Оливье смотрел вниз на поле битвы, где длинные языки пламени перебросились с пылающих ворот и лизнули крышу одного из коровников. Он чуть улыбнулся, но так, чтобы мальчик этого не заметил.
- Пусть они думают, что я ее одураченный раб, если это их убедит, сказал он. - Скажи им что угодно, лишь бы это подействовало. Передай мои слова Эрмине и будь готов, когда я за тобой приеду.
- Непременно! - пылко поклялся Ив. - Я непременно сделаю так, как вы мне говорите.
Они наблюдали, как огонь перекидывается с одной крыши на другую, в то время как во дворе продолжался неистовый и беспорядочный бой. В крепости оказалось больше защитников, чем ожидалось, и многие были опытными и сильными бойцами. Ив и Оливье напряженно следили, как огненная змея подбирается уже к самому залу. Если она коснется башни, то последняя превратится в дымоход, по которому гуляют сквозняки и который обшит изнутри бревнами. Тогда они окажутся на вершине бушующего пламени и будут отрезаны. Потрескивание горящих бревен уже почти заглушало шум боя.
- Становится слишком жарко, - заметил Оливье, нахмурившись. - Лучше встретить дьявола внизу, чем ждать его здесь.
Они сдвинули лестницу и подняли изрубленную крышку люка. Тонкий завиток дыма, пока едва заметный, поднимался из глубины башни. Оливье не стал спускать вниз лестницу, а, повиснув на руках, легко спрыгнул на следующий этаж. Ив отважно последовал за ним, и на полпути Оливье поймал его за талию и молча поставил на пол. Затем Оливье стал спускаться по лестнице, а Ив шел за ним по пятам. Воздух здесь был еще холодный, но откуда-то непрерывно валил дым, так что им приходилось нащупывать каждую ступеньку. Толстые стены заглушали звуки битвы, и сюда доносилось лишь странное непрерывное жужжание. Даже когда они спустились на нижний этаж башни и при тусклом свете догоравших факелов увидели большую дверь зала, которая была приоткрыта, они не услышали ни голосов, ни звуков шагов. По-видимому, все защитники крепости были во дворе и сражались, пытаясь отбить атаку отряда шерифа или прорваться сквозь кольцо и сбежать.
Оливье направился к узкой входной двери, через которую проник сюда, поднял тяжелую щеколду и подергал, но дверь не поддавалась. Уперевшись ногой в стену, он попытался еще раз, но ничего не получилось.
- Черт бы их побрал! Они заперли ее снаружи, после того как загнали нас на крышу. Пойдем через зал, и смотри, держись позади меня.
Оливье бесшумно открыл большую дверь, опасаясь, что здесь прячется кто-нибудь из бандитов, и от сквозняка в дальнем углу зала сразу же появилось пламя. Язык пламени перекинулся наверх, лизнул балки потолка, и вниз полетели горящие щепки, которые сразу начали тлеть на креслах, покрытых гобеленами, и превратились в несколько огненных бутонов, которые распустились в великолепные малиновые цветы. Только эти красные и золотые гербы можно было разглядеть сквозь быстро сгущавшийся дым. Ив и Оливье ощупью и спотыкаясь пробирались сквозь хаос, царивший в зале. Перевернутые скамьи, разбросанные и затоптанные блюда, опрокинутые столы, сорванные гобелены. Догоравшие факелы усиливали дым, евший им глаза и вызывавший приступы кашля. А за этой затуманенной огненной пустыней виднелась полуоткрытая входная дверь зала, сквозь которую врывался ледяной сквозняк и адский шум бойни. Они увидели кусок ночного неба и одну-единственную звезду, чистую и далекую. Со слезящимися от дыма глазами, стараясь не дышать, они устремились к этой звезде.
Они были почти на самом пороге, когда по балке потолка вдруг пробежало пламя и посыпались искры, от которых загорелся грубый домотканый занавес. Он служил для зашиты от холодного ветра, когда дверь запиралась на ночь. Сухая ворсистая ткань ярко вспыхнула и огромной подушкой загородила им путь. Оливье яростно отшвырнул ее и подтолкнул Ива к дверям.
- Выходи! Выходи во двор и сразу же прячься!
Если бы Ив выполнил его приказание буквально, его бы вполне могли не заметить. Но когда он вышел на свежий воздух и сразу оглох от оглушительного гама во дворе, он оглянулся, тревожась за Оливье, так как бушевавшее пламя было уже в человеческий рост. Эта задержка стоила ему и его друзьям всего, чего они уже добились. К тому времени больше половины двора было в руках Берингара, а остатки гарнизона крепости были взяты в тесное кольцо вокруг зала. Когда Ив повернулся спиной к врагам и раздумывал, не броситься ли ему назад на помощь другу, Ален Левша, которого теснили у подножия лестницы, взмахнул мечом, расчищая перед собой пространство, и отскочил назад по широкой деревянной лестнице. Они столкнулись спина к спине. Ив оглянулся и попытался убежать, но было поздно. Большая ручища схватила его за волосы, и торжествующий рев, в котором слышался вызов, заглушил даже звон оружия и треск пылающих бревен. В следующую секунду Левша прислонился спиной к косяку, не боясь нападения с тыла, и, прижав мальчика к себе, приставил ему к горлу обнаженный меч, уже окровавленный.
- Всем стоять! Опустить оружие и отступать! - зарычал Левша, темно-желтая грива которого ощетинилась и сверкала в мерцающем свете пожара. - Назад! Я говорю, еще дальше! Я хочу видеть перед собой пустое пространство. Если кто-нибудь натянет тетиву, первым умрет этот чертенок. У меня снова в руках мой пропуск! Ну, человек короля, где ты там? Чем ты заплатишь за его жизнь? Свежую лошадь, свободный выход и никакой погони клянись, иначе я перережу ему горло и его кровь падет на твою голову!
Хью Берингар вышел вперед и стоял, не спуская глаз с Левши.
- Назад, - приказал он, не поворачивая головы. - Делайте как он говорит.
Все - и люди короля, и разбойники - дюйм за дюймом отступали, пока перед ступенями не образовалось большое пространство, покрытое истоптанным грязным снегом. Хью отходил вместе со всеми, хотя и держался впереди. Что еще он мог поделать? Голова мальчика была откинута назад и прижата к телу Левши, а сталь касалась шеи ребенка. Одно неверное движение - и он будет мертв. Несколько разбойников начали выбираться из толпы, чтобы под шумок ускользнуть к частоколу и воротам, пока все глаза прикованы к этим двоим на верхней площадке лестницы. С ними справится стража у ворот, а вот кто справится с безжалостным и отчаянным главарем разбойников? Все молча отступали перед ним.
Но нет, не все! Сквозь толпу пробиралась какая-то странная одинокая фигура, которую никто не заметил, пока она не вышла на открытое пространство. Она пошатывалась и прихрамывала, но, выйдя из толпы, направилась, не останавливаясь, прямо к лестнице. Это был высокий изнуренный человек в черной рясе, капюшон которой был откинут на плечи. Два сморщенных шрама виднелись на тонзуре. На ногах, обутых в сандалии, была кровь - он оставлял пятна на снегу, - чело, разбитое при падении о скалистую почву, тоже было окровавлено. Большие запавшие глаза на посиневшем лице неотрывно смотрели на Алена Левшу. Указующий перст обвинял его. Громкий голос странного монаха властно крикнул, обращаясь к главарю:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});