Читать интересную книгу Через семь гробов - Михаил Казьмин

  Но вот чего Корнев уж никак не ожидал, так это того, что сам почувствует себя в шкуре местных юнцов. Подходя к германскому консульству, он еще издали увидел Хайди, мило беседовавшую даже не с группой солдат, стоявших у входа, а с одним из них, отойдя чуть в сторонку. С каким-то удивлением прислушавшись к своим ощущениям, Роман понял, что испытывает незнакомое ему раньше чувство ревности.

  - О, Рома, иди скорее! - замахала руками Хайди, и когда он подошел, продолжила: - Вот, знакомься, Вальтер Мюнц. Помнишь, я рассказывала, как мы с ним на мотоцикле чуть-чуть не разбились? Вальтер, это Роман Корнев, мой жених.

  Пожимая руку Вальтеру, Корнев заметил, что тот выглядит несколько разочарованным. Ну да, встретил знакомую с детства девчонку, которой когда-то спас жизнь, сам весь такой из себя мужественный и воинственный, опять же, не просто рядовой какой-то, а аж целый ефрейтор, в общем - полный набор эффективных инструментов для завоевания девичьего сердца. А тут тебе - бац! - и жених. Но никакого злорадства Роман по этому поводу не испытывал и жал крепкую руку парня от чистого сердца. Если бы не Вальтер... Даже не хотелось о таком думать.

  Когда они с Хайди входили в консульство, Роман отчетливо разобрал, как ефрейтор Мюнц тихонько напевает:

  Lore, Lore, Lore, Lore,

  Schön sind die Mädchen

  Von siebzehn, achtzehn Jahr.

  Lore, Lore, Lore, Lore,

  Schöne Mädchen gibt es überall![28]

  Разобрала и Хайди, судя по состроенной ей недовольной рожице. Впрочем, недовольство тут же сменилось хитренькой улыбкой.

  В коридоре, когда до двери их комнатки оставалось шагов двадцать, Корнев чуть не споткнулся. Ну как же он не замечал этого раньше! Ведь все так просто! Ну все, мать вашу через гробов с присвистом, хватит! Теперь он был почти уверен, что нашел разгадку всей этой затянувшейся истории. Оставалось только кое-что уточнить. Корневу стоило большого труда удержаться и не спросить Хайди сразу, а ночью, перед тем как уснуть, он все же задал невесте три вопроса. Мягко так задал, аккуратно, чтобы не спугнуть и не натолкнуть на ненужные мысли. И получив ответы, уснул с чувством выполненного долга. Ну пока еще не полностью выполненного, конечно. Осталось убедить в своей правоте Шрайера и Сергеева, но это уже не главное. Главное - он теперь совершенно точно знал, в чем именно нужно их убедить.

Глава 19

  Добравшись до койки, поручик Корнев из последних сил разделся и лег. Ну то есть это для приличия сказано, что лег. На самом деле правильнее было бы сказать, что упал, рухнул, ну, в самом крайнем случае, завалился. Однако же по неистребимому закону подлости желание спать пропало, едва Корнев принял горизонтальное положение. Вот же засада! Еще пять минут назад в глаза можно было вставлять распорки, чтобы не закрывались, а теперь куда что делось! Да и хрен бы с ним, все равно отдых, хоть и неполноценный.

  Хотя поспать, конечно, стоило бы. Сегодня закончили все приготовления и завтра, наконец, начинается штурм самого Муллафара, столичной планеты султаната. Честно говоря, ни страха, ни каких-то осмысленных опасений поручик не испытывал, а ведь совершенно же отчетливо представлял себе, что дело будет тяжелым и опасным. Зато все теперь ясно и понятно. Больше никаких догадок о глубинном смысле приказов любимого командования, никаких споров о том, есть ли вообще смысл в этих приказах или нет, никаких недоуменных вопросов, почему их направляют не туда, куда, по мнению пилотов, надо. Все! Теперь вся боевая работа приобрела смысл, понятный самому распоследнему новичку, а главное - виден конец несколько, прямо говоря, затянувшейся кампании. Вот раздолбаем Муллафар - и домой!

  Ворочаясь в кровати, Корнев вспоминал события последних напряженных дней. Чтобы обеспечить штурм Муллафара, родному полку для начала пришлось поучаствовать в решении проблемы муллафарского флота. Точнее, в его поисках и последующем уничтожении и пленении.

  Муллафарские адмиралы, видимо, хорошо понимали, что ставить свои корабли в линию с орбитальными крепостями для защиты планеты - дело заведомо бесполезное. Потому что или эти корабли будут незамедлительно расстреляны русскими линкорами, или им придется не поддерживать орбитальные крепости, а попросту за этими самыми крепостями прятаться. В итоге на орбите Муллафара остались два десятка устаревших и поврежденных кораблей, а остальные по-тихому ушли в неведомые глубины Исламского космоса раньше, чем русский флот блокировал планету.

  Конечно, если не говорить о таких, видимо, малознакомых муллафарским флотоводцам понятиях, как честь, верность или воинский долг, расчеты адмиралов противника выглядели очень даже логично. Сохранив корабли, они оставляли в своих руках силу. А у кого сила, то всегда в выигрышном положении. Можно после войны вернуться и поставить вопрос, кто главный дома. Можно поискать себе другие базы и другой флаг, причем на своих условиях. Можно и собственное государство основать... ну или чужое прихватить. В общем, чем выполнять какой-то там долг, лучше поискать выгоды, решили муллафарские адмиралы.

  Отказ муллафарского флота защищать родную планету вызвал у русского командования смешанные и противоречивые чувства. Во-первых, конечно, это было чувство брезгливого презрения к такому противнику. Во-вторых, некоторое облегчение - все-таки в отсутствие неприятельского флота взламывать планетарную оборону проще, да и муллафарские корабли, когда они найдутся, без поддержки своих орбитальных крепостей станут уже заметно слабее. Ну и, в-третьих, сильнейший приступ острого желания определять будущее муллафарского флота самим, без участия таких умников, как муллафарские адмиралы. Поэтому пятнадцатый авиакорпус и легкие корабли русского флота активно занялись поисками беглецов.

  Когда муллафарский флот, наконец, нашелся, основную работу по его уничтожению выполняли, конечно, корабли, но и нашлось дело истребителям со штурмовиками - преследовать неприятельские посудины, искавшие спасения в одиночном бегстве. Таковых оказалось немало - результат первого же залпа русских линкоров побудил командиров тех муллафарских кораблей, которым посчастливилось под этот залп не попасть, к поискам спасения где-нибудь подальше. В итоге сражения как такового не получилось - большинство уцелевших муллафарцев кинулось врассыпную, остальные очень скоро были поставлены перед небогатым выбором - капитуляция или смерть. Как ни странно, нашлись и такие, кто не сдался. А может, у них просто связь не работала, кто их разберет...

  Корнев вместе со всем полком, усиленным эскадрильей штурмовиков, участвовал в погоне аж за крейсером. Крейсер в конце концов сдался, вот только был он к тому моменту настолько избит ракетами и торпедами, что командир прибывшего буксировать трофей крейсера 'Тамбов' ограничился лишь приемом на борт пленных из муллафарской команды, а несчастному кораблю достались две торпеды, окончательно превратившие его в груду оплавленных обломков.

  Как бы там ни было, муллафарский флот был списан с баланса противника, и ничто уже не могло предотвратить штурм планеты. Попытки муллафарцев вступить в переговоры были с порога отвергнуты. Нет, конечно, диктовать муллафарским правителям условия при имеющейся расстановке сил можно было практически любые, что дало бы русским возможность избежать неизбежных при штурме потерь, но все же решено было штурмовать. Потому что в случае переговоров муллафарцы, скорее всего, стали бы тянуть время и одновременно пытаться договориться с Западом, а русских, естественно, ни то, ни другое не устраивало. Опять же, разгром и раздробление Муллафарского султаната должны были стать образцово-показательным примером того, как Российская Империя поступает с теми, кто не проявляет должной степени уважения русских интересов, а без штурма планеты этот пример не был бы таким наглядным. Да, при штурме погибнут русские пилоты, матросы и солдаты. Но результатом станет усиление безопасности Империи. То есть снижение, а то и исключение угрозы того, что военным придется сражаться и погибать в еще больших масштабах. И потому - штурм, штурм и только штурм!

  Обычно при слове 'штурм' большинству людей представляется что-то яростное и скоротечное, отчаянный геройский порыв. И почти никто не помнит, что этому порыву обычно предшествует долгая подготовка. Чтобы одни герои могли лихо ворваться на вражеские позиции, другим героям приходится методично, не считаясь с вражеским огнем и своими потерями, вгрызаться в эти самые позиции, подготавливая успех штурмующих смельчаков.

  Вот и сейчас, когда истребители и штурмовики пятнадцатого авиакорпуса вышли из

  гиперпространства вблизи орбиты Муллафара, пилотов едва не ослепили сполохи выстрелов и взрывов. Линкоры и прикрываемые ими тяжелые крейсера вели ожесточенную перестрелку с орбитальными крепостями, причем превосходство русских в количестве и мощности орудий парировалось мощнейшими, иногда казалось даже, что непробиваемыми силовыми полями и щитами муллафарских крепостей. Именно эти поля и щиты должны были стать целью для русской авиации.