Читать интересную книгу Афганский «черный тюльпан» - Валерий Ларионов

— Час-другой подожду и за нами приедут из Коммунарска.

— Николай! — окликнул его капитан Федоров, командир экипажа. — Пойдем с нами пообедаем в столовую.

— Да неудобно как-то, Виктор, на вашей шее сидеть.

— Все нормально, Николай. У нас талонов за эту командировку скопилось на два экипажа. Пока будем обедать, может, к этому времени за тобой и подъедут. Пошли!

Обедали они в летной столовой аэродрома, рассчитываясь с официантками продовольственными талонами летчиков, которые выдали капитану Федорову на весь экипаж еще в их полку, в Фергане. После обеда вернулись к самолету, но возле него никого из встречающих не было. Недалеко от стоянки стоит домик караульного помещения. Часовые из числа курсантов охраняют аэродром. Коростылев попросил лейтенанта, начальника караула, выделить ему несколько курсантов из свободной смены, помочь ему выгрузить ящик с гробом. Четыре курсанта поставили ящик на траву недалеко от самолета. Коростылев присел на этот ящик и стал ждать.

— Ведь майор Петренко из Ташкента, — думал он, — говорил, что телеграммы о погибших он пошлет во все города. Значит, и сюда он должен сообщить? Коростылев ждал уже четвертый час. Никого нет.

За это время капитан Федоров вызвал из аэродромной службы пожарную машину и она сильной струей воды промыла, грузовой салон самолета через заднюю открытую рампу. За полмесяца полета в жаре и духоте по салону расплескалась трупная жидкость, просочившаяся сквозь неплотно запаянные в Кабуле гробы.

Коростылеву грустно и тошно было на это смотреть. Экипаж, попрощавшись с ним, улетел в свой полк в Фергану, в Узбекистан.

До Коммунарска 42 километра. Дело идет к вечеру, время 19.00. Никою нет. В чем дело? Неужели из Ташкента не дошло сюда сообщение. Скоро ночь. Куда деться с гробом?

Капитан Коростылев снова пришел в караулку и спросил у лейтенанта разрешения позвонить областному военному комиссару домой. Был воскресный вечер, и, скорее всего, думал Коростылев, комиссар сейчас дома.

Начальник караула позвонил на коммутатор и попросил телефониста соединить с квартирой генерал-майора Сапоженкова.

Коростылев взял трубку:

— Слушаю, — слышит он голос.

— Я капитал Коростылев. Мне нужен генерал Сапоженков.

— Я Сапоженков. Слушаю Вас!

— Товарищ генерал! Я прибыл сегодня в 14.00 из Афганистана с телом погибшего старшего лейтенанта Потураева Евгения Михайловича. Наш дальнейший путь в город Коммунарск. Встречающих нет. На аэродроме я остался с гробом один. Прошу Вашей помощи по доставке груза в Коммунарск.

— Товарищ капитан, по какому адресу в Коммунарске везете погибшего?

— Улица Фрунзе 6, кв. 26.

— Будьте на месте, на аэродроме, за Вами приедут! — сказал генерал и положил трубку.

Еше два часа Коростылев сидел на ящике своего друга. Может показаться кощунственным, но это так. Сидел на ящике и курил.

Оказывается, майор из Ташкента по какой-то причине не сообщил сюда о гибели Потураева и никто ничего не знает. Если бы сообщение пришло, то военком Коммунарска уже бы известил родственников Жени. Значит, вестником горя будет он, Коростылев… Он последними словами клял «черного тюльпана» из Ташкента, допустившего такую оплошность.

У караульного помещения остановилась машина. К Коростылеву бежит курсант:

— Товарищ капитан, за Вами приехали! — доложил он.

Коростылев видит даже не грузовик, а самосвал немецой марки «IFA».

— Вот так, Женя! Даже грузовика нам не нашли! Поедем на самосвале!

Да и встречающих из военных никого нет. Один гражданский шофер, какой-то растрепанный и лохматый мужик. Капитан его спрашивает:

— Кто тебя, друг, послал сюда?

— Наш завгар вызвал меня по телефону и приказал приехать сюда. А завгару позвонил дежурный по горвоенкомату Коммунарска, — отвечает водитель.

Да-а, и при чем здесь водитель? С самого начала не сработало оповещание из Ташкента. Вот в чем дело.

Курсанты погрузили ящик в кузов самосвала, и Коростылев поехал в Коммунарск.

В Донбассе он впервые. Тут и там видны терриконы с угольными отходами. Местность пересеченная, дорога хорошая.

Невеселые мысли одолевали Коростылева, когда он представлял семью Потураева, которая ничего не знает о гибели Евгения. Он курил одну сигарету за другой. Водитель тоже молчал, украдкой поглядывая на капитана.

Въехали в город. После многочисленных поворотов самосвал остановился у здания городского военного комиссариата. Водитель остался в машине, а Коростылев зашел в военкомат. За стеклянной перегородкой у стола сидит дежурный с красной повязкой на левом рукаве. На столе расстелена газета, на ней тарелка окрошки. Капитан в черных петлицах с эмблемами артиллерии ест окрошку и по маленькому телевизору смотрит футбольный матч. Коростылев наклонился к маленькому окошечку:

— Товарищ капитан! Я капитан Коростылев. Из Афганистана привез погибшего старшего лейтенанта Потураева из вашего города. Какие Вы получили указания по организации похорон?

— А-а-а! Это Вы? — с полным ртом окрошки отвечает капитан. — Мне о вашем прибытии сообщили из Ворошиловграда. Сейчас!

Он оторвал обрывок от газеты, на которой стоит тарелка с его окрошкой, что-то записал в него, заглядывая в рабочую тетрадь. В окошко он протягивает этот обрывок газеты Коростылеву. Тот смотрит — записан адрес, который Коростылев продиктовал генералу Сапоженкову — ул. Фрунзе, 6 кв. 26.

— Вот Вам адрес и везите его по месту жительства родных, — сказал дежурный, не глядя на Коростылева, и закидывает в рот ложку окрошки.

Коростылев сначала растерялся от такого безразличия и хамства. Как это — везите домой? Там родные не оповещены, а он им сразу гроб в руки? Да и гроб-то заколочен нестругаными досками. А под досками голое цинковое железо. Он что, этот капитан, сдурел? В девять часов вечера везти эти доски на квартиру?

Ярость захолонула Коростылева:

— Ах, — думает он, — тыловая крыса, я тебе сейчас покажу!

Он заходит через боковую дверь в дежурку. Капитан, бросив ложу, вскочил. Коростылев схватил его за грудки. Капитан — капитана…

— Слушай, ты!.. Ты зачем мне даешь этот обрывок газеты? Ты думаешь, я не знаю адреса родных Потураева? Как я могу сейчас, в потемках, привезти им этот деревянный ящик? Что они будут с ним делать? Ты подумал об этом? Где городской военный комиссар?

— На цыганах, — ошеломленно отвечает дежурный, не ожидавший такого оборота.

Коростылев отпустил капитана. Теперь удивился он.

— На каких цыганах?

— Сегодня воскресенье, в город приехали артисты-цыгане с концертом. Военком с женой там.

— Немедленно звони областному, военкому на квартиру в Ворошиловград! — потребовал Коростылев.

— Областной военком у нас — генерал! — с какой-то подхалимной почтительностью говорит дежурный, поправляя помятый китель.

Боже мой! Еще полмесяца назад Коростылеву приходилось быть под пулями и минами, а этот пугает его генеральским званием! Ну, не идиот?!

— Звони, я сказал Сапоженкову, я уже говорил с ним, — почти приказал Коростылев.

Дежурный набрал нужный номер.

— Слушаю, — Коростылев узнал знакомый голос.

— Товарищ генерал! Снова звонит Вам капитан Коростылев. Меня с гробом доставили в Коммунарск, но здесь происходит нечто. Военкома нет, дежурный, не разобравшись в ситуации, прямо сейчас отправляет меня с ящиком к родным Потураева. Считаю это недопустимым. Прошу принять меры.

— Дайте трубку дежурному, — сказал Сапоженков. Коростылев передал тому трубку. Некоторое время капитан молча слушал, а потом заладил:

— Так точно! Так точно! Сделаем! Вызову! Так точно! Есть! Дежурный положил трубку.

— Ну, что? Что сказал генерал? — спросил его Коростылев.

Дежурный снял фуражку и вытер платочком лоб:

— Приказал немедленно вызвать комиссара и чтобы тот сразу позвонил ему. Капитан стал названивать в филармонию, а Коростылев вышел на улицу, сел на крыльцо и закурил. К нему подошел водитель самосвала:

— Товарищ капитан! Когда Вы меня отпустите? Завгар сказал, что только на пару часов меня задействует. Сегодня же выходной!

— Подожди, друг, подожди. Сейчас приедет городской комиссар и мы тебя отпустим, — сказал Коростылев ему. Водитель присел рядом с Коростылевым и тоже закурил.

— Да-а, Женя! Не так ты мечтал вернуться в родной город… И не так я думал приехать к тебе в гости, — думал Коростылев и впервые почувствовал толчок в левой стороне груди.

Через полчаса рядом с самосвалом остановился «Москвич». Из него вышли двое мужчин в выходных костюмах. Тот, постарше, представился:

— Я городской военный комиссар подполковник Орлов, а это — мой заместитель капитан Лацис.

— Капитан Коростылев! Вон там, в самосвале, лежит гроб погибшего в Афганистане старшего лейтенанта Потураева. Он из вашего города. Я везу его полмесяца. Генерал Сапоженков приказал Вам позвонить ему домой.