Читать интересную книгу Перелом (СИ) - Вадим Львов

фельдмаршальские жезлы указом Народного Собрания 1 мая сего года — имел целью лично проверить грандиозную подготовку к операции «Фестунг», которая должна была начаться со дня на день и радикально изменить неблагоприятно складывающуюся для Германии и её много численных союзников, стратегическую обстановку.

В Берлине, «на хозяйстве», остался не имеющий политических амбиций и исполнительный канцлер Ханс Модров, под присмотром бдительного министра ГБ, товарища Винкеля. После бодрящего визита на Восточной фронт, геноссе Председатель, планировал вылететь в Будапешт, где встретится с лидером венгерских трудящихся, геноссе Яношем Адером и договорится о увеличении поставок продовольствия в воюющую Германию и о переброске на Восточный фронт еще минимум одного венгерского корпуса. Проведя ночь в Будапеште, товарищ Ольбрихт собирался вылететь в Рим, где встретится с премьером итальянского левого правительства, престарелым геноссе, Романо Проди… Эта встреча не сулила в целом ничего хорошего, но бегать от неудобных и неприятных разговоров Председатель Ольбрихт — не собирался… После четырехдневного тура, следовало вернутся в Берлин и снова взять в руки штурвал корабля под названием «Германия».

Проскуров, крупный уездный город, Подольской губернии, еще за неделю был забит переброшенными по воздуху из под Берлина, охранными частями дивизии МГБ «Феликс Дзержинский». Сам Председатель, прибыл из Львова в Подолию, на пятнистом, армейском хаубшрубере, 291 вертолетного штаффеля, в сопровождении, зондеркоманды «GSG-9» или так называемой «девятой группы пограничной охраны», секретного подразделения МГБ.

— Не слишком ли опасно товарищ Председатель???..Проскуров, очень близок к фронту и вполне доступен для удара воздушными торпедами или баллистическим ракетами русских…Суетился министр Винкель на правительственном аэродроме Темпельхоф, перед самым вылетом, стараясь угодить Ольбрихту.

— Вы у меня кто, геноссе Винкель? Презрительно спросил Ольбрихт…

— Ну м…Министр государственной безопасности. Промямлил Винкель.

— Ну вот. Занимайтесь своей работой товарищ Винкель. Обеспечивайте безопасность и не путайтесь, под ногами. Желчно ответил Бруно, глядя как надменно ухмыльнулись армейские генералы…

* * *

— Итак, геноссе, приступим… Прошу вас, товарищ фельдмаршал. Открыл совещание, товарищ Ольбрихт.

Впервые со времен Кайзера, получивший фельдмаршальский жезл из рук германского народа на Первомай, геноссе Кёпплер подошел к огромной мигающей разноцветными огоньками карте Юго-западного стратегического направления…

— Товарищи! Благодаря, взятой нами с начала февраля оперативной паузе на Восточном фронте и феноменальным, не побоюсь этого слова героическим усилиям Партии, Правительства и всего германского народа под председательством товарища Ольбрихта, Народно-национальной армии удалось преодолеть большинство негативных тенденций, сложившихся после неудачной осенне-зимней компании прошлого года. Развернуты новые соединения, в войска потоком идет новейшая техника, наращивается военное производство. Но этого, мало, товарищи…

Георг Кёпплер, взял драматическую паузу

— Ключ в победе на восточном фронте, ровно, как и во всей титанической мировой борьбе между истинно национальным, европейским, социализмом и империалистическим диктатом мировой плутократии — лежит в успешном проведении, стратегической наступательной операции «Фестунг» в полосе группы армий «Юг», под командованием генерал-оберста Йохана Фриснера.

Невысокий, приземистый генерал в полевом, пятнистом мундире и загорелым лицом, поднялся со своего места.

— Докладывайте о готовности группы армий к началу операции геноссе Фриснер…

Ольбрихт посмотрел на Фриснера и с одобрением кивнул. Генерал Йохан Фриснер, после того как закатилась звезда генерала Хансена и трагической гибели генерал Унгерна, считался наиболее талантливым полководцем фольксвера на сегодняшний день.

Вторую мировую, Йохан встретил командиром панцер-батальона в гренадерской дивизии, Западную компанию — уже командовал полком, чин генерал-майора и должность командира панцер-гренадерской дивизии в танковом корпусе, Фриснер, получил накануне операции «Птицелов» по вторжению в Россию. После фактического разгрома 39 танкового корпуса в киевской операции, Фриснер из остатков корпуса сколотил мобильную «кампфгруппу», с которой словно сумасшедший пожарный, носился по всему разваливающему фронту группы армий «Юг» затыкая контратаками появляющиеся разрывы в обороне…

Проведя все три года войны на Восточном фронте и пройдя все ступени от командира батальона и выше на передовой, успешно командуя соединениями как в обороне, так и в наступлении, этот коренастый саксонец, сильно импонировал Председателю, как идеал современного генерала — технократа без старорежимного прусского чванства и консерватизма. Еще важным плюсом генерала Фриснера, было то, что командующие армиями, выделенными для операции «Фестунг» Отто Вёлер и Рихард Фитингоф были в прошлом, его сослуживцами, понимающими своего нынешнего командующего с полуслова.

— Товарищи… Взял «с места в карьер» Фриснер, не утяжеляя речь цветастым политическим новоязом. На сегодняшний день, группа армий «Юг», готова к проведению широкомасштабной наступательной операции по плану № 1 с разгромом основных сил 8 русской армии генерала Улагая в десятидневный срок. Если начать операцию не позднее 21 мая, то ко 2 июля, исходя из расчетов штаба группы армий и Оперативной группы Генштаба генерала Холлидта, группировка генерала Улагая, должна быть прижата к Южному Бугу, двойным охватом и разгромлена. Предположительно, в котле, должны оказаться соединения 15,18 и частично 29 армейских корпусов русской армии. Очень вероятно, попадание в окружение 3 Сибирского корпуса генерал-лейтенанта Трофимова, составляющего резерв 8 русской армии и отдельного бронетанкового корпуса(1) под командованием генерала Чоглокова.

— Вам удалось точно установить его расположение?

— Более чем. Бронетанковое соединение, обнаружено и опознано всеми видами разведки, включая агентурную, как корпусной штаб генерала Чоглокова. Он расположен на правом берегу Южного Буга в районе Монастырищи

— Только один бронетанковый корпус? Скептически заметил Фриц Гельдер. Западный и тем более северный участок возможного наступления, усилены у русских только одним механизированным соединением? Этого, не может быть…

— Обнаружить признаков присутствия крупных бронетанковых соединений русских на Уманском выступе — пока не удалось. Кроме корпуса Чоглокова.

Отчеканил начальник разведки группы армий, генерал-майор абвера Гюнтер Гофман.

— Значит усильте разведывательные мероприятия, генерал! Рявкнул Франц Гельдер. активнее привлекайте агентуру из числа местных…Обратитесь за помощью в полевое управление «Штази», пусть поднимут свои картотеки…

— Русских механизированных корпусов фронтового резерва может и не быть на выступе. Они перебросят их в тот момент, когда станет известно направление нашего основного удара…

— Это огромный риск, Гофман…Переброска бронетанкового корпуса — это четыре тысячи автомобилей различного назначения, почти пятьсот танков и тысяча бронемашин, которые надо в сжатые сроки переправить, по разбитым прифронтовым дорогам к передовой, в условиях нашего прорыва…Вряд ли русская Ставка и Генштаб, пойдут на такую авантюру.

— Но геноссе генерал-оберст…Упрямо повторил Гофман. Они проделывали подобный трюк прошлой осенью, товарищи… Несмотря на бездорожье и слякоть… Русский бронетанковый корпус- это конструктор, который можно быстро разобрать и перебросить бригадными кампфгруппами, затем пустить в бой, не потеряв боеспособности. Тем более сейчас лето, местность равнинная и у русских множество американских автомобилей повышенной проходимости.

— Вы считаете генерал-майор, что русские могут держать свои резервы за Южным Бугом и бросить в бой только после того, как обозначится наш решительный успех?

Тихо спросил сам Ольбрихт, не обращая внимание на вытянутые лица генералов…

— Так точно, геноссе Председатель. Русские, всегда старались остановить наше наступление- массами пехоты, сильной артиллерией и мощными инженерными заграждениями, отлично вписанными в природный ландшафт. Русские вообще, очень близки к своей земле, словно черпают из неё