Гиб Аянфаль с удивлением взглянул на него, ожидая пояснения последних слов, но его не последовало. У него в воображении развернулась масштабная картина. Он представил себя таким же, как Хиба. Как будто бы он управляет волнами вместе с другими асайями, сквозь них видит бесчисленные новые твердыни, пространства, ещё никем не покорённые. Или напротив он вступил на нелёгкий, скрытый за плотной завесой тайн, но такой захватывающий путь чёрного стража.
– А почему ты всё ещё простой? – спросил он вновь, – ты был танцующим, стражем, и сейчас успел уже получить большое строительное мастерство, но не имеешь ни одной энергометки!
Хиба засмеялся.
– Эх, всё у меня было, Янфо! – с задором ответил он, – Но, увы, служение чёрного стража нелегко тем, что из него трудно выбраться. А если уходишь, то приходится кое-чем жертвовать. Вот, взгляни.
С этими словами он отогнул ворот своих одежд, демонстрируя белую грудь, на которой виднелись странные следы, очертаниями напоминавшие энергометки, закрытые пурой. Гиб Аянфаль отметил, что их ровно сорок штук.
– Жалко! – сказал он, искренне сочувствуя такой судьбе.
– Ничуть! – бодро ответил Хиба, – оно того стоило. И потом, весь мой опыт остался при мне. Это больше символ того, что я – не патриций, и потому меня не следует допускать куда не требуется. Волны мне теперь не раскрывают всего, что говорили прежде, но при желании я могу услышать, что мне нужно. К тому же у меня перед глазами есть отличный пример того, кто живёт так же.
– Это кто-то из чёрных стражей?
– Стражам до неё далеко. На теле этого асайя нет ни единой открытой энергометки. Только такие же, как у меня. Однако она – одна из величайших, её возносят в один ряд с наиболее влиятельными патрициями звезды Онсарры. Для меня она – вечный пример. Хотя сейчас её уже не встретить на поверхности твердыни…
– А чем она занимается?
Хиба ухмыльнулся и сел прямо.
– Искусством искусств. Я бы так назвал, – загадочно ответил он. А затем протянул руку и легонько щёлкнул Гиб Аянфаля по лбу.
Юный асай немедленно нахмурился.
– Зачем ты так делаешь? Это неприлично! – возмутился он.
Но Хиба не обратил на него внимания. Он взглянул на светло-жёлтые стены обители, видневшиеся за ближайшей грядой дышащих деревьев.
– Гляди-ка, а там ведь затевается торжество! – сказал он, оглядываясь на Гиб Аянфаля.
Юный асай пожал плечами.
– Наверное, у них есть повод, – ответил он.
– «Наверное»! – передразнил Хиба, – Нужно ведь чем-то загладить вчерашнее. Это для новичков вроде тебя каждый танец одинаков, а вот ведущие всегда чётко выстраивают его цель – будет то восхваление или прощание.
– Прощание? – переспросил Гиб Аянфаль, – ты хочешь сказать, что это не будет радость… это будет в память о моём абе?
– Да, – прямо ответил Хиба, – я, знаешь ли, тоже наблюдаю за этими исчезновениями. После каждого было своё прощание. В разное время, в разных обителях, с разными асайями. Даже там, где ты живёшь, такое было. Волны говорят, что мы должны ждать, но вот в танцах слышится несколько иное.
Гиб Аянфаль напряжённо взглянул на Хибу, чувствуя, что в нутре разливается холодное волнение.
– Ты хочешь сказать, что и мой аба, и Росер, и Лийт… они не вернутся? – с замиранием спросил он.
– Ну, спокойно, – ответил Хиба, унимая его тревогу, – этого я не утверждал. Но вот то, что слишком скоро этого не стоит ждать – правда. Если б я до сих пор был чёрным стражем, мне бы, наверное, больше было известно. А так… думаю побеседовать как-нибудь со старыми приятелями. Если хочешь, и про твоего абу поговорю.
– Хочу! – немедленно кивнул Гиб Аянфаль, которого это предложение немало обнадёжило, – а вот эта обитель… Думаешь, мне пойти туда? На прощание?
Он взглянул за деревья. Как раз невдалеке от них в сторону обители прошла пара асайев-городских строителей, очевидно следующих зову Голоса. Гиб Аянфаль и сам ощутил его слабый позыв, который, однако оказался заглушён.
– Если бы мы не были на арене, то я бы сейчас и сам туда с тобой отправился, – ответил Хиба, окидывая его оценивающим взглядом, – а так тебе на сегодня хватит. Успеешь ещё проститься, когда будут силы. Это прощание первое в долгой череде последующих. Твой аба был видным патрицием, и след его исчезновения ещё долго не растает в волнах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Гиб Аянфаль кивнул и низко опустил голову, вновь чувствуя наплыв скорбной горечи. Если для Хибы примером был таинственная великая она, то для Гиб Аянфаля – аба Альтас. Ещё вчера в нём жила надежда на то, что аба непременно вернётся, но после слов Хибы его начали одолевать сомнения. Вдруг им больше не суждено никогда встретиться? Неизведанная тёмная бездна забвения разлучила их, возведя непреодолимую временную преграду. Багровый Ветер покосился на него, видя его горькие чувства во всей глубине, и легко потряс за плечо.
– Пойдём, пройдёмся по городу, – сказал он.
Гиб Аянфаль не стал возражать и поднялся на ноги. Вместе они вышли из сада, и направились в глубину Рутты. Многие простые асайи, встречавшиеся им на пути, бросали на Гиб Аянфаля заинтересованные взгляды, однако ни один не решился подойти и заговорить – внушительный вид шествовавшего рядом Багрового Ветра на корню заглушал эти желания. Гиб Аянфаль чувствовал, что он как будто бы находится под тонким волновым покровом бывшего чёрного стража, каким они, вероятно укрывают тех асайев, которых нужно взять под защиту. Это было очень непривычное ощущение, чем-то напоминавшее опеку абы Альтаса.
Хиба же не подавал виду, что как-то особенно печётся о своём новом друге. Он спокойно говорил с ним на всевозможные сторонние темы, волнующие в последнее время умы асайев Онсарры. А иногда он указывал на ту или иную обитель, мимо которой они проходили, и рассказывал, что ему довелось некогда поучаствовать в её возведении.
Гиб Аянфаль думал, что эта прогулка закончится тем, что Багровый Ветер проводит его до знакомой пасочной рощи, или до самого дома, и они на том распрощаются. Но когда начало вечереть и Онсарра вошла в последнюю четверть дневного пути, Хиба неожиданно уловил некое, открытое только ему веяние волн. Он даже остановился и прислушался, пригасив глаза, а после взглянул на Гиб Аянфаля и сказал:
– Слушай, мне надо кое-куда пойти. И, думаю, тебе тоже со мной можно.
– Куда? – с интересом спросил заинтригованный Гиб Аянфаль.
– Увидишь. Идёшь со мной?
– Иду, – немедля кивнул юный асай, – мы на трансфере?
– Нет, так же как до арены.
И Хиба вновь крепко взял Гиб Аянфаля за руку. Строитель приготовился к тому, что сейчас ему придётся совершить ещё один пространственный скачок, и огляделся. На улице меж обителей, куда они вышли, сейчас не было асайев, так что им никто не помешает. Они уже начали разгоняться, когда Багровый Ветер неожиданно остановился.
– Подожди немного.
Он запустил руку за пояс и, вытащив ярко-зелёный пузырёк, быстро сделал из него большой глоток. Гиб Аянфаль испуганно одёрнул его за рукав:
– Столько нельзя!
Хиба, ничего не ответив, вновь сжал его руку и рванул с места. Скачок вышел таким резким, что Гиб Аянфаль даже упал с ног, как только они прибыли на небольшую поляну в незнакомом пустынном саду. Юный асай поднялся и огляделся, прислушиваясь к пространству – они были на западной окраине Рутты, располагавшейся от его дома очень далеко, так что ему даже не приходилось тут бывать.
Хиба тем временем отпустил его и остановился, запрокидывая голову и зажмуриваясь. От него несло жаром, и Гиб Аянфаль не без тревоги смотрел на друга. На его глазах ещё никто не принимал такие огромные порции амброзии. Он ближе подошёл к Хибе и шёпотом спросил:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Ты в порядке?
Хиба молча кивнул. Гиб Аянфаль услышал, как он глубоко вдохнул в себя воздух. После этого Багровый Ветер открыл глаза.
– Почему ты всё время пьёшь это? И ещё так много!
Хиба только махнул рукой.
– Разгорячился, – ответил он, – изъян старой рабочей точки. Ты за меня не тревожься. Я крепкий, могу хоть целую пиалу амброзии выпить, как настоящий глубинный. А теперь идём.