Неожиданно в кабинет вошел Корниенко. Друзья никогда не предупреждали о своем появлении, не сообщали об этом секретаршам. Так было принято. Так было всегда.
– Привет, Серега. Я зашел сказать, что еду в отделение. Мне же на пять. Я тебя там подожду, – сказал Корниенко и как-то виновато посмотрел на друга. – А насчет Марины ты не дуйся. Я тебе помогу. Только подожди пару дней, как-то не до этого сейчас. Угу?
– Ладно, братишка, – выдавив из себя улыбку, протянул Волошин. – Езжай. Опаздывать нехорошо!
В назначеный срок Волошин вошел в здание Оболонского районного управления милиции. Остановившись возле широкого пластикового окна с непривычно большой надписью «Дежурная часть», огляделся по сторонам. Кругом царила какая-то чрезмерная суета. Хрипя и раздирая пространство, кричала милицейская рация. Несколько линий одновременно сообщали о задержании хулигана, разбившего витрину магазина, и об ограблении квартиры на проспекте Героев Сталинграда. Двое мужчин в милицейской форме о чем-то грозно расспрашивали молодого интеллигента в массивных роговых очках, сидящего на краешке ободранного деревянного стула.
– Послушай, не надо нам лапшу на уши вешать! Анальгин, говоришь? С каких это пор таблетка анальгина стоит тридцать баксов? Или это такса за незатейливые рисунки, выбитые на «колесах»? Почему-то мне не верится, что за солнышки, мотыльков и улыбающихся пантер идет такая солидная доплата! Нет, скотина, это не анальгин, это «экстези»! Так что хватит, не стоит изощряться! Мы уже несколько дней за тобой под «Аквариумом» следим.
– Вы… вы… – напыжившись, выкрикнул интеллигент, – вы еще об этом пожалеете! Я найду на вас управу!
Наконец за стеклом обратили внимание на посетителя.
– Подождите секунду, – буркнул старший лейтенант, сидящий напротив окошка, и поднял на Волошина красные от усталости глаза. – Слушаю вас!
– Здравствуйте, – взволнованно проговорил Сергей, протягивая повестку. – Мне необходимо попасть к Усенко, старшему следователю УБОП.
Что-то аккуратно записав в журнал, старлей оценивающе посмотрел на Волошина и, отдав повестку, коротко сказал:
– Поднимайтесь на второй этаж, кабинет двадцать три.
Быстро пройдя через вертушку, Сергей поднялся наверх.
Потоптавшись немного у двери с номером двадцать три, Волошин прислушался к голосам, доносящимся из кабинета. Не решаясь войти, он почему-то бессознательно волновался. Прислонившись к прохладной стене, Волошин ругал и успокаивал себя одновременно.
– Хватит! – приказывая себе, прошептал он и решительно нажал на ручку двери.
– Можно? – спокойно спросил Волошин, открывая дверь.
– Вы к кому? – поинтересовался молодой парень с лейтенантскими погонами, сидящий возле двери. Его озорные светло-карие глаза заблестели веселым азартным огоньком.
– Моя фамилия Волошин, – коротко представился Сергей, протягивая повестку, – я приглашен к Усенко, по делу Ермакова.
– Тогда вы ко мне, – вмешался мужчина в штатском, сидящий возле окна. – Проходите, присаживайтесь. Усенко Юрий Иванович.
Представившись, он указал на стул, стоящий возле него и, опустив голову, продолжил что-то писать.
– Я веду дело вашего компаньона, – проговорил он, не поднимая глаз.
– Он был не просто компаньоном, он был нашим другом. Нашим лучшим другом! – неожиданно для самого себя поправил Волошин.
Волнение, охватившее его недавно, резко сменилось болью невосполнимой потери.
Ожидая, пока Усенко закончит делать записи, Сергей внимательно смотрел по сторонам. В небольшом, но довольно светлом кабинете стояли три старых стола, огромный железный сейф, на котором высился пустой, пожелтевший от времени и пыли графин. Слева от двери стоял слегка накренившийся шкаф, заваленный множеством различных папок и документов. Никаких привычных глазу офисных мелочей, цветочков и картинок здесь не наблюдалось. Только плакат на стене, с которого на присутствующих, подняв угрожающе объемную боксерскую перчатку, смотрел украинский Железный Кулак[6], немного разряжал обстановку. Хотя кому-то это могло показаться намеком. К тому же, если внимательно присмотреться, то без особого труда можно было прочесть надпись жирным черным фломастером: «Лучшим оперативникам Киева и победителям в борьбе с преступностью от Виталия Кличко».
Отведя взгляд от плаката, Волошин внимательно посмотрел на следователя. На участника боксерских поединков тот явно не тянул. По-видимому, сила его заключалась в других умениях. Усенко был немного худощавым, но жилистым мужчиной лет тридцати пяти с открытым лицом и высоким, красивым лбом. Светлые, слегка рыжеватые волосы на лысеющей голове были аккуратно зачесаны назад. На фоне небольших, слегка раскосых глаз с цепким сосредоточенным взглядом довольно резко выделялся слегка заостренный нос. От этого выражение его лица было чем-то похоже на лисье: умное и хитрое. Тонкие суховатые губы огибала правильная дужка небольших усиков. Во всем облике следователя угадывалась безукоризненно аккуратная и педантичная натура. Волосок к волоску! Даже стрелки на идеально выглаженных брюках были какие-то особенно правильные.
Подняв на Волошина маленькие зеленые глаза, окруженные множеством небольших морщинок, Усенко задумчиво насупил густые рыжие брови и вежливо проговорил:
– Одну минуточку, я только допишу протокол.
– Ничего, ничего, – понимающе пробормотал Сергей и уставился в окно.
Не заставив долго ждать, следователь энергично собрал бумаги, разложенные на столе, сложил их в ровные стопки и, посмотрев на Волошина пристальным взглядом, быстро заговорил:
– Прежде всего, я обязан сообщить вам, что по факту убийства вашего друга и компаньона, Ермакова Валерия Андреевича, возбуждено уголовное дело. В ходе расследования нами выдвинут ряд версий, о которых я скажу несколько позже. Сейчас мы пригласили вас для того, чтобы услышать ваши предположения по поводу происшедшего. Хотелось бы узнать о возможных врагах и конкурентах господина Ермакова, о коммерческих проблемах вашего предприятия. А для начала, соблюдая протокольную процедуру, попрошу коротко рассказать о себе, – скороговоркой проговорил Усенко, подвигая к себе чистый лист бумаги, и размашистым неровным почерком стал быстро записывать то, что говорил Волошин.
– У вас что, четыре мобильных телефона? – удивленно переспросил следователь, оторвавшись от бумаги.
– Нет, у меня четыре мобильных номера, а телефона два, – пояснил Сергей.
– А, ну да! Слышал, – немного стушевавшись, усмехнулся Юрий Иванович. – Ладно, не станем отвлекаться. Попрошу вас ответить на мои вопросы, которые я с ваших слов занесу в протокол.