Ночью наша лодка достигла южного конца пролива Каримата. Над темным островом Борнео поднималась луна. Легкий ветерок утих. Мы двигались в душной темноте, вдыхая сладковатый запах. Вода была похожа на черную патоку. На востоке из-за горизонта выглянула яркая звезда, видимо планета. Сияя красными и зелеными отливами, она начала свое восхождение на небосвод.
Всегда приятно было прибыть в район патрулирования и заняться привычным делом: ночью на поверхности моря заряжать батареи, днем скрываться в теплой зеленой воде, время от времени всплывать на перископную глубину, чтобы провести желанное, но скоротечное наблюдение.
Сиамский залив оказался мелководным. У берегов взад и вперед сновали маленькие джонки, а дальше, на больших глубинах, затаились американские подлодки. Эти современные быстроходные и большие субмарины были заполнены коробками с мороженым, кока-колой и ореховой пастой. Видимо, для торпед и снарядов тоже нашлось место, поскольку в течение второго года тихоокеанской войны они смогли потопить сотни японских судов, что сыграло немаловажную роль в крахе Японии.
Мы медленно движемся вдоль серовато-зеленого дрожащего берега. В дымке появляются, исчезают и вновь появляются заросшие лесом острова. Горячий воздух создает мираж: одна из джонок раздваивается, и две половинки начинают трепетать, словно крылья бабочки. Слева по носу находится поселок Кота-Бхару, представляющий собой скопление коричневых бараков. У берега над серебряной водой высятся мачты. Мы находимся в двух милях от него. Мелководье не позволяет приблизиться к берегу под водой. Внимание вахтенного офицера привлекли два покрытых кустарником острова, движущиеся со скоростью 5 узлов. Над одним из них поднимается синеватый дымок.
Старый трюк. Японцы большие любители камуфляжа и могут за короткое время превратить линейный корабль в лесистый участок суши. Вызывают командира. Тот наносит на карту курс и скорость замаскированных каботажных судов и приказывает:
- Приготовиться! Орудие к бою!
Мы срываемся с места, открываем нижний люк орудийной башни, достаем из погреба боеприпасов бризантные снаряды.
Лица членов экипажа выглядели довольными. До сих пор чаще всего мы сами являлись объектом атаки и преследования и теперь понимаем, что нужно брать инициативу в свои руки. Снаряды образуют аккуратный штабель, предохранительные колпаки взрывателей разбросаны на липком полу. Очень душно. Лодка поворачивается к берегу, мы занимаем свои места. Прильнув глазами к окуляру перископа, командир называет первоначальную дальность и азимут. Все готово к бою.
- Всплытие! - звучит команда.
Сжатый воздух с шумом начинает заполнять цистерны, включаются двигатели. Лодка несется вверх и, словно играющая рыба, выскакивает на залитую солнечными лучами поверхность моря. Ствол заряженного орудия медленно поворачивается.
- Огонь!
Японцы застигнуты врасплох. Пытаются лавировать, но у них плохо получается. Центр тяжести судов слишком высокий. Мы несемся к ним вдоль торчащих из воды высоких реек, оставленных рыбаками. Солнце припекает, небо ярко-золотистое. Наш первый снаряд поднимает в воздух столб воды и песка. Мелководье. Одно из судов развернулось и идет к берегу. Следующий снаряд попадает в его корму. Видна вспышка пламени, в воздух летят куски камуфляжного дерева, вьется черный дымок.
Мы следим за боем и одновременно наблюдаем за берегом, поселком и горизонтом, где синеют далекие горы. Место очень живописное, но жара ухудшает видимость.
Второе судно пытается оказывать сопротивление, с палубы открывают огонь из пулемета. Красные трассирующие пули пролетают над нашими головами, ударяют в мостик. Лодка уже довольно близко к вражеским судам и берегу. Вода здесь зеленовато-белая. Со второго судна начинает стрелять пушка, но мы попадаем первыми. В небо взвивается пламя и целый фонтан брызг. Мостик раскалился от солнечных лучей. Голоса орудийного расчета слышатся как бы издалека, из другого измерения.
Когда снаряды противника начинают ложиться ближе, мы разворачиваемся и даем по нему последний залп. Почти одновременно в небе появляется японский гидросамолет. На берегу услышали стрельбу и хотят знать, что происходит.
- Прекратить огонь! - приказывает командир.
Пора уходить. До глубокой воды около 500 ярдов. Пока мы не можем погружаться и беззащитны перед воздушной атакой. Но наши двигатели ревут, и лодка послушно идет полным ходом. Гидросамолет приближается медленно, подпрыгивая на воздушных слоях, словно на ухабах. Разозленные тем, что нам помешали закончить дело, мы спускаемся на главный пост. Звучит сигнал погружения. Через десять секунд взрываются две бомбы, но слишком далеко от цели. Нас они не беспокоят.
Немного позднее поднимаем перископ. Я смотрю в окуляр, вижу землю, горы и кружащий над морем самолет. Над горящим судном, нашей второй целью, поднимаются клубы дыма. Это очень приятное зрелище. День подходит к концу. В итоге в приход можем записать подбитое каботажное судно, а в графу расходов - сорок снарядов и одну форменную рубашку, оставленную на мостике во время погружения. Неплохо. Могло быть хуже.
В эту ночь, стоя на мостике, я особенно остро ощутил одиночество и оторванность от мира. Не было никаких огней, кроме мерцающих звезд, и теней, кроме отражения нашей лодки в воде. Во все стороны простиралась вдаль бесконечная морская гладь. Когда я спустился на обед, меня поразил донесшийся из радиоприемника спокойный женский голос, произнесший: "Би-би-си передает программу для военнослужащих". Мне он показался голосом с другой планеты.
На следующий день враг попытался перехватить инициативу. В то время как мы спокойно шли на север по направлению к Бангкоку, японцы собрали группу судов и послали в море конвой, который, по-видимому, должен был привлечь наше внимание и спровоцировать на атаку. Они часто использовали суда в качестве приманки в надежде, что мы клюнем на нее и тем самым обнаружим себя. Эта уловка была не нова, но в этот раз, кажется, отчасти оправдалась. Два каботажных судна в сопровождении трех противолодочных кораблей, дымя трубами, шли с северо-запада. Как только мы заметили их в туманной дымке и услышали в наушниках гидрофона шум двигателей, решили, что такую добычу упускать нельзя, и быстро заняли места по боевому расписанию. Лодка двигалась бесшумно в тихой воде между воткнутыми в дно рейками. К западу и востоку от нас была земля: она делилась и колебалась в горячих потоках воздуха. Над морем с безразличным видом кружили птицы.
Мы начали атаку на глубине 9 фатомов, или 54 фута. Глубина недостаточная, но лодки не видно, и это было главным в тот момент. Надеясь, что наш перископ примут за одну из рыбацких реек, мы уверенно направились к цели, к более крупному каботажному судну. Командир в перископ наблюдал за тем, что происходит наверху, и сообщал нам: "Небольшой зигзаг. Азимут такой-то. Дальность такая-то. Один из противолодочных кораблей рядом". Когда подлодка находились примерно в тысяче ярдов от цели, первый противолодочный корабль обнаружил нас и сменил курс. Командир выругался и сказал:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});