Очередной плоский голыш, запущенный рукой колдуньи, бойко запрыгал по волнам. А Мерида сосредоточенно отсчитывала его прыжки. Один… три…семь… Она загадала, что если именно этот камешек переплюнет всех остальных своих собратьев, то ей тоже пора отправляться в путь-дорожку… Девять…десять… Заясан, в меру своих познаний Лоскутного мира просветивший девушку о его реалиях, упомянул в том числе и о Метафе, городе магов. Может быть они помогут Мэри вернуться домой?… Двенадцать…тринадцать… Шанс получить от волшебников помощь у неё есть, хотя, сказать по правде, так совсем крошечный. Но с другой стороны, и выбора особого нет… Четырнадцать… Или попытаться добраться до них и при определенной доле удачи получить необходимую помощь, ведь одна голова — хорошо, но много голов, умудренных познанием тайн магии, — как минимум больше, а возможно, что и лучше. Или застрять в этом чужом для неё Лоскутном мире навечно. Возможно здесь и неплохо живется, она пока не знает этого наверняка. Но как бы ни было хорошо в гостях, а дома завсегда уютнее… Пятнадцать…шестнадцать… двадцать один!
Вот и решилась проблема с выбором: уходить сегодня или еще пару-тройку деньков понаслаждаться приятным обществом троллей? Сегодня! Хотя…
Позади колдуньи послышались осторожные шаги, а затем и смущенное покашливание в кулак. Через минуту сбоку от девушки на прибрежную гальку грузно опустился Заясан. Он неспешно раскурил свою трубку, размотал леску, обвивавшую по спирали добротную удочку, насадил на крючок жирного червяка и уверенным движением заядлого рыбака забросил наживку в озеро. Волшебница молча наблюдала за его неторопливыми сосредоточенными движениями, отметив для себя непривычную хмурость лица тролля. Хотя могло и показаться. Старательно пристроив удилище на торчащей из гальки рогатке, Заясан пару раз жадно затянулся, выпустив затем из ноздрей такие струи дыма, что многие драконы подавились бы слюнями от зависти. И лишь потом он с грустью посмотрел на колдунью, коротко поинтересовавшись:
— Опять не спится, Мэри?
— Да, опять, — со вздохом подтвердила девушка, усердно пряча взгляд.
Тролль засопел недовольно, завозился обок от неё, видимо устраиваясь на жесткой гальке поудобнее, а потом продолжил, не то спрашивая, не то утверждая:
— Значит, ты уже решила, что уходишь… Жаль, конечно! Ты нам с Сайной понравилась, и твоё присутствие под нашей крышей скрасило жизнь одиноких троллей. Нет, мы прекрасно понимаем, что тебе очень хочется попасть к себе, — Заясан ударной интонацией выделил слово, — домой, но знай, если что… Так, на всякий случай… Здесь тебе тоже всегда будут рады. И если вдруг по каким-то причинам не получиться добиться желаемого, то… возвращайся сюда, ладно?
— Ладно, — покорно согласилась ведьмочка, расчувствовавшись до слез, которые тщательно попыталась скрыть. И её удивила наблюдательность тролля. Как легко верзила заметил произошедшую с ней перемену после принятого решения, если она и сама еще толком не поняла: а всё-таки сегодня уйдет или позже? Мало ли что камушек-рекордсмен Мериде посоветовал!
— Вот и хорошо, договорились, — удовлетворенно буркнул Заясан, даже не заметив, что поплавок уже не в первый раз полностью скрылся под водой. — Сайна затеяла с утра пораньше блины испечь на завтрак. А меня вот за рыбой для выгнала. На обед уху хочет сварить. Мэри, ты не против такого меню?
— Конечно не против, — девушка усилием воли скинула с себя утренне-вялое оцепенение, прилипчивое, будто промокшая одежда, и поднялась на ноги. — Пойду в дом, может Сайне помочь чего-нибудь нужно.
— Ага, иди, а то рыба не любит шумные компании, не клюет совсем, — разочарованно согласился тролль, по-прежнему не обращая внимания на отчаянно дергающийся поплавок. — И не выходи по ночам из дома, пожалуйста. Я же говорил тебе, что это может быть опасным. Похоже, что какая-то неведомая тварь завелась у нас в округе. Люди пропадают бесследно.
И как она забыла о предупреждении? Совсем из головы вылетело. Бояться неведомого чудища Мерида и не собирается, а вот повод отблагодарить троллей за гостеприимство и обезопасить их дальнейшую жизнь она не упустит. Колдовать не может? Ну и ладно! Зато у Мэри всегда при себе есть такое оружие, которое не отнимешь, что большинству монстров лучше не попадаться ей на узкой тропинке. Еще неизвестно, кто из них окажется страшнее.
— Так когда ты решила отправляться в Метаф? — вопрос, заданный крайне грустным тоном, нагнал девушку на полпути к жилищу троллей.
— Я еще точно не знаю, — колдунья остановилась и, обернувшись, глянула на уныло сгорбленную спину Заясана. Подумав секунду-другую, Мерида добавила, вложив как можно больше тепла в голос: — Домой, конечно, хочется, но два лишних денька, проведенных в вашей кампании, погоду не делают. Погощу немножко. Мне взбрело в голову на охоту сходить на прощание.
На лице девушки высветилась легкая улыбочка. А в глазах вспыхнули яркие желтоватые всполохи вокруг черных провалов зрачков, на мгновение превратившихся в узкие вертикальные черточки.
Глава 11. «Назад» — не значит «обратно»
Хозяин балаганчика поспешно выскочил наружу еще пять минут назад, едва ли не бегом, после того, как снял магическую защиту с узилища Хэзла и отдал Яне ключ от массивного замка.
И вот ребята остались наедине с цепохвостом, наконец-то выпущенным на свободу из многомесячного заключения в тесной клетке. Теперь он смирно сидел посреди шатра, похожий скорее на хорошо обученного пса, чем на лютого и кровожадного монстра. Размерчики псинки, конечно, поражали воображение, но вот зато его поведение полностью соответствовало собачьему. Хэзл чутко прислушивался к разговору друзей, уморительно, по мнению Янки, шевеля ушами. А нос цепохвоста с деликатной внимательностью принюхивался к колдунье, словно чудище собиралось на всю оставшуюся жизнь запомнить исходящий от неё аромат, который у него теперь наверняка ассоциировался с запахом свободы. Вполне возможно, что так и было на самом деле. Для полного сходства с верным другом человека Хэзлу оставалось только вывалить из пасти язык и часто-часто дышать, как после длительной беготни за бросаемой хозяином палкой.
Лекс стояла справа от цепохвоста и ласково-успокаивающе поглаживала его по бугрящейся мышцами шкуре. И она ничего монструозного в этой шкуре не чувствовала. Твердая, упругая, гладкая, теплая и шелковистая, будто из бархатной бумаги сделанная. Если закрыть глаза, то вполне можно представить, что ты своего верного скакуна гладишь, который вот-вот удовлетворенно фыркнет рядом с твоим ухом. Ну, или оглушающе-ехидно заржет. Это уж от характера коняги зависит.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});