Ева чувствовала его боль, глубокую, застарелую, рвущую душу, пульсирующую в темноте.
– Бонни пропала буквально у меня на глазах. Только что была рядом, и вот уже нет, – охрипшим голосом заговорила она. – Потерялась в толпе. Мы с Сандрой сделали все, что могли. Ты не сделал бы больше.
– Не знаю. Жизнь – занятная штука. Иногда делаешь какой-то ход, и все меняется. Этот вопрос не дает мне покоя.
– И не только тебе, а и всем нам. Лишь через много лет я пришла к тому, что виноват убийца, а не я. – Она протянула руку и коснулась его волос. – И не ты, Джон.
– Я к этому еще не пришел. Я не защитил тебя. Не уберег ее. Я проиграл. Ноль – два. – Он взял ее руку и крепко сжал. – Когда я вернулся и узнал о Бонни, меня… я сорвался. И до того балансировал на грани, а эта новость толкнула меня в пропасть. Путь наверх был долгий и тяжелый. Я хотел кого-нибудь убить, но убить не любого… И тогда я начал поиски.
– Я тоже.
– Знаю. Странно, что за все эти годы никто из нас так и не нашел его. – Джон поднял голову. – Но теперь у меня кое-что есть. Думаю, цель близка. Обещаю тебе, я найду его.
Она напряглась:
– Кто? Скажи мне, кто он?
– Чтобы тебя убили? Нет. – Джон покачал головой. – Слишком многим я принес боль и смерть. Не хочу, чтобы пострадала еще и ты. С тебя хватит.
– Кто он? Блэк?
Он поднес ее руку к губам и тут же опустил на покрывало – она лишь успела ощутить их тепло.
– Все эти годы ты заботилась о нашей Бонни. Теперь позволь мне сделать кое-что для нее.
– Черта с два!
– Вот такую Еву я всегда помнил. – Джон повернулся к двери. – Огонь.
Не скажет? Уйдет и оставит ее в смятении и сомнениях? Но ей нужно узнать еще кое-что.
– Джон… – Он остановился. – Ты уже сказал, что Бонни перестала приходить к тебе, когда ты был в госпитале, в Токио. Но потом… – Слова застряли в горле. Она сглотнула комок. – Ты видел Бонни потом… после того как ее забрали?
Молчание. Он замер, опустив голову.
– Джон?
– Да, – чуть слышно прошептал он.
Дверь за ним затворилась.
Ева закрыла глаза, и слезы медленно покатились по щекам.
«Чудо», – сказала та медсестра, когда в первый раз принесла ей Бонни. Ева всегда знала, что ее дочь – особенная, но до сегодняшнего дня не знала, насколько особенная. Как она смогла? Как смогла спасти отца, которого никогда не видела и о котором ничего не знала? Бонни никогда не рассказывала о своих снах. Связывалась ли она с Джоном на каком-то другом, особом уровне? Понимала ли сама, что с ней происходит?
Бонни осталась в жизни Джона Галло. Как и в жизни Евы. Осталась ангелом-хранителем.
Любящей. Утешительницей и спасительницей.
А Ева и не знала, что происходит.
– Бонни, – прошептала она. – Почему, милая?
Она лежала, свернувшись калачиком, вспоминая слова Джона, его голос, боль, что пульсировала в нем и отдавалась в ней. В темноте она не видела его лица, но знала, что он чувствует, и верила каждому его слову. В темноте между ними возникла связь, куда более прочная и крепкая, чем та, что соединяла их тогда, давно, когда она была шестнадцатилетней девчонкой, пытавшейся вырваться из трущоб.
И этой связью была Бонни.
Джо и Кэтрин вышли из машины у подножия горы. Кэтрин расстелила на капоте карту.
– Этот контрольный пункт мы можем обойти. – Она указала на значок в виде квадрата. – Если поднимемся выше дома и зайдем с тыла. Охранник может быть и у ворот, но лишний раз все же рисковать не стоит. Потом, если отключим сигнализацию, войдем здесь.
Джо посмотрел на огромный, из стекла и красного дерева, дом на вершине горы.
– Сколько сейчас?
– Четыре тридцать пять. Кин очнется не раньше, чем через три часа, так что с той стороны опасаться нечего. Если, конечно, его не начнут искать. Такая возможность существует. – Кэтрин задумчиво посмотрела на карту. – Камеры наблюдения, что здесь обозначены, я отключу. Но Кин сказал, что карта, может быть, и не совсем точная. Если Галло так хорош, как о нем говорят, то у него есть и скрытые камеры. Жаль, нет времени на разведку. – Она сложила карту. – Надо идти и искать Еву.
– Если она там. Если догадка Кина верна и Галло привез ее сюда. – Джо прошелся взглядом по окнам верхнего этажа. – Возле гаража две спальни. Обе маленькие. Наверное, для прислуги. Наверху четыре спальни. Скорее всего, Ева в одной из них. – «Надеюсь, – добавил он про себя. – Кто знает, что сделал с ней этот чокнутый сукин сын?» Время уходило. – Когда войдем, я проверяю комнаты наверху, ты берешь на себя те, что возле гаража.
Кэтрин кивнула.
– И поспокойнее, Джо. Не горячись. Я знаю, как ты зол, но Ева не обрадуется, если мы убьем Галло, а она еще не вытянула из него нужной информации.
– А мне наплевать. – Джо уже шагал по склону. – Я, конечно, буду осторожен, потому что хочу спасти Еву, но во всем остальном сдерживаться не намерен. Галло свое получит.
На контрольной панели, расположенной в спальне Галло, вспыхнул огонек.
Южный склон.
Он протянул руку и включил видеокамеру. Картинки не было.
Зазвонил телефон. Галло взял трубку:
– Вижу, Хэнкс. Что-то еще?
– Пока ничего. Отключены две камеры на южном склоне. Еще одну они не заметили. Картинка будет, когда их возьмет камера К2. Дело они знают, думаю, и К1 отключат. Но К2 обнаружить невозможно, если не знать, где ее искать. Направить группу наперехват?
Галло задумался. Скорее всего, это Квинн. Не дождался и решил ударить первым.
Но возможен и другой вариант.
– Нет. Пропустим во двор. Тогда и решим. – Он положил трубку и быстро оделся.
Еще один сигнал на панели. Сработала камера К2.
Галло нажал кнопку «видео». Двое. Оба в темном. Идут быстро. Он увеличил изображение.
Женщина. Темные волосы убраны назад. В чертах лица что-то восточное.
Мужчина. Высокий, волосы русые, темные глаза. Это лицо он видел на фотографиях. Джо Квинн.
Женщина, вероятно, Кэтрин Линг.
Снова позвонил Хэнкс:
– Они наверху. Что делать? Убрать?
Черт возьми, загнали в угол! Галло не хотел убивать Джо Квинна, но если дать ему волю, контролировать ситуацию будет уже невозможно.
– Пока не трогай. Сейчас перезвоню.
Он предусматривал такой вариант, еще когда планировал похищение Евы, но сознательно пошел на риск. Что ж, похоже, рано или поздно это должно было случиться. Круг замыкается.
Действовать придется быстро. Квинн и Линг – опасные противники. Еще несколько минут, и они войдут в дом.
Он взял рюкзак, всегда стоявший наготове у двери, вышел в коридор и направился к гостевой комнате.
Ева сидела на кровати. Лицо бледное, в глазах тревога.