17 ИЮЛЯ.
Со мной разговаривал Самородов.
– Что думаешь делать? В смысле дальнейшей работы.
– А у меня есть выбор?
– Ты возвращаемый аппарат алмазовский потянешь, если тебе поручат вести его самостоятельно?
– Ты считаешь, что Жегунов позволит мне вести самостоятельную работу?
– А почему нет? Я буду предлагать.
– Сомневаюсь. Он сделает все, чтобы затруднить мне самостоятельную работу.
– Посмотрим. Мы поможем. Ты только приходи за советом почаще.
– Тогда справлюсь.
– Добро. Ты езжай в отпуск, а мы подумаем, как все лучше сделать.
Серкин поддержал меня. Тем боле, что сам он не хочет идти на новую технику. Ему достаточно работы на комплексном тренажере, а если уж и заниматься, то всем комплексом алмазовским в целом.
21 ИЮЛЯ.
19 июля после завершения программы полета Попович с Артюхиным успешно приземлились. Сегодня их торжественно встречали в Звездном городке.
Попович Павел Романович награжден орденом Ленина и второй медалью Золотая Звезда. Ему присвоено звание Герой Советского Союза. На его родине будет установлен бюст.
Артюхин Юрий Петрович награжден орденом Ленина и медалью Золотая Звезда. Ему присвоены звания Герой Советского Союза и Летчик-космонавт СССР.
23 ИЮЛЯ.
Попович с Артюхиным пишут отчет о полете. Но они нашли время встретиться со специалистами Центра. Вот что они рссказали.
ПОПОВИЧ: Выведение прошло хорошо. Были небольшие перегрузки, но меньше, чем на тренировках. Затем главной задачей было проверить систему сближения и стыковки в ручном режиме. Все прошло хорошо.
После стыковки со станцией и перехода было чувство бесконечности объема станции. Очень хорошая атмосфера.
Учитывая предыдущий опыт, мы старались не делать резких движений головой и вообще лишних движений. Мы с Юрием Петровичем старались все движения делать осторожно. Если нужно было повернуть голову, то я поворачивался всем телом. И вот в процессе всего полета негативного влияния невесомости на вестибулярный аппарат мы так и не почувствовали. Нас не тошнило. Аппетит все время был хорошим.
Однако нам не удалось избежать довольно неприятных ощущений, связанных с приливом крови к голове. Лица у нас набухли, стали красными глаза и появилась отечность. Но после 3–4 суток все стало приходить в норму. А на седьмые сутки мы уже ныряли и кувыркались, испытывая все прелести невесомости.
Большинство работ в невесомости мы выполняли медленнее, чем на земле. Работали по 16–18 часов в сутки. Поэтому к концу полет очень сильно устали.
После приземления я попробовал встать самостоятельно, но ноги были как ватные и сразу подкосились. Но уже через полтора часа мы уже ходили самостоятельно.
АРТЮХИН: В реальном полете все гораздо спокойнее. Первые дни мы по инерции все ждали, что вот сейчас дадут какую либо вводную.
Станция сильно шумит, но слышимость голосовая хорошая. Кричать не приходилось.
Иногда возникала трудность с поиском пульта, на котором появилась аварийная сигнализация.
ПОПОВИЧ: Может быть, стоит предусмотреть подсказку, чтобы облегчить поиск. Уже в бытовом отсеке сигнал побудки почти не слышен.
АРТЮХИН: В непривязанном состоянии работать с клавиатурой нельзя. Давишь на кнопку, а сам улетаешь в другую сторону.
ПОПОВИЧ: Я бы заменил пальчиковое управление ручками на кистевое. При стыковке мне пришлось снять перчатки, иначе могли сорвать процесс из-за большой неточности в управлении. К тому же я все время боялся ее сломать.
Как итог можно сказать, что на американских космических кораблях управление как раз и строится на авиационных принципах. Там даже попыток нет, чтобы назначить командиром экипажа инженера, который никогда не летал на самолете самостоятельно. А у нас война за лидерство идет со времен Сергея Павловича Королева.
26 АВГУСТА.
Я вышел на службу после отпуска, а Жегунов ушел в отпуск. И первое, что мне сообщил Рышков, это решение Жегунова – Лесникова к перспективной тематике не допускать. Самородову от Жегунова влетело за то, что он перед моим отпуском обещал мне перспективу.
Тут же он счел нужным дать мне пояснения по поводу моей аттестации. Писал ее Рышков, но выводы он согласовал с Барышниковым, Самородовым и Челяповым. Серкина он не спрашивал. С начальником тренажера ТДК-7М не советовался. Достаточно было актива отделения.
Я не хотел разбираться в ситуации. Но Барышников сам подошел ко мне.
– Василий Сергеевич, я не хочу оправдываться. Но прими информацию. С выводами Рышкова по твоей аттестации я не согласился. Как Рышков относится к иному мнению ты знаешь.
– Знаю, Виктор Ильич. Наверное, и сейчас он попытался нас стравить?
– Похоже.
Минут десять еще мы с ним обсуждали создавшееся положение, но ни к чему конкретному не пришли.
Следом, как-будто ждал своей очереди, подошел Самородов.
– Василий, я обещал тебе перспективную тематику?
– Нет, конечно. Ты просто обещал предложить мою кандидатуру для работы с перспективной техникой.
– Вот и я говорю. Партбюро чистыми вопросами технической политики не занимается. Мы можем обсудить, посоветовать.
– Да не переживай Ты, Володя. Переживем.
Володя ушел, а мне, честно говоря, стало обидно. Не за себя. Я был готов к такому повороту событий. А вот Володя явно стал меняться. Лучше бы он промолчал, а не подходил с объяснениями.
День советов для меня, однако, не закончился. После обеда подошел Бастанжиев.
– Сергеевич, ты как – не скис? Вот что я тебе скажу. Плюнь на все и занимайся потихоньку перспективной техникой сам. Из рук книжку или схему не вырвут.
Через полтора месяца вернется из отпуска Жегунов, и, может быть, что-то изменится.
– Спасибо, Анатолий Борисович, я как раз об этом и думал.
А поздно вечером стало известно, что на орбиту выведен космический корабль «Союз-15» с экипажем.
Командир корабля подполковник Сарафанов Геннадий Васильевич. Родился 1 января 1942 года в деревне Синенькие Саратовской области. В 1964 году окончил Балашовское высшее военное авиационное училище летчиков. В Центре подготовки космонавтов с 1965 года. Член КПСС с 1963 года. Опыта космических полетов не имеет.
Бортинженер полковник-инженер Демин Лев Степанович. Родился 11 января 1926 года в Москве. В 1949 году окончил военное авиационное училище, а в 1956 году – Военно-воздушную инженерную академию имени Жуковского. В Центре подготовки космонавтов с 1963 года. Член КПСС с 1956 года. Опыта космических полетов не имеет.
Инструкторы методисты экипажа.
– По транспортному кораблю Джигирей Николай Владимирович.
– По орбитальной станции Дьяченко Александр Григорьевич.
По программе экипажу предстоит работать на станции 25 суток.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});