— Черт! — Терьер несколько раз ударился затылком о стену. — Посмотришь на этот беспредел — лучше уж жить, как болотники. Кочевать между городами по пустошам и лесам. Свободно торговать, с кем захочешь. Делать то, что посчитаешь нужным.
— Думаешь? — удивленно спросил я.
— Да нет, конечно, — смутившись, отмахнулся напарник. — Я же видел, в каком аду они живут. Свобода свободой, а срать на улице под кустиками — это не мое. Даже у граждан категории «Г» больше удобств. Их хоть кормят и поят. Словно скот на убой. Черт! И там плохо, и там. Один выход — здесь, в Эдеме. Хотя без прикрытия будет тяжело.
— Это все временно. В отчете я укажу, что ты помогал мне бороться с корпорациями и террористической ячейкой. Полная амнистия и повышение ранга до «А-1». Не гарантирую, но, скорее всего, так и будет. Потом — делай что хочешь. Сможешь вернуться на службу или остаться в Эдеме на привилегированном положении.
— Ого… «А-1»? — удивленно произнес Терьер. — Это какой же у тебя был статус до нашей заварушки? Не с небес случайно вернулся?
— Нет, конечно. Но триплэй был. Спецподразделение, особые полномочия, — произнес я. — И повышенная ответственность. Была, по крайней мере. Теперь вот чем приходится заниматься. Рассказать о прошлом не смогу. И так уже много выдал. Но, поверь, корпорации — не самое большое зло, которое угрожало нашему миру.
— Это верно. Био и ядерный терроризм ничем не лучше, — согласился Терьер, решив, что понял о моем прошлом все. Я не стал переубеждать парня.
— Не выдержали, — сказал я, заметив движение возле фургона. — Выходят.
Напарник подвинулся ближе к окну. Из фургона вышел легковооруженный взвод в пехотных бронежилетах. Два звена по четыре человека. Короткими перебежками они двинулись к борделю. Укрывались за остовами машин и горами хлама. Вот только при всем этом ориентировались на вход к мадам Клубничке, оставляя нас за спиной.
— Готов? — спросил я, когда мы оба нацелили пистолеты. — Бери ближних, я дальних. Пока не ушли. Начали.
Я выбил окно, и мы сразу выстрелили. Почти одновременно. Я накрыл длинной очередью троек вышедшее вперед звено, беззастенчиво расстреливая их в спину. Терьер стрелял дуплетом, выцеливая ближайших врагов. Автоматически доводящиеся мелкие пули пробивали крошечные дыры в бронежилетах и масках, но броня оказалась прочнее, чем я рассчитывал. Все противники выжили. Они попадали за укрытия, развернувшись и открыв встречный огонь на подавление.
Я упал на пол, выходя из сектора обстрела. Терьер отшатнулся назад, едва не словив пулю. Теперь мы с противниками находились в одинаковом положении. Почти. На нас не было брони — и любое попадание грозило серьезным ранением. В то же время у врага отсутствовали дроны, умные пули и даже пули с доводкой огня. Чем я и пользовался, выпустив паука Безымянной.
Ориентируясь на ее камеру, я зарядил обойму с умными пулями. Тяжелые бронебойные стрелки с рулями наведения. Миниатюрные корректируемые боеголовки. Единственное, что их ограничивало — дальность маневра. Развернуться на девяносто градусов они могли, но требовалось на это метра полтора. К счастью, до противников было больше двадцати. Позволив импланту в правом глазу рассчитать траекторию, я выстрелил все оставшиеся пули одну за другой.
— Умники! — выкрикнул оперативник Аида, пытаясь вжаться в укрытие. Поздно.
Не знаю, возможно, они рассчитывали на то, что я не поставлю импланты и окажусь в том же положении, что и пару дней назад. Скорее всего, у них были наши полные профили для ориентировок. Но, позволив мне прицелиться, враги совершили критическую ошибку. Пули одна за другой вошли почти под прямым углом в уязвимые места бронежилетов. Снизу раздались стоны и мат. Трое противников остались на мостовой. Еще пятеро — попытались сменить позиции. Доводка трешек работала хуже, они почти не управлялись. Но мне этого было достаточно.
— Макс, заряд! — взревел один из выживших, и я выматерился, едва успев отдать приказ об отключении имплантов. Спустя всего мгновение по телу пробежала статическая волна. В голове загудело. Фонари заискрились и погасли. Вывеска с клубничкой замерла, потеряв краски. Мощный электромагнитный импульс вырубил электричество почти во всем квартале. Как раньше — в здании Концерна «Калашников».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А-а… черт! — взвыл Терьер, не успевший отключить искрящую ногу. — Никогда не думал, что это так больно! Сволочи.
Он оказался не единственным, кого задело. Дрон Безымянной отключился. Мой пистолет превратился в обычный, его задний дисплей погас. Даже после реанимации имплантов прицельный комплекс не работал. Жильцы обильно матерились, но, слыша выстрелы, благоразумно не лезли наружу. А вот терпение путан кончилось.
Из окон борделя началась бессистемная пальба. Оперативники Аида оказались зажаты с двух сторон. Не могли высунуться из укрытия. Надо отдать должное — у Клубнички оказались отличные вышибалы. Снайперами парней и девчонок я бы не назвал, но за первый залп они прикончили еще троих бойцов. Оставшиеся матерились, вжимая головы в плечи.
— Я сменю позицию, — сказал я, дождавшись, пока протез заработает. Терьер неуверенно кивнул, но я уже не ждал одобрения напарника.
Отойдя в глубь коридора, я разбежался и выпрыгнул в разбитое окно. До фургона было больше двух с половиной метров, но импланты сработали отлично. Ускорения хватило, чтобы перепрыгнуть и прокатиться по крыше машины. Снизу раздался сдержанный мат. Солдат террористической ячейки высунулся из окна. И тут же осел, получив в маску порцию бронебоя.
По боку фургона застучали пули, но я скатился с противоположной стороны и, вытащив труп, забрался в кабину. Десятый член команды оказался сзади. Ждал меня у дверей. Мы выстрелили почти одновременно, но я успел спрятаться за стену, а ему уходить было некуда. Пришлось потратить пять пуль, пока я не пробил бронежилет и парень не успокоился.
— Враг в фургоне! Надо уходить! — крикнул один из выживших оперативников.
Хороший план. Своевременный. Вот только они со всех сторон окружены. Последнюю точку отступления контролировал я лично. Подобрав родной «девятый» «калаш» с тела бойца, я укрылся за углом фургона. Магазины тоже перекочевали в мои подсумки. Теперь я чувствовал себя куда уверенней. Даже подступившая ярость не гнала вперед — требовала расправиться с врагом медленно и неспешно. По одному. Чтобы каждый знал, каково это — нападать на моих друзей.
Выжившая тройка попробовала пойти на прорыв через несколько секунд. Они открыли шквальный огонь, заставив Терьера и путан попрятаться за укрытиями. Вот только, контролируя два направления, потеряли третье. Я не мелочился. Отдача от патронов 9х54 с силой била в плечо. Заставляла ствол дергаться вверх. Но врагу такой прием тоже не понравился.
Очередь ударила по переднему бойцу. Его бронежилет уже раскрошился от попаданий мелкашки, и тяжелые пули пробивали его насквозь. Противник содрогался от каждого выстрела. Пули выбивали фонтанчики крови. Он умер раньше, чем упал на потрескавшийся асфальт. Следующий сообразил, в чем дело, открыв встречный огонь. Пришлось отойти за фургон.
Врагу это не сильно помогло. Стоило ему отвлечься, и ударили из окон борделя. Прикрываясь телами союзников, последний из оперативников полз за укрытие. Прямо на меня, лежащего между колесами фургона. Боец успел поднять глаза, и по его отчаянному взгляду я увидел — он все понимает. Вспышка дернула ствол чуть вверх, и пуля вошла в переносицу врага.
— Чисто! — донесся до меня через несколько секунд крик Терьера.
— Рано. Вначале надо проверить, — ответил я, аккуратно подходя к лежащим врагам. — Живые есть? Сдавайтесь, и вам не причинят вреда!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Иди к черту, убийца! — донесся до меня хриплый крик из-за кучи хлама. — Ты разрушил наши дома! Уничтожил целый караван!
— Ага, значит, ячейка болотников, — хмыкнул я, проверяя пульс у следующего тела. Прицела с хлама я не опускал. Вскоре ко мне присоединился хромающий Терьер. Показав ему на предполагаемую цель, я отошел на противоположную сторону улицы. Двигался медленно, чтобы не вызвать реакции. Сработало идеально. Минута, и я уже прекрасно видел врага, с трудом удерживающего автомат. Хватило двух выстрелов, чтобы он выронил оружие.