Читать интересную книгу Незнакомцы в поезде - Патриция Хайсмит

Сорок третья глава

Окружной прокурор Фил Хауленд, безукоризненно одетый, сухопарый, настолько же четкий в очертаниях, насколько Джерард был расплывчив, снисходительно улыбался за облачком сигаретного дыма.

— Почему бы тебе не оставить парня в покое? Была поначалу такая точка зрения, согласен. Мы прочесали все его связи — и ничего, Джерард. Ты не сможешь арестовать человека его положения.

Джерард переложил ногу на ногу и позволил себе почтительную улыбку. Наступил его час. Его удовлетворение усиливалось тем фактом, что ему уже приходилось так же сидеть здесь и улыбаться по другим, менее значительным поводам.

Хауленд кончиками пальцев отодвинул напечатанный на машинке лист бумаги на край стола.

— Здесь двенадцать новых имен, если тебе интересно. Друзья покойного мистера Сэмюэла, получено от страховых компаний. — Хауленд произнес это спокойным, усталым голосом, и Джерард знал, что тот подчеркнуто изображает сейчас смертельную тоску, потому что у него, как окружного прокурора, в распоряжении сотни человек, и он имеет возможность раскинуть сети куда более тонкие и широкие.

— Можешь разорвать это, — сказал Джерард.

Хауленд спрятал за улыбкой свое удивление, но не смог скрыть внезапное любопытство, загоревшееся в его темных и больших глазах.

— Полагаю, у тебя уже есть человек. Чарльз Бруно, конечно.

— Конечно, — довольно усмехнулся Джерард. — Только он у меня по другому убийству.

— И только по одному? Ты же всё время говорил, что этот человек тянет на четыре-пять.

— Я так никогда не говорил, — спокойно возразил Джерард, разглаживая на коленях листки бумаги, сложенные, как письма, вчетверо.

— Так по какому?

— А-а, любопытно? Не знаешь?

Джерард улыбнулся, держа сигару в зубах, потом подвинул поближе пустое кресло и стал раскладывать на нем свои бумаги. Он никогда не пользовался столом Хауленда, сколько бы бумаг ни имел при себе, и Хауленд знал, что его лучше не отвлекать предложением разложить их на столе. Хауленд недолюбливал Джерарда, как лично, так и профессионально, и Джерард знал это. Хауленд пенял ему то, что тот не любил работать с полицией. Полиция ничем не способствовала ему, но, несмотря на все препятствия, Джерард в последние лет десять раскрыл впечатляющее количество дел, утерев нос полиции.

Хауленд встал и подошел к Джерарду на своих длинных и тонких ногах, затем отошел от него и прислонился к столу.

— А это проливает какой-нибудь свет на дело?

— У полиции трудности потому, что у нее ум на одной дорожке,[12] заявил Джерард, — а в этом деле, как и многих других, требуются две дорожки. То есть его нельзя решить без двухдорожечного ума.

— Так кто и когда? — со вздохом спросил Хауленд.

— Ты когда-нибудь слышал про Гая Хейнза?

— А как же? Мы беседовали с ним на прошлой неделе.

— Его жена была задушена 11 июня прошлого года в Меткалфе, Техас, помнишь? Полиция убийство не раскрыла.

— Чарльз Бруно? — хмуро спросил Хауленд.

— Ты знаешь, что Чарльз Бруно и Гай Хейнз 1 июня ехали в одном поезде на юг? Это за десять дней до убийства жены Хейнза. Какой бы ты вывод сделал из этого?

— Ты хочешь сказать, что они знали друг друга до того?

— Нет, я хочу сказать, что они познакомились на этом поезде. Теперь сложи остальное, я дал тебе недостающее звено.

Окружной прокурор вяло улыбнулся.

— Ты хочешь сказать, что Чарльз Бруно убил жену Гая Хейнза?

— Именно это я хочу сказать. — Джерард оторвался глазами от своих бумаг. — Следующий вопрос — какие у меня доказательства? А вот какие. На любой вкус. — И он широким жестом указал на разложенные, словно карты пасьянса, бумаги. — Читай снизу вверх.

Пока Хауленд читал, Джерард налил чашку воды из бачка в углу и закурил новую сигару от выкуренной. Последнее показание — от таксиста, который вез Чарльза в Меткалфе, — пришло сегодня утром. Джерард даже не выпил на радостях по этому поводу. Но он обязательно выпьет, и не один стаканчик, в поезде, который повезет его в Айову.

Среди бумаг были подписанные показания, полученные от коридорных и посыльных отеля "Ла Фонда", от Эдварда Уилсона, который видел Чарльза, когда он в поезде на восток отъезжал из Санта-Фе в день убийства Мириам Хейнз, от таксиста из Меткалфа, который вез Чарльза в парк "Царство веселья" Меткалфа, от бармена в придорожном питейном заведении, где Чарльз хотел достать чего-нибудь крепкого, плюс телефонные счета за междугородные переговоры с Меткалфом.

— Но ты, несомненно, уже знаешь всё это, — заметил Джерард.

— Да, по большей части, — спокойно ответил Хауленд, продолжая читать.

— Ты знаешь, что он совершил в этот день поездку в Мекалф на сутки, да? — спросил Джерард, у которого сегодня сарказма было хоть отбавляй. Этого таксиста найти было трудно. До Сиэтла искали, но нашли, а когда нашли, то он всё припомнил. Чарльза Бруно трудно не запомнить.

— Значит, ты говоришь, Чарльз Бруно так помешан на убийствах, — с ноткой веселья в голосе заметил Хауленд, — что убивает жену человека, с которым он знакомится в поезде неделей раньше? Женщину, которую он никогда не видел? Или всё-таки видел?

Джерард довольно усмехнулся.

— Конечно, не видел. У моего Чарльза был план. — "Моего" — это само вырвалось, но Джерард и сам не обратил на это внимания. — Ты еще не видишь? План проще некуда. Но это только половина.

— Присядь Джерард, ты доведешь себя до сердечного приступа.

— Значит, не видишь. Это потому, что ты не знал и не знаешь Чарльза лично. Ты не знаешь, что большую часть своего времени он занимается планированием разного рода идеальных преступлений.

— Прекрасно. И что дальше говорит твоя теория?

— Что Гай Хейнз убил Сэмюэла Бруно.

— О-о! — застонал Хауленд.

Джерард широко улыбнулся — так, как улыбался Хауленд несколько лет назад, когда Джерард допустил ошибку в одном из дел.

— Но я еще не закончил работу по Гаю Хейнзу, — заявил Джерард с деланной невинностью, выпуская облако сигарного дыма. — Я хочу завершить это спокойно, вот и приехал сюда, чтобы вы мне помогли завершить его тихо и спокойно. Не знаю, что вы еще можете сделать, кроме как забрать Чарльза на основании всей этой информации против него.

Хауленд разгладил свои черные усы.

— Всё, что ты говоришь, подтверждает мое убеждение, что ты правильно сделал, уволившись пятнадцать лет назад.

— О, за эти пятнадцать лет я раскрыл много преступлений.

— Преступление такого человека, как Гай Хейнз?

— Такого, как Чарльз. Пойми, я не говорю, что Гай Хейнз совершил это по доброй воле. Он должен был сделать это за непрошенную услугу Чарльза, избавившего его от жены. Чарльз ненавидит женщин, — заметил Джерард как бы в скобках. — Вот таким был план Чарльза. Услуга за услугу. Никаких мотивов. О, я уже слышу его голос! Но даже Чарльз — человеческое существо. В его интересах было, чтобы Гай Хейнз после этого не трогал его. А Гай был очень напуган, чтобы на что-то пойти после этого. Да, — Джерард выразительно дернул головой, и щеки у него заходили, — Хейнза вынудили. И как это было ужасно — никто, возможно, никогда не узнает.

У Хауленда моментально слетела с лица улыбка, когда он увидел всю серьезность, с которой говорил Джерард. Вероятность того, что дело обстояло именно так, была не большой, но всё же была.

— Хм, — кашлянул он.

— Разве что он сам расскажет, — добавил Джерард.

— А что ты предлагаешь сделать, чтобы он рассказал?

— О, он может признаться. Это висит на нем тяжким грузом. А другой путь — поставить его перед фактами. Мои люди их собирают. Одна просьба, Хауленд, — И Джерард постучал пальцем по разложенным бумагам. — Когда ты и твоя армия баранов станет проверять все эти показания, не трогайте мать Гая Хейнза, я не хочу, чтобы он был предупрежден раньше времени.

— А, с мистеру Хейнзом будем играть в кошки-мышки. — Хауленд улыбнулся. Он повернулся, чтобы позвонить по другому делу, и Джерард ждал, недовольный тем, что ему приходится передавать свою информацию Хауленду и что ему придется узодить из дела Чарльза и Гая Хейнза. — Та-ак, — Хауленд сделал длинный выдох. — И, что же, по-твоему, я должен действовать против этого парня на основании всего вот этого? И надеяться, что он расколется и всё расскажет о своем замечательном плане, совместном плане с архитектором Гаем Хейнзом?

— Я не хочу, чтобы из него выбивали признание. Я люблю чистую работу. Мне нужно еще несколько дней, может недель, чтобы доработать по Хейнзу, а там я готов встретиться с ними обоими. Я передаю тебе это по Чарльзу, потому что отныне я лично вне этого дела, по крайней мере для них. Я еду в Айову на отдых, это действительно так, и я дам Чарльзу знать об этом. — И лицо Джерарда осветилось широкой улыбкой.