Читать интересную книгу Общая теория доминант - Денис Белохвостов

—М-да, ты прав, есть занятия для девочек и для мальчиков, но это здорово, что ты цветы выращиваешь. Я же говорю ты — самурай, воин, который понимает прекрасное. Ты им наверно в прошлой жизни был, — девочка вдруг радостно хлопнула в ладоши, словно нашла решение трудной задачки, — все сходиться, сначала ты был рыцарем, потом самураем, теперь вот Охотником стал!

—Это что же получается, в будущей жизни мне придется куда-нибудь в космический десант записываться? — шутя продолжил ее мысль Берк.

—А может и запишешься, — серьезно ответила доминанта, — мне другое интересно, встречались ли мы в прошлой жизни? Я тебя знаю всего несколько часов, а мне кажется, что очень давно. Только мы не виделись долго. А ты веришь в реинкарнацию?

—Верю, но считаю, что о предыдущей жизни лучше ничего не знать. Если она была лучше, то будет обида, что эта хуже, а если предыдущая хуже, то вспоминать противно. А что касается того… ну встречи в предыдущей жизни, то это вряд ли, вероятность нулевая, — Берк посмотрел на часы и присвистнул, — ого, уже без пяти восемь. Сейчас тебе ужин принесут. А мне пора уходить.

—Постой посиди еще немного, только минуточку, я хочу тебя запомнить. Я ведь больше никогда тебя не увижу? — умоляюще спросила его Таня.

—Никогда, — эхом отозвался Берк и замер.

Им обоим стало грустно. Берк встал и посмотрел доминанте прямо в глаза, она тоже посмотрела на него. Таня прислонилась лбом к стеклу камеры и очень тихо сказала:

—Нет, мы были знакомы раньше. Я это чувствую. Я тебя знала.

—Может быть, — Берк отвел глаза, собрал стул и еще раз посмотрел на Таню. Она все так же сидела за пуленепробиваемым стеклом. Сил сказать последние слова прощания у Берка не осталось. Он медленно пошел по коридору.

—Прощай Берк! — громко сказала ему вслед девочка.

—Прощай доминанта! — так же громко, но не оборачиваясь, попрощался Берк.

Берк вышел из СБнемного пошатываясь. Только сейчас он почувствовалкак он устал на самом деле. Ничего не хотелось, только как можно скорее добраться домой и рухнуть на постель. Но где-то там, в самом потаенном закутке души маленькой искоркой светилась радость. «Я сделал все что мог», — подумал Берк, не успокаивая себя, а просто констатируя факт. В метро он заснул. Это случилось с ним впервые. Но не обычным сном, а скорее дремой. Он закрыл глаза и вокруг него закружились обрывки сегодняшнего дня. Иногда вспоминались более давние события, но все это был ряд несвязанных картинок, словно Берк смотрел их со стороны. «Мальчик, конечная», — разбудил его чей-то голос. Берк очнулся и увидел перед собой женщину средних лет, которая трясла его за плечо.

—Да, спасибо, — поблагодарил Берк и зевнул. Он вышел из вагона и с неудовольствием подумал: «Ну вот, теперь придется назад ехать». Наконец он приехал домой. Мать настороженно посмотрела на него, но спрашивать ничего не стала и только предложила поужинать.

—Нет, спасибо мам, я лучше спать пойду. Устал сегодня очень, — ответил Берк. На кухню вошел отец, посмотрев на сына он спросил:

—Ты что такой смурной, случилось чего?

—Нет пап, все хорошо, — равнодушно ответил Берк, он выпил стакан воды из под крана и пошел в свою комнату. Через минуту раздался стук в дверь.

—Да, — отозвался Берк. В комнату вошел отец. Он присел на край кровати и молчал, не решаясь начать разговор. Наконец он проговорил:

—Димка, что случилось? Ты сегодня сам не свой.

Берк посмотрел на отца в его глазах ясно читалось беспокойство за него. Он видел, что с Берком что-то не так.

—Все нормально пап. Я сегодня должен был убить ангела. Но я этого не сделал. Правда ангел этот все равно умрет. Вот это и обидно. И еще я сегодня разговаривал с девочкой, приговоренной к смерти. Долго разговаривал. И я теперь знаю, что такое не иметь невосприимчивость от доминант. Это прекрасно и страшно одновременно. Душа и разум разделяются и хотят противоположных вещей.

Отец с опаской посмотрел на Берка.

—Вот, что сынок, ты если что…сразу уходи из этой своей СБ. Плюнь на их деньги и возможности. Ты нам с матерью важнее, — ответил он.

—Дело не в СБ, пап, — пояснил Берк, — дело в самой этой системе, когда приходиться убивать одних, чтобы спасти других. И эти одни, самое главное, ни в чем не виноваты. Природа или, кто там еще, сделали их такими.

—И что дальше, Дим? — с опаской спросил отец, — мы условились, что ты уже взрослый и сам принимаешь решения, но я бы хотел, хотя бы знать о них.

—Да ничего пап, буду и дальше работать в Отделе Охотников. Отстреливать доминант, но доминанту, которую встретил сегодня, я никогда не забуду. Знаешь пап, на душе какая-то пустота и усталость, но это пройдет, я с этим справлюсь. Ты сам говоришь — время лучший лекарь. Мне бы не помешал сейчас перстень царя Соломона. «Все проходит. И это пройдет». Хорошие слова. Меня сегодня произвели в рыцари и самураи одновременно. Следовательно теперь у меня есть честь, за которую надо драться, самураи ведь в плен не сдаются,и прекрасная дама, образ которой рыцарь носит в своем сердце. Вот так, — Берк замолчал. За окном догорал закат. Но было еще очень светло. Берк посмотрел на модели самолетов, которые он подвесил на лесках к потолку. Сейчас, в сумерках, казалось, что они просто замерли в воздухе. Берку нравилось так вечером, лежа в постели смотреть на них. Это успокаивало его перед сном.

—Что значит, что тебя сегодня посвятили в рыцари и самураи одновременно? Это же совершенно разные воины, — не понял отец.

—Да нет пап это я несерьезно. Настроение у меня такое сейчас, хочется сесть на лошадь, взять меч и скакать куда глаза глядят. Подальше от СБ, Охотников, доминант. Мне на дачу к бабушке хочется. Но отпуск только в июле дадут, — объяснил Берк.

—Ну вот тогда и поедешь. Недолго осталось ждать, всего две недели. Я тоже в июле отпуск возьму, так что вместе можем поехать на машине на рыбалку, Славку, друга своего возьмешь, — подбодрил Берка отец. Но Берк как-то пропустил это мимо ушей. Он продолжал думать о своем.

—Меня завтра скорее всего в Аквариум посадят. Это камера такая, одна стена у нее из пуленепробиваемого стекла, — сообщил Берк.

—За что? — испугался отец.

—Ни за что, — спокойно ответил Берк и объяснил, — это не наказание. Это предосторожность такая. Долго объяснять.

—А понятно, — пробасил отец, хотя ничего не понял.

—Ладно, спать пора. Спокойной ночи, пап, — сказал Берк, поворачиваясь к стене.

—Спокойной ночи, — пожелал в ответ отец и вышел из комнаты Берка. Берк какое-то время лежал, стараясь заснуть. Но, убедившись, что несмотря на усталость сна нет, стал думать о доминанте. «Как она там? Кроватей в Аквариуме нет. Охранник через ящик только одеяло и подушку выдает. Хотя пол весь мягкий словно диван. И свет они там полностью никогда не гасят. Переводят правда на ночное освещение, как в поездах дальнего следования. О чем она сейчас думает? Ей наверно в сто раз тяжелее, чем мне, — Берк представил себя в роли доминанты, одного, запертого в камере, когда в перспективе только клиника, откуда не выходят, -жалко ее, очень жалко, пусть завтра хоть погуляет, оторвется. Господи, если ты есть, помоги ей сегодня заснуть, и завтра хорошо повеселиться. А там может лекарство для нее найдут». С этой мыслью Берк провалился в тяжелое забытье..

Таня лежала у углу камеры. Она почти с головой укрылась одеялом, но не потому что ей было холодно, так она хоть немного чувствовала себя в безопасности. Тусклый свет с потолка освещал только стены. За стеклом было темно, в коридоре свет выключили полностью. Таня лежала и все прокручивала в памяти разговор с Берком. Вспоминала его слова, тон, которым он говорил, жесты. «Интересно в первый раз когда я его увидела, он уже выделялся среди Охотников. Нет, это я его выделила. И влюбилась в него. Он самый лучший из них, самый благородный. Ну почему я не встретила его раньше, до того как стала доминантой. А что бы было тогда? Скорее всего ничего. Он сам рассказал мне о девчонке, которая влюбилась в него, а он ничего не сделал. Значит он наверно ее просто не любит. А меня? В меня он влюбился, сам же сказал, что у него нет ко мне невосприимчивости. А это значит, что он тоже влюблен в меня. Ведь в доминанту нельзя не влюбиться. Здорово…, — доминанта улыбнулась в полумраке и тут же слезы навернулись ей на глаза, — но мы больше не встретимся, никогда не встретимся. Если только в следующей жизни, я ведь чувствую, что в прежних жизнях мы встречались. Или обманываю сама себя? Но Берка я люблю. И буду любить. Мне кажется, что он очень нежный, только ужасно боится показать это. Он весь разговор, словно защищался от меня.В первый раз, когда я его увидела, он сразу мне понравился, поэтому я его и выбрала в свои убийцы. Возникло чувство, что могу ему доверять. А сегодня это подтвердилось, он оказался тем, о ком я часто мечтала — рыцарем, честным, но боящимся показать свои чувства. Но у него под стальными нержавеющими доспехами бьется доброе и ранимое сердце. Странно, но я почти не помню как он меня арестовывал. Переволновалась сильно или это так их транквилизаторы действовали. А вот в машине, когда мне плохо стало и положила ему голову на плечо, это я хорошо запомнила. От него исходил почти неуловимый, но приятный запах. Такого я никогда не ощущала. Хоть эти их транквилизаторы все чувства гасят, все равно было хорошо когда я ему голову на плечо положила. Жалко, что все же не призналась ему, что он мне нравиться и я люблю его. Терять все равно нечего. Но сегодня не решилась. В первый раз вроде заговорили, неудобно. Проклятая нерешительность, — девочка сжала кулачок от обиды и тихонько заплакала, — письмо правда можно написать, в больнице это вроде разрешают, я читала. Или завтра позвонить ему прямо в СБ. Телефон можно будет узнать у его друзей. Нет, у него же нет невосприимчивости, он мучиться будет если узнает. Будет себя винить, за то что меня арестовал. Нет. Пусть лучше ни о чем не догадывается. Он меня забудет, обязательно забудет, если ему не напоминать. Вот если бы сегодня поцеловать его в щеку. Или даже в губы». Таня представила это себе и сердце у нее забилось сильнее. «Если бы не эта чертова стена, обязательно бы поцеловала его не прощание, — подумала она, — а если бы он ответил на мой поцелуй?». Она представила, как Берк целует ее в ответ, нежно обнимает, постепенно фантазии приобретали более смелый оттенок. Таня представила, как Берк медленно начинает раздевать ее. Дыхание стало частым, но ей было очень приятно представлять это. Рука сама потянулась вниз. Внезапно доминанта насторожилась: «А вдруг они наблюдают за мной?», — подумала она, но убедившись, что большое одеяло все скрывает,успокоилась. Такого сильного наслаждения она еще никогда не испытывала. Она заснула почти сразу после этого — обессиленная и счастливая.