Внезапно Мариэтта ощутила тошноту – она вовсе не испытывала желания превратиться в одну из пресыщенных любительниц удовольствий. Но что, если женщины, приходившие сюда, были когда-то в том же положении, в каком находилась она?
Макс ласково погладил ее по плечу:
– Не волнуйся, дорогая, я не из тех мужчин, которые любят делиться, поэтому со мной ты будешь в безопасности.
– А я и не боюсь, – весело произнесла Мариэтта, однако голос ее все еще слегка дрожал.
Обняв за талию, Макс повел ее вперед, не обращая ни малейшего внимания на комнаты, мимо которых они проходили, и наконец в дальнем конце коридора они обнаружили незанятое помещение.
Когда они вошли и Макс закрыл за ними дверь, Мариэтта с любопытством огляделась. У одной стены стояли диван и кресла, на столе красовался столовый прибор с графином вина и два металлических кубка. Все выглядело довольно-таки чисто, и все же ей показалось, что этим уже пользовались. Сколько пар приходило сюда так же, как и они, в поисках плотских утех? Какие развратные сцены видели эти стены?
Макс, стоя рядом, молча наблюдал за ней, и она неуверенно улыбнулась ему. Тогда он протянул руку, поймал ее пальцы и, поднеся их к губам, закрыл глаза.
Мариэтта потянулась и нежно поцеловала шрам, оставшийся после нападения.
Его глаза распахнулись, в их глубине светилось удивление.
– Разве не предполагается, что мы – любовники, которые могут встречаться лишь тайно?
– Я просто играю роль, – попыталась объяснить свой поступок Мариэтта.
Внизу в коридоре раздалось несколько выкриков, словно какая-то женщина звала дух смерти. Это могло быть самое настоящее хладнокровное убийство, но Мариэтта знала, что речь идет о простом выражении удовольствия. Взглянув на Макса, она закусила губу, чтобы не расхохотаться, и он, покачав головой, ухмыльнулся ей в ответ.
Какое-то время ни один из них не знал, что сказать.
– Нам дали комнату всего на час, – наконец произнес Макс.
– Неужели на час?
То, что у них так мало времени, заставило Мариэтту ощутить неловкость, даже несмотря на все то, что они проделали прошлым вечером. Ей вдруг захотелось оказаться за много миль отсюда.
Афродита специально выбрала для встречи «Похотливую леди»: она хотела, чтобы Мариэтта увидела, во что ее могут втянуть, и Макс согласился с этим выбором. Когда он догнал Мариэтту, бедняжка была страшно напугана. Тем лучше, подумал он; она должна понять, что если продолжит двигаться той же дорогой, то в конце концов ей придется регулярно посещать подобные места, потому что «Похотливая леди» являлась конечным приютом для всех отчаявшихся и несчастных.
Макс был полон решимости не допустить такого финала, он собрался бороться за Мариэтту, хочет она этого или нет.
– Милая, – прошептал он, – нам не обязательно здесь оставаться. Мы можем отправиться куда-нибудь еще или я могу отвезти тебя домой.
– Но... здесь не так уж и плохо, – почти спокойно проговорила она. – И к тому же я обязана остаться. Мне нужно выполнить задание, иначе Афродита перестанет учить меня. – Мариэтта слегка улыбнулась и, обхватив руками шею Макса, притянула его к себе. Ее губы сомкнулись на его губах, нетерпеливые, теплые, чудесные, так что Макс, возвращая поцелуй, с удивлением задался вопросом: кто же из них кого соблазняет?
Глава 15
Мариэтту охватило такое желание, что она чуть было не разрыдалась от радости и печали. Ужасное место, но она потерпит, потому что здесь с ней Макс, а выполнив задание, она навсегда забудет об этом приключении.
Тело ее пульсировало, грудь стала упругой, ноги дрожали, но все это было не важно – руки Макса обвили талию Мариэтты, и он крепко прижал ее к себе, а потом провел губами по щеке, вдыхая ее аромат и ощущая вкус кожи.
– Я скучал по тебе, – хрипло сказал он.
– А я хотела тебя весь день, но тебя рядом не было.
– Зато сейчас я здесь. – Его губы вернулись к ее губам, и он снова стал целовать Мариэтту, от чего ее тело охватило огнем. – Диван?
Мариэтта неловко взглянула на диван, прикидывая, сколько мужчин и женщин совокуплялись на нем.
Кажется, он угадал ее мысли, и, тихонько смеясь, развернул ее так, что она оказалась к нему спиной.
– Макс?
Вместо ответа Макс обнял ее грудь ладонями, и она страстно выгнулась в его руках. Горячее дыхание овевало ее шею, губы целовали ее волосы, а пальцы ласкали жаждущую плоть поверх одежды.
– Наклонись, – пробормотал он.
Мариэтта почувствовала легкое давление на плечи и подчинилась. Тогда он принялся задирать ей юбку и нижние юбки, пока наконец не добрался до панталон.
Рука Макса опустилась на тонкий хлопок, обнимая бедра и лаская лоно, потом потянулась к талии, ослабила резинку, и панталоны упали к ее лодыжкам. Прохладный воздух коснулся обнаженных бедер и лона, ослабляя жар между ног. Мариэтта почувствовала, что его пальцы прикасаются к коже, как будто по ней проводят перышком. Потом он схватил ее и прижался к ней, разводя бедра шире.
– Макс? – задыхаясь, снова произнесла она и застонала, когда он принялся нежно поглаживать ее между бедрами, лаская большим пальцем припухший бугорок.
Мариэтта резко дернулась, пытаясь дотянуться до той выпуклости, которую ощущала столь близко. Это было нечто толстое и прямое, прикасающееся к ней и скользящее по опухшей плоти. Когда он нашел вход, Мариэтта замерла.
Поначалу Макс вошел совсем чуть-чуть, и она почувствовала, как ее тело приспосабливается к нему. Потом он прижался сильнее, входя в ее жаждущую плоть до тех пор, пока она не заколотила кулаками по столу.
– Пожалуйста, пожалуйста...
Его растопыренные пальцы горячо прижимались к животу Мариэтты, притягивая ее к паху, а указательный палец, скользнув вниз, между распухшими губами, стал тереться о нее. Мариэтта захныкала и дернулась ему навстречу. Тогда он снова скользнул в нее, в этот раз дальше, наполняя ее всю, и тепло задышал ей в затылок.
Склонившись над ней, Макс прошептал ей на ухо:
– Поедем со мной в Блэквуд.
Объятая всепоглощающей страстью, Мариэтта слегка повернулась, но его палец снова погладил ее, и все мысли остались далеко-далеко. Сейчас он глубже входил в нее при каждом толчке, и, пытаясь придерживаться ритма, Мариэтта ощущала себя крошечным листиком, захваченным бурей.
Это было замечательное ощущение, и когда напряжение стало нарастать, она вскрикнула; ее тело изогнулось, и Макс, замерев, издал низкий стон. Затем он глубоко вошел в нее...
Это мгновение напоминало молнию. Дыхание Мариэтты стало прерывистым, и комната, залитая светом свечей, закружилась вокруг нее.
– Макс, расстегни меня, пожалуйста... Я не могу дышать...