Читать интересную книгу Место под солнцем - Одинокий Гавриил

- А откуда он про меня знает, - поразился тот.

- Я ему про тебя рассказал. И про песню "Золотой Иерусалим". Он хочет ее сам услышать из первых уст.

- Не было печали, - пробормотал Борис по-русски, поскребя в затылке.

Его вполне можно было понять. Хотя он не ездил в мастерскую так часто как Константин, забот у него вполне хватало. Под его руководством аптекарь получил уже азотную кислоту и небольшое пока количество гремучей ртути. Сейчас Гальперин экспериментировал над получением бездымного пороха, а также доводил до ума секстант и подзорную трубу. Если Хозе доставал своими вопросам Костю, то за Борисом ходили хвостом оба медикуса. После того, как он закончил микроскоп и показал им микроорганизмы в капле воды, Аарона было не оторвать от него. Он часами наблюдал за простейшими, брал пробы и соскобы со всего чего угодно, классифицировал и записывал свои наблюдения. Пальцы его приобрели несмываемый синеватый оттенок из-за постоянного контакта с индиго, которым он по совету Бориса окрашивал препараты. Эммануэля интересовали более практические аспекты. Гальперин рассказал ему про иммунитет, вакцинацию и коровью оспу, с помощью которой можно спастись от заражения натуральной. Естественно, что тот заинтересовался и в настоящий момент наблюдал как протекает коровья оспа, привитая им самому себе, а также полудюжине мальчишек из сиротского приюта.

За неделю до конца месяца, как только доставили мебель, они переехали наконец в свой дом. Под поручительство Шимона, Эммануэля и Хозе Борис оформил опеку над четырьмя сиротами. Хотя свободных комнат хватало, поселили их в одной большой спальне на первом этаже и распределили по двое в ученики к аптекарю и меднику. На первом же этаже поселились охранники, один из которых постоянно дежурил у ворот. Яэль тоже перебралась к ним с вместе тетушкой Мириам, которая сразу стали хлопотать над мальчишками как наседка над цыплятами. Это, впрочем, не мешало ей заниматься благоустройством дома вместе с Яэль. Буквально за пару дней были наняты шестеро слуг, повариха и конюх. Машину перекатили в сарай, а в конюшне поселились два тягловых мула, пара жеребцов и четыре кобылы. Друзья потихоньку начали осваивать искусство верховой езды.

На разборку автомобиля времени практически не оставалось. Машина стояла под парусиновым покрывалом в углу сарая и ждала своей очереди. С нее пока сняли только аккумулятор и генератор. Последний перевезли в загородную мастерскую. Аккумулятор Борис забрал к себе в комнату и вечерами, заперев дверь, подключал к нему свой ноутбук и занимался проектированием шхуны. Заряда хватало на пару дней, после чего аккумулятор привозился в мастерскую и за ночь генератор, подключенный к водяному колесу, подзаряжал батарею. В остальное время компьютер хранился в запертом сундуке под слоем одежды и никто, даже Яэль, не подозревали о его существовании.

Кроме всего прочего Борис нашел на свою голову еще одну задачку. Обнаружилось, что приличная часть их нового участка, а также южный склон ближайшего холма покрыт зарослями молочая. Увидев млечный сок на сломанном стебле, Гальперин загорелся идеей получить хоть какое-то количество натурального латекса. Привлеченные к сбору окрестные крестьяне, восприняли идею с энтузиазмом. Мало того, что их поля и пастбища очистятся от ядовитой травы, так им еще и хорошо заплатят за это. За неделю у Бориса набралось около трех бочек млечного сока. К моменту отъезда один из подмастерьев был озадачен выпаркой этого сока.

В то же самое время закончились работы в стекольной мастерской и запущенная печь выдала первые листы стекла. Практически весь процесс от момента загрузки шихты и до того, как будущие зеркала попадали в камеру амальгамирования, был механизирован по максимуму, допускаемому существующей технологией. То есть материалы и заготовки не таскали в руках, а катали на тележках и талях, а поднимали с помощью рычагов и блоков. Со всей работой, не считая отделочной, справлялись всего восемь человек. Причем никто из них не знал техпроцесс от начала и до конца, что очень нравилось Шимону. Таким образом, это была уже не кустарная мастерская, а мануфактура, опередившая свое время более чем на три столетия.

В последние дни месяца, погода улучшилась. Шторм и проливные дожди, сопровождаемые пронизывающим ветром с Атлантики, сменились моросью и относительно теплым ветром с юга. Когда волнение на море слегка улеглось, друзья, раскидав неотложные дела, отправились осматривать судостроительные верфи с целью размещения своего заказа. Большая часть корабельных верфей Андалузии была расположена вдоль заросших лесом берегов нижнего течения Гвадалквивира. Поднявшись на каравелле до городка Хуэлва, они уже третий день дрейфовали вниз по течению, осматривая по дороге все встречные верфи. Большая часть из них производила достаточно удручающее впечатление. Реконкиста не пощадила эти места. Разбойничьи банды, расплодившиеся после войны, тоже не добавляли спокойствия. Из-за этого владельцам верфей приходилось держать довольно многочисленную охрану. Запасы выдержанной древесины также пострадали, частично конфискованные на нужды армии и частично уничтоженные в результате военных действий. Вследствие всего этого цены на строительство судов пошли вверх, и многие заказчики предпочли заказывать большие суда в Португалии. Всего три верфи из осмотренных производили карраки и каравеллы. Еще две специализировались на галерах. Остальные, из-за нехватки рабочих рук, приличных материалов и убогой технологии перебивались рыбачьими баркасами. Вчера, уже ближе к вечеру, они причалили к очередной верфи. Её владелец, еще довольно молодой кораблестроитель, унаследовавший полу-разорившуюся верфь у своего отца, встретил их на пристани. Несмотря на поздний час, Борис все же успел облазить стапель и прилегающие мастерские, а также переговорить с хозяином.

Владелец произвел впечатление знающего свое дело мастера, построившего не одну карраку. Вот только верфь находилась в довольно плачевном состоянии. Из рабочих на ней оставалось всего два плотника да пожилой парусных дел мастер с подмастерьем. Корабел пожаловался, что часть рабочих разбежалась во время войны, а часть сманили хозяева других верфей. Он обещал, при условии получения заказа, найти еще рабочих, но друзья продолжали сомневаться. Отложив окончание переговоров на утро, они вернулись на корабль.

- Мужик мне понравился, - озвучил свое мнение Гальперин, - но боюсь не справится.

- Да-а-а.... - согласился с ним Константин, - захудалое все какое-то. Чтобы все в порядок привести тут не меньше сотни дублонов вложить надо. А стапель у него не маловат для наших нужд?

- Для двухмачтового корабля вполне годится. А вот для трехмачтового действительно маловат. Но стапель - это ерунда. Бригада плотников за три дня новую стапель поставят нужного размера. Были бы бревна да брусья подходящие.

- Так брусья еще напилить надо. Ты же видел, везде где мы были, бревна на доски вручную распускают. Ему в первую очередь пильщиков нанимать надо.

- Да и с запасом дерева у него не ахти как, - поддержал Борис, - на карраку может и хватит, но я же рассчитываю трехмачтовую шхуну. За основу я польскую учебную шхуну "Искра" взял. У нее водоизмещение 560 тонн при стальном корпусе. С деревянным корпусом у меня тонн на тридцать больше получается. При двойной диагональной обшивке раза в четыре больше досок надо. Пока их напилят, просушат, выдержат - может к весне и не успеть. Хотя, если переплатить слегка, можно готовый лес купить.

- Так что, дальше плывем? Там еще пара мест впереди осталась.

- Наверное, хотя давай до утра подумаем, - Борис почесал в затылке. - Понимаешь, мне мужик чем понравился - не зашоренный он. Вполне новые идеи воспринимает в отличие, как я понял, от своего отца. Да и от многих других, с кем мы раньше говорили. Я бы его нанял, не будь у него верфь такая запущенная.

Наскоро поужинав, они отправились спать, решив с утра еще раз осмотреть все внимательно.

Костины раздумья неожиданно прервал чей-то крик и треск пистолетного выстрела, а затем топот ног над головой. Вахтенный на палубе пробежал сначала на ют, а затем обратно и через пару секунд раздался тревожный звон корабельной рынды. Борис, только что сладко спавший, открыл глаза и одним движением выпрыгнул из гамака. В момент он накинул куртку, вскочил в сапоги, заткнул за пояс пару пистолетов и схватив в левую руку нунчаки выбежал из каюты. Николаев последовал за ним. Матросы, поднятые по тревоге, разбирали оружие.

- Что происходит? - встревоженно спросил капитан каравеллы, выйдя на палубу.

- Разбойники, - ответил вахтенный, - двое с палашами пытались на палубу влезть. Я их спугнул и кажется одного ранил. Они вон туда побежали, - матрос показал пальцем в сторону стапелей, едва видимых в предрассветных сумерках метрах в трехстах. Чуть дальше занималось пламя пожара. В его отсветах мелькали какие-то тени и донеслись звуки нескольких выстрелов.