Но я-то художник не местный - попишу и уеду, как говорится. А вот за Мишку немного тревожно. Как бы ему отец Пётр не инкриминировал "сотрудничество с врагами церкви". Но об этом я подумаю вечером, а пока займусь делом.
По идее надо бы сделать так называемый "кондуктор" - устройство, удерживающее свариваемые детали от деформации из-за неравномерного нагрева. Но в тягаче коробка передач довольно грубая и отклонение в пару миллиметров ничего не даст. Поэтому я просто зажал ту часть вилки, которая больше, в тиски, а меньшую доверил держать Мишке, показав предварительно - как правильно её держать. Завёл производитель, включил аппарат. Приставили общими усилиями вилку к направляющей, я велел парню зажмуриться и начал процесс. Знакомо запахло окалиной и горячим шлаком. В пару касаний "прикапнул" один фрагмент к другому. Отстранил Михаила, проверил правильность. Более-менее соответствует. Минут десять проваривал. Главная проблема была в том, чтобы вилку не "увело" во время остывания. Мишка предложил:
-Может водой полить?
-Ты что? Закалишь по месту сварки - станет хрупкой.
Я заглушил генератор, сел отдохнуть. Мишка присел возле сварочника и хотел что-то спросить, но так и остался с открытым ртом, потому что увидел нечто удивительное. Я проследил за его взглядом и усмехнулся. По дорожке к нам шла Калинина - собственной персоной. И не в дарёном домотканом платье, а в полевухе. Только без куртки. Я так понял, что поэтому Мишку и переклинило - зелёная футболка здорово натягивалась на третьем размере нашей "конторщицы". А в шестнадцать лет женские сиськи поинтереснее железок будут. Марика подошла к воротам мастерской, с ходу брякнув:
-И чего пялитесь?
Мишка только закрыл рот и нервно сглотнул, а я широко улыбнулся:
-И вам поздорову... Жалко что-ли? Красиво же.
-Всё понятно. Извращенец и пацан озабоченный. Хорошая компания. Я тут не показами занимаюсь.
-А чем, позвольте поинтересоваться, уважаемая свогра?
-Э... Может вам помощь нужна?
Твою дивизию! Что же такое творится? Об этом я и спросил Марику. Оказалось, что местные женщины начали приставать к ней с намерениями обменяться секретами домоводства, а под это дело и вызнать подробности наших приключений. Бедняжки! Откуда же им было знать, что Калинина и домоводство - вещи трудно совместимые. Она отбрыкивалась и отнекивалась, а в конце концов сбежала, переодевшись в привычную одежду. Но Калинина не была бы собой, если бы не сделала хитрый ход. Чтобы совсем не ссориться с кумушками, настроенными на устный вариант нашей эпопеи, она оставила вместо себя замену. Вернее - цинично и безжалостно прикрылась щуплым тельцем Нюты Фэ, оставив её женщинам с жирным намёком на то, что эта девчонка является непосредственной участницей многих интересных событий. Ню не смогла сопротивляться ни Калининой, ни - тёткам. За что теперь была терзаема чаем с вареньем и бесконечными расспросами.
-Ты страшный человек, Калинина.
-Знаю. А это что за мальчик?
-Это Михаил. Степанов.
Мишка засопел на "мальчика", но буркнул:
-Здравствуйте.
Я представил противоположную сторону:
-Это Марика Калинина.
-Привет. Так что, Фрам? Помощь нужна?
-Ну... Не вижу смысла заставлять тебя мазаться в ходовой смазке. Можешь просто компанию украшать и развлекать приятной беседой.
Пожал я плечами. Марика подбоченилась, невольно приняв позу манекенщицы, показывающей новую коллекцию нижнего белья - как бы уже начав украшать компанию, но при этом прищурилась:
-Хочешь сказать, что я плохо понимаю в технике и должна мебелью тут быть? Я тебе что - домохозяйка какая?!
Я неопределённо пожал плечами, с трудом сдерживая смех. Марика как всегда поддалась на мою подначку. А что до домохозяек - женская природа часто оказывается сильнее представлений о полном равноправии. Довольно большой процент женщин, не смотря на почти полное отсутствие препятствий для карьеры в большинстве профессий, добровольно становились домохозяйками, сосредотачиваясь на ведении хозяйства и занятии детьми. Причём процент становился тем выше, чем выше была социальная планка. То есть среди обеспеченных женщин процент добровольных домохозяек был выше, чем среди малообеспеченных. В среде так называемой аристократии почти сто процентов женщин занимались исключительно домом и детьми. Этому способствовало устройство образования Рассена. Главный принцип его гласил: не важно - как и кто учит, главное - чему. Дети вполне могли обучаться на дому, просто раз в стод они проходили обязательную аттестацию по определённому обязательному минимуму знаний. После окончания обучения каждый ребёнок сдавал государственные экзамены в учебных заведениях, либо при местных отделах ведомства просвещения. И всё. Начальное образование (примерно на уровне наших семи - восьми классов) было обязательным. Дальше по желанию. Хочешь - работай, хочешь - учись. Большинству нужных для общества и государства профессий можно было обучиться в государственных училищах. То же самое с наукой. А для всех желающих странного существовали платные негосударственные заведения. У коммерсантов и прочих самозанятых товарищей тоже были свои заведения. Платные, разумеется. Для учившихся в госзаведениях существовало распределение, но если за учёбу заплатить, то можно вполне законно в нём не участвовать. Справедливо, на мой взгляд. Страна восемь лет тебя грамоте учила, потом ещё три-четыре года - профессии. Будь добёр отплатить стране работой там, где она попросит. А если не хочешь, то отдавай бабки за обучение и вали на все четыре стороны. Что-то меня опять в политику потянуло. Тем временем Калинина с вызовом смотрела на нас. В основном на меня. Мишка просто завис, как старый "Пентиум". Ещё бы, баба прилюдно мужику перечит!. И сиськи!!
Я продолжал глумиться:
-Ну не знаю, Калинина. Ты в тягачах что-нибудь понимаешь?
-Можно подумать - ты у нас земледелец!
-Не земледелец, но квалифицированный ремонтник. Приедем домой - свидетельство покажу.
Марика фыркнула, пожав плечами. Взгляд её упал на Мишкин "трофей".
-Вот это аппарат!
Восхищённо выдохнула она и немедленно взобралась на сиденье. Мишка был счастлив и безмерно горд, словно генеральный конструктор корабля "Восток" в апреле шестьдесят первого. Я поплевал на остывающую вилку. Не шипело, значит можно ставить на место. Пока Калинина осматривала драндулет, а Мишка отирался рядом, я тихо ушёл к тягачу. Установил вилку на место, закрыл крышку, закрутил болты. Пришёл Мишка, а за ним Калинина. Она обошла вокруг тягача и уселась на чурбачке неподалёку. Мы с Мишкой поставили площадку водителя, подсоединили тяги. Встал вопрос - как заводить? На тягаче двигатель запускался с помощью маленького искровика, который в моей бывшей реальности на слэнге механизаторов назывался "пускачом". Но когда я попробовал завести искровик, то понял, что и его ремонтировать надо. Был вариант - запустить с буксира, но сейчас только размесишь двор. Я решил ремонтировать "пускач".
Время тем не менее подошло к обеду. Жрать уже хотелось, но не бросать же работу в паре шагов от завершения?
-Миха, поесть бы не мешало, ага?
-Угу.
-Может принесёшь чего-нибудь перекусить?
-Э... Ладно.
Мишка ушёл, а я стал оттирать с рук грязь. Марика вздохнула. Я спросил, макая тряпку в компрест:
-Ты чего?
-Надоело тут сидеть. Скорей бы уже домой.
-А где он - твой дом?
-В Синереченске у меня есть квартира. Или ты думаешь, что я в машине живу?
-Да нет. Просто я же не знал.
-Получила как сирота. У меня же родители на госслужбе были, когда... Когда погибли. Я не рассказывала разве?
-Нет. Говорила, что приютская.
-Да? Странно. Я думала, что рассказывала. Они были жизнеиспытателями, служили в ведомстве по борьбе с заразными болезнями. На одном из заданий они заразились, спасая население одного из приграничных районов, и умерли. Меня отдали в приют, потому что не знали о родне... Ты чего?