Читать интересную книгу Холодные сердца - Антон Чиж

В деле были показания самого Лапина. Он подтверждал, что гулял с Анюковой накануне и даже пригласил ее в дом, но что было дальше, сказать не может. Потому что сильно много выпили. Сначала уверял, что никого и пальцем не тронул, и вообще не имеет такой привычки: убивать барышень, с которыми весело проводит время. Но когда ему предъявили вырезанное сердце в куске юбки, зарыдал и во всем сознался. Суд не учел его полное раскаяние и не смягчил приговор. Лапин получил максимальное наказание. Суд был скорым и справедливым. Почему-то судью не волновал вопрос, что тело жертвы так и не нашли.

Прихлебывая чай, Войцов посматривал, как знаменитость изучает дело.

– Родион Георгиевич, из дела позволительно делать выписки, – сказал он. – И я не тороплюсь.

– В этом нет необходимости, – ответил Ванзаров. – Все, что мне нужно, я уже знаю.

– Хотели сказать: узнали.

– Нет, коллега, именно: знаю. В этой папке я нашел только факты, которых мне недоставало, чтобы знать наверняка.

– А что тут происходит? Я с супругой собирался сюда в июле отдохнуть. Не опасно ли?

– Можете не опасаться. Городок милый, хотя и запущенный. Но с большими перспективами. Полиция на высоте. Совершенно безопасно. Благодарю за помощь…

Ванзаров вернул дело. Синяя папка была тщательно спрятана в кожаный портфель под надежный замочек. Войцов вытер усы и поблагодарил за угощение.

– Слышали последнюю новость? – спросил он с некоторым оттенком фамильярности.

– Мне хватает местных новостей, – ответил Ванзаров. – Что-то случилось?

– Забавная история. Представьте: господин Лебедев вернулся раньше срока. Должен был еще месяца два изучать английские методы. А он взял и вернулся. Вчера уже видел в Департаменте. И в коридорах сразу запахло его сигарками. Вы знаете этот ужасный запах.

Ванзаров вынул блокнот, быстро написал насколько слов, вырвал листок и протянул Войцову.

– У меня к вам просьба: как вернетесь, сразу вручите господину Лебедеву. А на словах передайте: Ванзаров просил приехать завтра, непременно в девять сорок пять. Он просит помощи и не может без нее обойтись. Так и передайте, слово в слово. Буду вашим личным должником. И вообще, всегда можете обращаться по-дружески.

Войцов принял записку и тщательно спрятал в карман сюртука. Он обещал исполнить точно и аккуратно. Как и полагается чиновнику Департамента полиции. Более всего титулярного советника согревало радостное чувство: теперь он в друзьях у самого Ванзарова! Рассказать жене – не поверит. Такой дружбой дорожить надо. Чиновник раскланялся и побежал на подходивший к станции поезд.

Маленькие городки хороши уже тем, что нужные встречи происходят сами собой. Стоило Ванзарову выйти со станции и отказаться от извозчиков, как из «Французской кондитерской» выскочил Аркаша Ливендаль и принялся яростно жестикулировать. Уклоняться от такой встречи Ванзаров не собирался.

Они уселись за столик. Ванзаров от коньяка отказался и попросил кофе.

– Аркаша, вы не поверите, но я действительно рад вас видеть, – сказал он. – Вы мне нужны.

Махнув рюмкой, знаменитый репортер расплылся от умиления.

– Волшебные слова! Музыка, а не слова!

– Послушайте, труженик пера, вы мне нужны в здравом уме, – сказал Ванзаров, наблюдая, как стремительно исчезает коньяк.

– Обижаете, Родион Георгиевич. Это для тонуса. Тут и говорить не о чем.

С этими словами Аркаша пропустил очередную рюмку.

– Я ознакомился с делом Анюковой… – начал Ванзаров, но в глазах репортера не отразилось ничего. – Вы ее не знаете?

Аркаша посмотрел в потолок, но там не нашел ничего.

– Не помню такую фамилию, – признался он.

– Вот как? А говорите, всех в городе знаете. Барышню Анюкову убили в прошлом ноябре.

– Так вы про Аньку! – вскрикнул Аркаша. – Вот уж попал: фамилию и не вспомнил. Ну, попал!

– Под каким именем она более известна?

– Анька-модистка, конечно! Ну, опозорился. Коньяка точно не хотите? Ну, ладно…

– Полагаю, она в основном зарабатывала не шляпками.

Аркаша хмыкнул и подмигнул.

– Она девушка добрая, отзывчивая, ласковая. Это всем известно.

– Бланкетка? – уточнил Ванзаров.

– Что вы, Родион Георгиевич! Это же маленький город, провинция. Какие тут бланкетки? Так, гетера местная. В древнегреческом смысле. Девушка любила приятное общество и веселье. Ну, иногда ей делали за это подарки.

– Осуждать нельзя. Много было желающих делать подарки?

– Да уж были герои, – неопределенно ответил Аркаша.

– Например, Фёкл Антонович?

– Я вам этого не говорил.

– Разумеется, нет, – согласился Ванзаров. – Просто слухи. Еще недостоверные кандидаты имеются?

Репортер счел нужным нагнуться и сообщить секретные сведения на ушко. Сведения были, мягко говоря, пустяковыми.

– Не подумайте, что боюсь, – пояснил он громким голосом. – Но столь деликатные вещи лучше не трогать. Мне еще здесь появляться. А вас почему Анька заинтересовала?

– Потому что вы это дело пропустили, – ответил Ванзаров. – А зря.

С Аркаши вмиг слетело благодушное настроение. Насторожился не хуже легавой.

– Что там? – спросил он.

– Там – исключительно ничего. Дело попросту шито белыми нитками.

– Неужели?

– Именно так. Дали десять лет каторги невинному человеку. Сильно постарались замять дело. Можно только догадываться, кто руку приложил. Теперь это уже не имеет значения. Сейчас важнее другое. С друзьями госпожи Анюковой мы разобрались. Знаете ее подруг?

– Так и вы их знаете…

– Снежная королева? Сама Катерина Ивановна? Какие же могли быть у них общие интересы?

– Кто их, женщин, разберет…

– Да, женщины – это большая загадка. Когда-нибудь за нее возьмемся.

– Кстати, слышали, какой Катя закатила скандал госпоже Порховой?

– Слышал, – сказал Ванзаров. – Но…

– А про то, что Катя грозила какими-то бедами семейству Порхова и лично Вере Андреевне? Прилюдно грозила, как пощечину дала. Такой скандал!

– Вернемся к подружкам Анюковой. Кто еще?

– Дарья, тоже модистка, – с явной неохотой ответил Аркаша.

– Господин Ливендаль, где же ваша хваленая осведомленность? Что скрываете?

– Ничего я не скрываю… Влезать не хочу и вам не советую. Настя Порхова была Анькина подруга сердечная. Нравится?

– Вот как? Интересно. Дочь самого богатого горожанина и веселая модистка. Это многое объясняет. А папаша ее, конечно, ничего не знал…

– Анька ему наверняка не говорила… – брякнул Аркаша, зажал рот ладошкой, но было поздно. – Вы этого не слышали! Очень вас прошу! Тут уж головы не сносить…

Ванзаров согласно кивнул.

– Образец нравственности и семейных ценностей. Любящий отец и верный муж. Кто бы сомневался. И вдруг – интрижка, – сказал он.

– Родион Георгиевич, лучше не касайтесь…

– Как хотите, не буду, – согласился Ванзаров. – Тогда вернемся к вашей Аньке.

Аркаша пытался возражать, но его и слушать не стали.

– Вы на многих судебных процессах бывали, опыта набрались. Так вот скажите: когда необходимо убийце спрятать тело?

– Когда улики слишком явно указывают на него, – ответил Аркаша.

– Согласен. Еще когда?

– Иногда родственные связи…

– А еще проще?

Аркаша задумчиво глядел на пустую рюмку.

– Не может быть! – вдруг проговорил он, словно на него снизошло откровение. – Хотите сказать, что…

– Сразу видно: профессионал. Приятно. Но почему же «не может»? Как раз очень просто и логично все объясняет. Разве нет? Вот вам и повод уничтожить тело. И побыстрее закончить суд.

– Как же я проморгал!

– Ничего, у вас еще будет шанс отыграться, это я вам обещаю, – сказал Ванзаров. – Адрес Дарьи-модистки знаете?

– В доме на углу Чухонской улицы и Нового переулка, там спросите… Она хорошенькая, берегитесь, Родион Георгиевич. Модистка – опасна, как игла.

– Ничего, справимся. Как гласит старая финская поговорка, на каждую иглу найдется свой наперсток. Кстати, где вчера вечер провели?

– У Фомана ужинал, думал, вас там застану, потом гулял белой ночью.

– А пожар?

– Какой пожар?

– Совсем чутье потеряли. Сгорел дом Зайковского со всеми обитателями.

– Стася? – поразился Аркаша. – Вот это трагедия. Пойти, что ли, дать двести строк в вечерний выпуск.

– Не стоит. Фёкл Антонович не простит такого предательства. Давно хотел спросить: вы Усольцева знаете?

– Этот вонючка? Сынок лавочника Усольцева? – Аркаша сморщился, как от лимона. – Мерзкая личность.

– Это все, что можете про него сказать?

– Про такого и говорить нечего. Амбиций и самомнения – гора. А из университета выгнали. Говорят, организовал какое-то тайное общество. Только все это вранье, куда ему тайные общества составлять? Разболтает. Даже не тратьте время, пустая личность. Тут другое объявилось…

– Поразите меня, – попросил Ванзаров.

Отодвинув рюмку, Аркаша уперся локтем и подмигнул.