- Это вряд ли, - ответил он, закрывая глаза, словно в удовольствии, и утыкаясь
лицом ей в шею. – Не кожа, а бархат…
«Боже, какой комплимент», - с сарказмом подумала Лена, а вслух произнесла:
- Разве я в этом плане чем-то отличаюсь от других женщин? Может быть, у кого-то
там наждачка?
От услышанного Алексей резко поднял голову, одарив ее угрюмым взглядом. Но
уже спустя мгновение на губах появилась ухмылка.
- Молодец, подколола. А знаешь, я действительно все больше начинаю склоняться
к мысли, что ты отличаешься от других женщин, - закончил он, накрывая горошину
клитора большим пальцем и начиная водить им по кругу.
- Ох, как… приятно, - ответила она, что вышло двусмысленной фразой, потому как
ощущения усилились вдвое.
- Неужели?
Наклонившись, Леша захватил губами вершину груди. Вот теперь уже стало не до
шуток, когда ощущения усилились втрое. Он прикусывал и посасывал, втягивал в рот и
аккуратно дул на разгоряченную кожу. Чтобы не стонать в голос, Лена закусывала губу.
Казалось, еще немного, и она раствориться в удовольствии. Потому было совершенно
неожиданным дальнейшее поведение Алексея. Внезапно прекратив все ласки, он
уставился куда-то в сторону:
- А теперь я вот думаю, может пойти спать?
Она выдохнула. Потом еще раз. Он шутит? Тем временем, этот наглец поднес ко
рту свою руку и облизал влажный палец, который еще недавно был в ней. Этот жест
заставил ее вздрогнуть и пресек первое желание ударить самого мужчину.
- М-м-м, - протянул он, - какая ты вкусная.
- И в этом отличаюсь?
- И в этом, - вполне серьезно ответил он, поворачивая лицо и цепко глядя ей в
глаза. – У каждой женщины свой неповторимый вкус. Это чтоб ты знала.
Лена нахмурилась.
- Я тебя обидела чем-то?
- Обидела, - ошарашил он, сразу же поясняя: – Тем, что не даешь насладиться
тобой вволю.
- Леш, я же сказала, ты слишком спешишь.
- А ты не умеешь расслабляться. Слишком зажатая. Я тебе это уже говорил. Хотя
тут есть и свой плюс.
Вот это новости! Она зажата?! Лена начала злиться, но любопытство пересилило:
- Интересно, какой?
- Становишься умопомрачительно тесной, - ответил он, кидая взгляд на ее губы. –
Считай это комплиментом.
Злость спала, будто ее сняло рукой. Напомнила о себе пульсация внизу живота. Но
вот Фирсу ничего напоминать было не нужно – он снова завладел ее ртом, целуя
неспешно и жадно, словно наслаждаясь каждым движением.
- Ты вроде собирался идти спать, - напомнила она.
- Только после того, как доставлю удовольствие одной колкой красавице.
Неожиданно для себя Лена начала оттаивать. Уже распаленная, она смогла только
поддаться его напору.
В этот раз все было иначе. Они не спешили. Фирсов был так изобретателен, что
Лена потонула в искристом удовольствии. Он часто менял ритм и позу. Перехватывая
руки, не позволял ей к себе прикасаться, дозируя ласку, оттягивая момент разрядки. Даже
если целовал, то непременно вбивался в нее до упора и оставался так до последнего
касания губ. Лена и не заметила, как полностью покорилась его воле, позволяя делать с
собой почти все, что он пожелает. И ей это нравилось. Его опытность угадывалась в
каждом движении, в поцелуе, в прикосновении, и каждое как искусство. Казалось, он
ничего не делал просто так, лишь только целенаправленно, когда целью было свести ее с
ума. И уже на пике поразительного оргазма Лену осенила запоздалая и пугающая мысль:
«Кого я выбрала на роль своего временного партнера?!» Это ведь не мужчина, а ходячий
секс. Не погорячилась ли она? Вот о чем действительно можно пожалеть и обо что
серьезно обжечься.
Душ пришлось принимать в третий раз. На него и ушли последние на сегодня
силы. Алексея даже не пришлось выпроваживать из комнаты - он ушел сам, приняв ее
слова со второго раза. Перед уходом мужчина попытался ее поцеловать, но Лена ловко
отвела губы в сторону и заставила обойтись поцелуем в щеку. И хоть от нее не
ускользнула легкая разочарованность Фирса, она не стала заострять на этом внимание.
Пусть и занимались сексом, но они не пара, чтобы обмениваться излишними нежностями.
Подобное было слишком опасно. Не хватало ей еще проснуться в один прекрасный день
рядом с младшим Фирсовым и осознать, что у них те самые что ни на есть серьезные
отношения. Секс сексом, а в прочие моменты нужно держаться на расстоянии. Так она для
себя решила. Не это ли и называется свободными отношениями?
Она проснулась ближе к обеду, что было совершенно на нее не похоже. В свете
последних событий день и ночь перестали иметь свои четкие границы. Так, если ложиться
после полуночи, то вставать к восьми было очень проблематично. Посетив ванную, Лена
зашла на кухню, где уже собрались все обитатели дома.
- Доброе утро, Леночка, - встретила ее тетя Таня. – Ты как раз вовремя, мы
садимся за стол, правда, уже обедать. Ты будешь с нами?
- Ой, нет, простите, я если только позавтракаю.
- Тогда у нас остались блинчики. Будешь?
- Если можно.
- Ну конечно, садись.
Свободным и уже накрытым оказалось место как раз напротив Фирсова, который
улыбнулся ей самой хитрой и заговорщической улыбкой. Ева и Алан сидели рядом, причем мужчина бережно обнимал свою любимую женщину. Смотреть на влюбленную
пару было неприятно, но Лена упорно не обращала внимания на свое ненавязчивое
чувство зависти. Эти люди были к ней слишком добры, чтобы она позволяла себе
подобные эмоции.
- Как спалось? – спросил Леша, заставляя вспыхнуть.
Ей вдруг показалось, что каждый присутствующий здесь уже прекрасно
осведомлен, чем они с Лешей занимались этой ночью. Возможно, даже осуждают ее, ведь
наверняка было за что.
- Кошмары снились, - ответила она.
- Надеюсь, с моим участием в главной роли? - пошутил тот, искривив губы в
ухмылке.
Перед Леной появилась тарелка с блинчиками.
- Спасибо, - сказала она тете Тане, игнорируя своего собеседника из простого
чувства дискомфорта.
Встав из-за стола, Леша отошел к холодильнику и вернулся с розеткой варенья, которую поставил перед Леной.
- Вишневое, - добавил он.
- Спасибо, - сдержанно поблагодарила она, про себя оценивая подобный жест
внимания – ведь не забыл, что она любит.