— Я собираюсь рассказать ему обо всем, — ответил Тад. — Что он посчитает нужным отобрать для передачи своим начальникам… — он пожал плечами. — Пусть сам решает.
— Так много, — сказала она тихим, слабым голосом. Ее глаза по-прежнему пристально смотрели на Тада, казалось, они были не в силах оторваться от него. — Ты знаешь так много о нем, Тад… каким образом?
Он мог только встать перед ней на колени, держа ее холодные руки. Как он мог узнать столько много? Это спрашивали многие и все это время. Они пользовались разными словами для того, чтобы сформулировать свой вопрос, но он был фактически один и тот же — как вам удалось все это раскопать? Как вам удалось сложить все это в слова? Как вы это сумели запомнить? Как вы поняли это? — все эти фразы сводились к единственному вопросу: как вам удалось это узнать?
Он и сам не знал этого.
Он только пытался.
— Так много, — повторила она, и ее голос звучал, как у спящего человека, разговаривающего с самим собой в середине глубокого, но невеселого сна. Затем они оба замолчали. Тад ожидал, что близнецы, почувствовав печаль родителей, проснутся и начнут плакать, но в комнате слышалось лишь мерное тиканье часов. Он принял более удобную позу на полу у ее кресла, продолжая держать Лиз за руки, надеясь согреть их. Они были холодными и пятнадцатью минутами позже, когда снова зазвонил телефон.
Алан Пэнборн был грустен и лаконичен. Рик Коули находится в безопасности в своей квартире под охраной полиции. Вскоре он отправится к своей бывшей жене, которая теперь уже навсегда сохранит это звание; повторное соединение, о котором бывшие супруги временами говорили друг с другом, но через весьма длительные промежутки, теперь уже никогда не состоится. Мириам мертва. Рик должен провести формальную идентификацию трупа в бюро манхэттенского морга на Первой авеню. Таду же следует ожидать звонка от Рика Коули этим вечером или самому связаться с ним. Связь Тада с убийством Мириам Коули была утаена от Рика, учитывая его состояние. Филлис Майерс найдена, и она также под защитой полиции. Майкл Дональдсон оказался более крепким орешком, но полиция надеется определить его местожительство и прикрыть его от покушения к середине ночи.
— Как она была убита? — спросил Тад, уже хорошо зная ответ. Но иногда следует все же задавать вопросы. Бог знает почему.
— Ей перерезали горло, — ответил Алан таким голосом, что Таду почудилась намеренная грубость. Затем шериф попытался надавить еще раз. — Вы по-прежнему уверены, что больше ничего не хотите рассказать мне?
— Утром. Когда мы сможем увидеться.
— О'кей.
— Я не думаю, что как-то обидел вас вопросом.
— Нет. Никакой обиды.
— Нью-йоркская городская полиция получила оперативку на человека, называющего Джорджем Старком, в соответствии с вашим описанием.
— Хорошо. — И Тад действительно так считал, хотя умом он понимал, что все это в сущности бесполезно. Они почти наверняка не смогут найти его, если только сам Старк не захочет этого, а если даже кому-то удастся обнаружить Старка, Тад подумал, что этому человеку можно будет только посочувствовать.
— Я зайду к вам в девять часов, — сказал Пэнборн. — Будьте в это время дома.
— Можете положиться на меня.
Лиз приняла транквилизатор и наконец заснула. Тад то клевал носом, то просыпался и очнулся от этого полусна в четверть четвертого. Он пошел в ванную. Пока он мочился в унитаз, ему показалось, что он опять слышит воробьев. Он замер, прислушиваясь. Звук не усиливался и не затихал, и через несколько секунд Тад сообразил, что это всего лишь сверчки.
Он выглянул в окно и увидел патрульную машину полиции штата, припаркованную через дорогу, темную и молчаливую. Он, возможно, решил бы, что она пустая, если бы не заметил тлеющий огонек сигареты внутри машины. Видимо, он, Лиз и дети также находятся под полицейской защитой.
Или полицейским надзором, — подумал Тад и вернулся в постель.
Как бы то ни было, это дало какое-то умиротворение его смятенному сознанию. Он заснул и проспал до восьми без каких-либо кошмаров. Но, конечно, настоящий кошмар был все еще в силе. Неясно только, где.
14. ДУРАЦКАЯ НАЧИНКА
Парень с глупыми усиками маленькой кошки-щекотуньи оказался куда шустрее, чем ожидал Старк.
Старк поджидал Майкла Дональдсона в его доме на девятом этаже в коридоре-прихожей, как раз за углом от двери в квартиру Дональдсона. Все было бы куда проще и легче, если бы удалось забраться внутрь квартиры, как это уже было проделано с той сукой, но с одного взгляда на эту дверь, стало ясно, что ее замки и засовы совсем не те, что у Мириам, и их так просто не возьмешь припасенной «фомкой». Но все равно все шло как надо. Было поздно, и все кролики должны были уже крепко спать в своих норах и мечтать о клевере. Сам Дональдсон должен был быть уже крепко нагружен и одурманен — когда вы возвращаетесь домой в четверть первого, то наверняка не из публичной библиотеки.
Дональдсон действительно оказался под градусом, но он вовсе не был медлительным.
Старк вынырнул из-за угла с раскрытой бритвой. Пока Дональдсон разбирался со своими ключами и дверными замками, он надеялся ослепить жертву очень быстро и легко. А затем, когда тот только начнет орать, он перережет Дональдсону его поганую глотку.
Старк не хотел двигаться тихо. Он как раз желал, чтобы Дональдсон услыхал его и повернул к нему лицо. Все тогда будет совсем просто.
Дональдсон так и сделал. Старк полоснул бритвой короткую и глубокую дугу на лице Дональдсона. Но тот успел слегка наклониться, и Старку не удалось скорректировать удар. Вместо глаз, бритва вскрыла лоб Дональдсона. Полоса кожи свесилась на его брови, подобно полоске обоев.
— ПОМОГИТЕ! — завопил Дональдсон блеющим, как у барана голосом, и здесь наступила невезуха.
Старк двинулся вперед, держа бритву в вытянутой руке, лезвие было повернуто кверху, как у матадора, салютующего быку перед первой корридой. О'кей, не все коту масленица, не всегда же все должно идти по намеченному плану. Ему не удалось ослепить этого дешевого пижона, но кровь хлестала из его лба, и все, что еще видел этот маленький Дональдсон, было окрашено для него красной пеленой.
Он нацелился на глотку Дональдсона, но недоносок успел откинуть ее назад почти так же быстро, как был нанесен этот удар. Просто удивительное проворство, подумал Старк, невольно восхитившись прытью этого человека с кошачьими усиками.
Лезвие полоснуло только воздух в четверти дюйма от глотки Дональдсона и тот снова позвал на помощь. Кролики, которые никогда не спят крепко в этом червивом и старом Большом Яблоке, могут скоро проснуться. Старк поменял направление и выдвинул лезвие максимально вперед, приподнявшись в то же время на носки и выбросив свое мощное тело вперед. Это было грациозное балетное перемещение, и оно должно было привести к концу всей этой канители. Но Дональдсону как-то удалось защитить рукой свое горло; вместо того, чтобы убить его, Старку пришлось ограничиться нанесением целого ряда длинных и глубоких ран, которые полицейские врачи-патологоанатомы называют потом защитными порезами. Дональдсон держал ладонь кверху и бритва полоснула все его четыре пальца. На среднем пальце было надето массивное кольцо, которое издало только металлический звон — бринк! — при соприкосновении с бритвой, безжалостно и почти без каких-либо видимых усилий сжавшей остальные пальцы, как серп — колосья.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});