад его видеть! После того, как бот рухнул где-то там, то ли за лесом, то ли прямо в лесу, и раздался взрыв, я был уверен, что Кузьма погиб.
Но нет, выжил, чертяка! Мало того, еще и успел вытащить меха (это как раз таки и был один из «сюрпризов», который я готовил и который тащил бот).
Жаль только, при взрыве меху ногу повредило. Или ему досталось при жесткой посадке? Кто знает…
Все оказалось намного проще.
– Не разнесем – боезапас остался на боте и рванул, – крикнул Строгову Кузьма.
– Как ты вообще умудрился выжить? Мы ж видели, как взорвался бот? – удивленно спросил Мерзкий.
– Я, когда понял, что боту конец, – с усмешкой ответил Кузьма, – меха отцепил и сбросил, ну и потом, как оказался на земле, тут же к нему побежал. После того, как бот взорвался, меня так оглушило, что встать не мог. Пока очухался, пока бота запустил и к вам навстречу пошел, думал все, опоздал, ничем уже не помогу.
– Успел и помог! Еще как помог! – расплылся в улыбке Мерзкий.
– Хватит языками чесать! – крикнул Строгов. – Надо валить отсюда. Сейчас весь Речной за нами пойдет…
Словно бы накаркал: над головой раздался знакомый гул. Рапидусы!
– Бегом! Бегом! Бегом! – я не понял, кто это орет, так как мы тут же рванули вперед, под защиту деревьев.
Кузьма же закрыл бронещиток своего меха и развернулся, готовый встречать противника.
Тот не заставил себя ждать. Я не стал оглядываться, но прекрасно слышал, что рапидус приближается, слышал громкое, пусть и короткое, но частое шипение – рапидус был вооружен энергопушками и сейчас садил по Кузьме.
Хреново…против такого мех не устоит долго…
Впрочем, судя по непрекращающемуся грохоту орудий меха, Кузьма пока что не пострадал и сдаваться не собирался.
Внезапно шипение исчезло, гул послышался уже с другой стороны – боевой заход рапидус сделал и теперь отлетал подальше, на безопасное расстояние, чтобы сделать еще один заход.
Кузьма же продолжал палить в него из своих орудий.
Да уж…с такой прытью ему и боеприпаса, который ушел в мир иной вместе с ботом, надолго бы не хватило.
Мы добрались до леса, скрылись под вечнозелеными соснами (точнее не зелеными, а, как и вся растительность на Хрусте, синими) и перевели дух.
Я тут же развернулся, чтобы видеть происходящее.
Мех под управлением Кузьмы медленно отступал к нам, в лес, при этом не прекращая палить по невидимому для меня противнику – яркие вспышки выстрелов и летящие куда-то в небо пули подсказывали, откуда ждать рапидуса, и я честно пытался отыскать его, при этом даже используя свои модифицированные бионические глаза.
Бесполезно, не вижу…
Ага! Вот он!
Рапидус летел явно на минимальной тяге, пытаясь как можно дольше сохранить противника в прицеле и поливая его из своих энергоорудий.
Однако то ли пилот был криворуким (еще бы, нормального вряд ли бы списали из рядов ВКС), либо же орудия были сведены неправильно, однако все выпущенные рапидусом импульсы падали в землю, но ни разу не попали в меха.
А вот Кузьма, судя по искрам, которые пули выбивали из корпуса истребителя, свое дело знал. Жаль только, не мог пробить броню.
Но когда рапидус был практически над ним, я услышал рев, а затем и увидел вырывающиеся из пусковых шахт, закрепленных на мехе, ракеты.
Ракеты одна за одной врезались в пролетающий мимо рапидус, попросту не давая ему шансов увернуться, уйти. Слишком уж маленькое расстояние было.
Залп, пришедшийся в переднюю часть летающей машины, сбил ее полет, явно серьезно повредив. Рапидус теперь напоминал раненую птицу, которая хоть и пыталась держаться в воздухе, но уже попросту не могла.
Истребитель словно бы начал дергаться, вилять из стороны в сторону, но тут в него угодил еще один залп – Кузьма, похоже, решил не экономить и выдал все, что имелось.
Бух!
Мне пришлось отвернуться, так как даже светофильтры моего шлема не смогли справиться с подобной нагрузкой: на месте хищного силуэта рапидуса на пару мгновений вспыхнуло самое настоящее солнце.
Огненный шар, в который превратилась боевая машина, понесся к земле с огромной скоростью, рухнул прямо в реку.
Можно было бы орать от радости, прославлять нашего Кузьму, да вот только нам было не до того – чертов рапидус, судя по всему, смог достать меха.
Хрен его знает, когда успел – вполне возможно, что еще до того, как Кузьма его подбил, еще на подлете.
Как бы то ни было, а мех с грохотом и лязгом повалился спиной на землю, от него валил густой и едкий черный дым.
Тут же защитную крышку отстрелило в сторону, давая доступ пилоту, чтобы он смог выбраться из поврежденной машины.
Я и кто-то еще, кажется, Строгов, бросились вперед, к меху, желая помочь товарищу, вытащить его из пилотского кресла.
Бежали мы как настоящие спринтеры – мало того, что экзоскелеты, несмотря на сегодняшние испытания, исправно работали, так еще и сами мы чуть ли не мышцы готовы были порвать или растянуть, лишь бы как можно быстрее добраться до товарища.
Уже метрах в трех от лежащей громадины до меня стали доноситься тревожные завывания системы меха.
«Критическое состояние! Рекомендация: срочное катапультирование»
«Ошибка. Катапультирование невозможно»
«Внимание! Повреждение охлаждающего контура! Питающие элементы повреждены! Критическая температура энергосистемы! Внимание…»
Вот ведь, блин! Я, конечно, не техник мехов, но судя по сообщениям автоматики, дело совсем дрянь.
Мы со Строговым (вторым «бегуном» таки оказался он)