Читать интересную книгу На берегах реки Ждановки - Сергей Петров

Здание солодовни. Фото 2011 года

С 1865 года завод уже дает продукцию, в 1869 году на территории возводится красивое двухэтажное здание заводоуправления по проекту Нагеля, сохранившееся до нынешнего времени.

Дело двигалось, пиво завоевывало рынок, да так, что увеселительный сад «Баварии» к 1880-м годам имел театр, оркестровые площадки, ресторан и пивной бар. Но пик выпуска продукции пришелся на 1914 год – свыше 3 миллионов ведер пива и портера. Моду на «баварское пиво» задавали многочисленные выходцы из Германии, работавшие тогда в Петербурге, по некоторым сведениям, их число достигало ста тысяч человек. Доход обществу приносили и многочисленные пивные лавки «Бавария», открывавшиеся как в Петербурге, так и в других городах России.

За свою дореволюционную историю «Бавария» знала несколько реконструкций, во время последней в 1911–1912 годах архитектором Львом Серком возведено шестиэтажное здание солодовни, являющееся ныне памятником промышленной архитектуры. Интересно, что Л. Серку во время работы над этим монументальным промышленным сооружением не исполнилось еще и тридцати лет. Впоследствии архитектор продолжал специализироваться на зданиях промышленного назначения, а его первое творение – здание солодовни – ныне взирает пустыми проемами вместо окон на проплывающие по Ждановке катера…

Территория ОАО «Бавария». Фото 2011 года

Качество пива на заводе безнадежно понизилось в советские времена, когда «Бавария» превратилась в «Красную Баварию», а основной маркой пива стало «Жигулевское». Более интересным сортом считалось «Мартовское».

В постсоветское время слово «Красная» вновь выпало из названия «Баварии», однако на предреволюционные уровни завод так и не вышел. Испытывая конкуренцию со стороны вновь открывшихся российских заводов, «Бавария» не могла уже похвастаться выдающейся продукцией, а вскоре вообще прекратила выпуск пива. На мой вопрос, выпускает ли «Бавария» пиво сейчас, один из сотрудников предприятия ответил: «Не на чем, все оборудование приведено в негодность или утрачено. Живем теперь только от арендаторов…».

Типовой двор на Петровском острове

Можно ли отыскать на Петровском острове типовое владение или типовой двор, похожий на многие другие? Ведь, кажется, при всем разнообразии предпринимательской деятельности купцы, владевшие участками, развивали свое хозяйство однотипно. Сначала дача, а рядом какой-нибудь склад леса или мастерская, потом небольшой заводик, а уже затем (чаще при следующих владельцах) – настоящее крупное производство, вытеснявшее с участка и дачу, и жилье. Характерно, что профиль предпринимательской деятельности, заложенный первым владельцем, чаще всего сохранялся и в последующем. Так, завод Ждановых, изначально ориентированный на химическое и красильное производство, сохранял свой профиль и при всех следующих владельцах вплоть до революции, а канатное и пивоваренное производства вообще сохранились до наших дней.

В этой связи, думаю, не будет большой натяжкой считать двор по Ольховой (ныне – Ремесленной) ул., 1, в некотором роде типовым. Ибо он прошел ту же эволюцию, что и участки по соседству. Началось с дачи, с узорных клумб, с флигеля на живописном островке, а закончилось крупным лесопильным заводом, просуществовавшим до середины ХХ века.

Земли в северной части Петровского острова, как известно, принадлежали Кабинету императора, и первый арендатор участка по Ольховой ул., 1, купец Василий Малафеев не столько держал тут склады леса, сколько жил сам со своим семейством. В архиве имеется план его участка, составленный в 1875 году. Сразу за Мало-Петровским мостом через Ждановку по правую руку стоял большой двухэтажный дом с огромной кухней и изразцовой печкой, а в глубине участка жилой флигель с мезонином, экипажная, склады леса… На небольшом островке (ныне забылось, что на Ждановке возле Мало-Петровского моста когда-то был остров) – еще один жилой флигель в окружении сада. Место являлось по-настоящему загородным, а «Бавария» и фабрика Гота еще не сильно нарушали тишину. По утрам на прилегающих участках пели петухи и мычали выгоняемые на луга коровы.

Постройки на участке Василия Малафеева возводились по проекту известного в то время архитектора Эрнеста Жибера. В РГИА сохранилась оценочная стоимость строений. Жилой двухэтажный дом стоил 3845 руб., флигель на островке всего 490 руб. Недорого стоила и дворницкая, которая служила одновременно конторой купца – всего 1070 руб. Неизвестно, какой доход имел купец, но если решился на столь крупные постройки на арендуемой земле, очевидно, неплохой. Купцу, в частности, принадлежали балаганы, выстраиваемые на Марсовом поле перед Масленицей и на Пасху. В балаганах устраивались спектакли с незатейливым сюжетом, а танцовщики танцевали, вовлекая в это занятие публику.

На последующих планах участка, относящихся уже к началу ХХ века, неизменно присутствует приписка чиновника Городской управы, констатирующая факт самовольной засыпки протоки, в результате чего Ждановка лишилась острова в районе Мало-Петровского моста. При этом отсутствующий в реальности остров упорно рисуется на всех планах, поскольку линия разграничений местности некогда была «высочайше утверждена» и для иного разграничения требовалось новое утверждение. Лишь на плане 1916 года появилась новая приписка: «Бывшей протоки не существует уже свыше 35 лет». На основании этого мы можем сделать вывод, что засыпал протоку, скорее всего купец Малафеев, ибо она разделяла участок на части и осложняла застройку. Так Ждановка лишилась острова в своем устье. Впрочем, если бы он и сохранился, то едва бы пережил 1960-е годы, когда берега Ждановки выравнивались и облагораживалась.

Однако вернемся к истории участка. В стране зарождающего капитализма участки часто переходили из рук в руки, а уж тем более участки арендуемые, поэтому за Малафеевым последовали новые арендаторы. Самый серьезный из них – последний перед революцией арендатор В.И. Степанов. В 1914 году на месте складов леса и небольшой лесообделочной мастерской он основывает «Невский лесопильный завод». Завод быстро становится одним из крупнейших в отрасли. По сохранившимся фотографиям можно представить масштаб производства: большая котельная с вечно дымящей трубой, в машинном отделении лесообделочной мастерской локомобили для распилки бревен, а на Ждановке подвозимые горы леса.

Завод стоял впритык к «Баварии» и имел еще несколько двух-трехэтажных производственных корпусов. Если учесть, что невдалеке располагался лесопильный завод А. Любищева и лесная биржа его брата П. Любищева, то станет понятно, почему современники, переезжая Мало-Петровский мост, попадали в «деревянное царство». Аромат свежеструганного дерева здесь никогда здесь не исчезал. В рассказе «Как ни в чем не бывало» А. Толстой упоминает об этих лесопильных заводах. Практически все постройки на заводе были деревянными и поэтому не сохранились.

«Невский лесопильный завод» Степанова просуществовал довольно долго – до 1955 года, правда, под иным названием; в марте 1920 года его национализировали и присоединили к «Севзаплесу», а затем к Охтинскому деревообрабатывающему предприятию. Но «деревянный» профиль сохранился на бывшей Ольховой, а ныне Ремесленной, улице и в последующие годы. Здесь разместилось конструкторское бюро «Севзаппроектмебель». В советское время предприятие успешно работало, но в начале XXI века его акционировали, теперь оно занимается тем, чем и большинство бывших советских КБ – сдает площади в аренду. Думается, недолго ждать того момента, когда здесь появится что-нибудь «элитное». Жилье или деловой центр…

Невский лесопильный завод. Фото 1916 года

Завод Ропса на Петровской косе

Самая западная оконечность Петровского острова долгое время оставалась пустынной; еще бы, малейшее наводнение – и вся Петровская коса под водой. Под дачи местность не годилась, разве что под огороды или под завод, не слишком чувствительный к наводнениям. Он вскоре и появился. В архивах за 1871 год имеется план Петровской косы, «арендуемой от Придворного ведомства с показанием вновь построенного невто-очистительного завода». Владельцем «невтоочистительного» значился американский подданный Вильям Ропс. Затем дело его продолжил сын Эрнст Ропс.

Поскольку Петровская коса до революции принадлежала Кабинету его императорского величества, завод Ропса исправно платил в казну арендную плату, но сам Э. Ропс в отличие от других купцов-иностранцев, принявших русское подданство и даже ставших почетными гражданами Санкт-Петербурга, так и остался американским подданным.

На планах завода 1871 и 1872 годов, выполненных известным архитектором Ипполитом Монигетти, видны большие емкости для хранения жидкостей – всего 12 штук, а также здание самого завода, располагавшегося почти на самом берегу Малой Невки, вблизи нынешних причалов Яхт-клуба. Рядом находились деревянные пристройки, а вдоль речки, пересекающей Петровскую косу, огороды. Невдалеке нес вахту Петровский пост пограничной стражи. Очевидно, огромным емкостям с керосином наводнение было не страшно, поэтому они занимали самую низменную западную оконечность Петровской косы.