Читать интересную книгу "Голем - Елена Артюшкина"

исключить версию, что он мог передумать в последний момент… Вас что-то смущает?

– Пятна… – Юрген показал на красновато-синюшные разводы на предплечьях и голенях покойного. – Почему они фиолетовые?

– А какими еще им быть? – удивился керр Эрце.

– Коричневыми? – неуверенно предположил стажер, вспоминая подвал в коммуне Таубер.

– Коричневый цвет характерен для отравления метгемоглобинобразующими ядами, бертолетовой солью, например, – просветил врач. – В данном же случае смерть наступила от удушья. Керр Фолтерштап, дополните?

Обер-детектив пробормотал:

– Веревочка-веревочка, что ж ты вьешься, да все вокруг моей шеи… Так вот, первое: веревка наша слишком длинная. Ноги-то волочились по земле, если вы помните. Из такого положения самоубийца при некоторой доле удачи может выпутаться. Если же не повезет, агония затянется надолго. Когда человек решает покончить с жизнью, обычно он планирует действовать быстро и наверняка.

– Может, керр Наизе не был полностью уверен в принятом решении, – возразил Юрген для порядка.

Ривай Фолтерштап одобрительно хмыкнул.

– Радует, когда молодые люди используют голову по назначению, а не в качестве подставки под шляпу. Но нет, в этот раз никаких колебаний. – Обер-детектив продолжил: – Приступка. Она не могла так упасть, если бы ее уронил покойник. Это два. И третье, главное: завязывал узел и писал предсмертную записку правша. А судя по расположению ручек на шкафах и инструментам, парфюмер предпочитал использовать в качестве ведущей левую руку.

– Удивительно! Вы определили, что произошло убийство, всего лишь после беглого осмотра.

– Ничего особенного, – вопреки словам, обер-детектив улыбался, довольный тем, что удалось произвести впечатление на стажера. – Лет через пять-десять вы, уверен, тоже приловчитесь. Керр Эрце подтвердит, – врач кивнул, поглаживая бородку, – я всегда говорил, что в этих ваших институтах слишком много внимания уделяют изучению правовых актов и прочей бумажной волоките и ничтожно мало – полевой практике. А теперь продолжим урок. Что мы можем сказать об убийце?

– Он достаточно силен, раз смог затащить мертвеца в петлю. Предполагаю, это был мужчина.

– Ошибаетесь, керр Фромингкейт, вы ошибаетесь! Как говорилось в одном романе, популярном лет эдак двадцать назад: «Если случилась беда, ищите келер!» Двух, если быть точными, – обер-детектив поднес к носу один из стоящих на столе флаконов, с шумом втянул воздух. – Приторно-сладкий. Персик. Мандарин. Мед. Это женские духи, – керр Фолтерштап небрежно уронил флакон в ряд других. – Предположу, по крайней мере, одна из убийц нашему покойнику была хорошо известна: он даже не потрудился убрать бухгалтерские книги. Касса же, наоборот, заперта, значит, денежные расчеты не планировались. Стоит также учесть время визита – раннее утро, когда лавки обычно закрыты.

Керр Фолтерштап задумчиво сделал круг по комнате. И без того блеклые глаза подернулись пеленой, выцвели окончательно.

– Итак, они явились рано утром. Вернее, она, одна из убийц. Вторая, скорей всего, уже находилась здесь. Жены и дочерей у керр Наизе нет. Значит, любовница или домработница. Подкралась сзади и набросила нашему тогда еще не покойнику на шею… – обер-детектив запнулся, огляделся, – набросила на шею шнур от портьеры и начала душить. Керр Наизе сопротивлялся. О, он яростно сопротивлялся! Боролся как лев, можно сказать! Ему даже удалось бы освободиться, но тут на помощь убийце подоспела вторая. И вскоре все было кончено, – керр Фолтерштап задрал голову, посмотрел на балку, с которой свисала «виноградная гроздь» узлов. – Невольным сообщницам не хватило сил поднять мертвеца на нужную высоту, к тому же одна из них, пытаясь завязать веревку, сломала ноготь. Бедняжка, как ей потом было трудно держать перо и писать ту глупую записку! В итоге женщины переругались… Да, так все и случилось, – резко заключил обер-детектив, «просыпаясь». – Доктор Эрце, не смею вас больше задерживать. Керр Фромингкейт, думаю, нам стоит снова поговорить со свидетельницей.

Соседка встретила сотрудников первого отдела с плохо скрываемым любопытством: пусть спектакль с ней в главной роли и откладывался, зато появилась возможность разнюхать пикантные подробности.

– Выяснили что-то, керр детектив?

– Мне нужно задать вам еще пару вопросов, уважаемая келер. Вы видели покупателей, посещавших лавку вашего соседа? Возможно, кого-то запомнили?

– Ой, кто только не был! Бабы в основном!

– Неудивительно, учитывая род занятий покойного.

– Да бросьте, – отмахнулась келер. – при чем тут род занятий?! Бесстыдницы, они к нему по другому делу шастали. – Свидетельница понизила голос до шепота: – По срамному. Он любовник был хоть куда! На внешность неказист, а умел! Умел доставить женщине удовольствие! И духи его, конечно, – она томно закатила глаза. – У керр Наизе чудесный флакончик был припрятан: вдохнешь, и течь начинаешь, как сука по весне.

Юрген поморщился от пошлости. Смутить обер-детектива оказалось сложнее.

– А подскажите, милая, не было ли среди любовниц керр Наизе женщины молодой и… крупной комплекции, так сказать. Возможно, простоватой, малограмотной, с грубоватыми манерами, деревенской.

– Вы прямо Дороти описали, – воскликнула соседка. – Она приехала в Апперфорт года три назад, работает на маслобойне. К керр Наизе приходила дважды в неделю, готовила, убиралась… ну и задерживалась иногда, ради энтой забавы.

– Может, вы вспомните и другую женщину? Высокого роста, худощавую, болезненного вида. Немолодую. Интеллигентную. Из обеспеченной семьи.

– И такая шастала! Небось от мужа налево гуляла. Только всей интеллигенции там – задранная выше крыш кичка. Смотрела свысока, даже здоровалась сквозь зубы, тварь! А что? Она как-то причастна? – келер Ханан не пыталась скрыть злорадство.

– Кто знает.

– А Дороти?.. Хорошая баба, керр детектив, богом клянусь, искренняя и самоотверженная, – на таких свет и стоит. Вспыльчивая только, – призадумалась сплетница. – Могла и кулаком приложить, если обидели.

– Нам пора! – решительно пресек догадки Фолтерштап. – Благодарю за содействие.

На улице он остановился, с удовольствием щурясь на сияющее в небе солнце, махнул на прощание керр Эрце: доктор и его оставшийся безымянным помощник заканчивали грузить на подводу ящик с телом.

– Полагаю, здесь нам больше нечего искать, керр Фромингкейт. Разве что вы захотите прихватить сувенир для своей девушки. К примеру, тот волшебный флакончик.

Юрген качнул головой: духов он за прошедший час нанюхался до конца жизни, и теперь как ребенок радовался свежему воздуху.

– И правильно, – согласился керр Фолтерштап. – Уверен, что у такого видного молодого человека нет отбоя от поклонниц и без всяких афродизиаков.

* * *

– …говорят, запах груши усиливает слюноотделение и стимулирует аппетит. Аромат лимона повышает агрессивность и вызывает помутнение рассудка. Если вы, например, захотите спровоцировать человека на необдуманный поступок…

Сколько правды скрывалось в словах керр Фолтерштапа, решившего по пути в отделение прочитать лекцию о влиянии ароматов на людей, Юрген не имел понятия. Но точно знал, чей запах (а заодно голос и облик) вызывает у него стойкое отторжение.

Керляйн Айланд шаталась туда-сюда у крыльца первого отдела, имея при этом вид растерянный и хмурый – кто-то не просто