— Крис… — прошептала Гейл, робко шагнула вперед и вдруг остановилась.
Эндрю почувствовал, что она дернула его за пиджак. Продолжая сжимать пистолет, он поднял левую руку и преградил ей путь.
— Рано, — сказал он.
Нортон смерил его коротким взглядом. Похоже, его спокойствие было только напускным.
— Здесь она в безопасности.
— Вы сами не в безопасности. С чего вы взяли, что ей ничто не грозит?
Крис выгнул черную бровь.
— А разве я не в безопасности?
— Хватит болтать.
Нортон перестал притворяться спокойным и пожал плечами.
— А вдруг кто-нибудь знает о вашей добыче?
— Это вполне возможно, — согласился Эндрю. Нортону не следует знать, что Лавкрафт и Джереми Силвермен являются единственными обладателями информации, которая способна вернуть ему жизнь.
— Не понял… — Нортон отделился от стены и посмотрел на часы, висящие над столом. — У нас мало времени. В половине пятого здесь появятся грузчики.
Эндрю кивнул и посмотрел на Гейл.
— Только недолго, — сказал он и потянулся к конверту, который она держала в руке. — Я буду неподалеку.
Гейл благодарно улыбнулась. Не успел Эндрю свернуть за угол, чтобы дать брату и сестре возможность побыть вместе, как она сорвалась с места и устремилась в объятия Криса. Послышались негромкие всхлипывания, за которыми последовал успокаивающий шепот. Эндрю утешало сознание того, что он подарил Гейл по крайней мере одно счастливое воспоминание об этом периоде ее жизни. Память о встрече с братом.
Он двинулся к двери, пользуясь этим временем, чтобы заново осмотреть склад. Вероятность риска была небольшой, но пренебрегать ею было нельзя.
Прошло добрых десять минут, прежде чем Эндрю услышал нежный и тихий смех Гейл. Ему не хотелось разлучать брата и сестру, но время поджимало.
Однако, когда Эндрю миновал последний проход, смех умолк. Гейл сидела на краю стола, сурово сдвинув брови. Негромкая сердитая фраза, смысла которой Эндрю не понял, осталась неоконченной. Гейл умолкла, как только Крис посмотрел в сторону Лавкрафта.
— Время вышло, — сказал им Эндрю.
Гейл спустилась на пол, и Лавкрафт бросил на стол взятый у нее коричневый конверт.
— Вот, Нортон, какова плата за вашу невиновность.
Крис придвинул Гейл стоявший у стены металлический стул, взял конверт, открыл его, высыпал содержимое на стол и посмотрел на Эндрю. Его глаза были немного темнее, чем у сестры.
— Как вы догадались, что не я убил своего напарника и правую руку Гилгуда? — спросил он.
Эндрю сел на угол стола.
— Просто глянул на это дело с другой точки зрения. — Он перевел взгляд на Гейл, а потом снова посмотрел на Криса. — И увидел, что улики против вас чересчур неопровержимы. Однако потом все усложнилось. Кто-то допросил Диану Тернер в самом начале расследования. Но вместо протокола я нашел в деле лишь сделанную от руки записку. Это была первая странность. Я видел записку сотню раз, но не мог свести концы с концами, пока вчера вечером не понял, что кто-то приказал установить за мисс Тернер тайную слежку. — Он кивнул на рассыпавшиеся по столу документы. — Я проверил это и, кажется, обнаружил причину всех ваших бед.
Гейл рассеянно смотрела на крышку стола. Неужели это значит, что Эндрю перестал видеть в Крисе врага? Судя по тому, что он говорил ей вечером, в это трудно поверить. Трудно, но можно. Впрочем, даже если он искренне хочет помочь Крису и передать ему сведения, которые помогут брату доказать свою невиновность, это ничего не меняет. Что бы ни говорил этот человек, он лгал ей, использовал ее и разбил ей сердце. Во время короткой беседы Крис сказал, что она должна доверять Эндрю. Но она уже доверилась ему. И чем это кончилось?
Гейл отогнала от себя грустные мысли и сосредоточилась на документах. Тут были финансовые отчеты двух некоммерческих благотворительных фондов, сводная справка о портфелях ценных бумаг нескольких организаций здравоохранения, с некоторыми из которых ей доводилось иметь дело как врачу, несколько газетных вырезок и три досье со сделанными на принтере копиями фотографий каких-то людей.
Гейл взяла досье с фотографией красивой молодой женщины. Женщина слегка улыбалась. На ней был строгий темно-синий деловой костюм, хорошо сочетавшийся с волосами цвета меда, собранными в замысловатый узел. И все же казалось, что в ее широко расставленных голубых глазах сквозит озорство. Диана Тернер, адвокат из Министерства юстиции. Гейл знала только то, что этой женщине грозит какая-то опасность. Эндрю сказал об этом Крису, после чего брат тут же согласился встретиться с ним. Видимо, эта молодая адвокатесса что-то значит для Криса. Любопытно…
Человека, запечатленного на второй фотографии, она узнала мгновенно. Крупные, резкие черты известного всей стране сенатора Чарльза Гилгуда. На третьем снимке красовался мужчина средних лет. Типичный итальянец с черными волосами, седоватыми висками и пронзительными темными глазами. Она прочитала подпись. Роберт Манчини. Человек, в хладнокровном убийстве которого обвиняют Криса.
Кристофер оперся о стол и начал рассматривать привезенные Эндрю документы.
— Эта записка пролежала в моем досье несколько лет. Почему именно сейчас? И почему именно вы? — спросил он.
— Я вошел в поисковую систему Бюро и увидел, что досье мисс Тернер засекречено. Это заставило меня занервничать.
Крис посмотрел на Эндрю.
— Но при чем тут она? Из-за меня?
Эндрю кивнул.
— Частично да. Но интуиция подсказывает мне, что за этим стоит желание крепче привязать вас к делу об убийстве Манчини и Крэга. — Он протянул руку и взял со стола газетную вырезку, в которой говорилось о крупном анонимном пожертвовании в благотворительный фонд помощи детям из малоимущих семей. — Мисс Тернер входит в совет директоров фонда Габриеллы Хантинг. Они присуждают стипендии девушкам из бедных семей, живущим главным образом в штате Вермонт и его окрестностях. Именно этот фонд дал ей стипендию для обучения в юридической школе. И именно этот фонд через два месяца после вашего исчезновения получил анонимное пожертвование в миллион долларов. Не думаю, что это простое совпадение.
— Похоже, — кивнул Кристофер.
— А это, — продолжил Лавкрафт, вынимая из пачки какую-то официальную бумагу, — справка о состоянии банковского счета мисс Тернер, согласно которому она в течение трех лет каждые шесть месяцев получает сто тысяч долларов. Первая сумма поступила через два месяца после того, как фонд получил анонимное пожертвование. Но самое интересное, что через несколько дней после получения ста тысяч пятьдесят из них регулярно переводятся на счет детского дома Уэстморленда.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});